В шкафчике нашлось то, что нужно. Ножи 'Deadre'. Великолепная вещь: мономолекулярная заточка, сделанная при сигма-проектировании, которая не добралась ещё до устаревшего на пять лет клинка Чезаре. Такими, при необходимости, можно было и металл перерубить.
Повесив на пояс сразу две штуки, шпион принялся за расстановку турелей. Можно было бы попробовать расположить их снаружи планера и таким образом воспрепятствовать штурму, но Чезаре счел, что это потребует слишком много времени и сил. Поэтому одну из турелей он предпочел расположить перед проемом в заблокированном шлюзе. Другие точки прорыва могли образоваться, в принципе, где угодно, поэтому вторую турель он расположил у самой кабины - на случай, если придется отступать. Режим распознавания целей увеличивал паузу между выстрелами, поэтому его он включил только у второй. В список 'своих' внес себя, Лилит и пилота. По плану в зоне поражения должен был находиться только он, однако в случае с Лилит нужно было всегда ожидать неожиданностей... Устраивать ей еще один расстрел он не хотел: как говорится, один раз - совпадение, два - уже тенденция. И Мария, скорее всего, знает эту поговорку не хуже его.
- Лилит... Захочешь помочь - помогай, но помни, что нам на этой штуке еще лететь, - предупредил он. Вдруг поможет? Хотя, конечно, вряд ли.
Чезаре как раз завершал оставшийся этап подготовки: из подручного материала он соорудил укрытие неподалеку от первой турели, где и залег с больверком наперевес; когда два боевых планера вошли в зону прямой видимости. Если бы они хотели стрелять, они бы уже стреляли. Значит, расчет верен, и будет штурм. Он ожидал их у шлюза, но...
- Они заходят сверху! - крикнула Лилит, следящая за происходящим.
- Черт! - повторял пилот, - Черт, черт, черт...
Чезаре никак не отреагировал на этот однообразный монолог: он следил за потолком, пытаясь определить место, где попытаются прорезать 'запасной вход'. Будь у него сейчас две руки, попробовал бы переставить первую турель в другое положение... Но он предпочитал держать больверк наготове, чтобы начать стрелять сразу, как появится противник.
- Они спускаются! - крикнула драконица, и через пару секунд шпион услышал соответствующий звук сверху. Похоже, у этих ребят обувка потяжелей обычной будет.
Он продолжал водить стволом пистолета следом за звуком шагов. Стрелять, тем не менее, пока не собирался. Если хотят прорезать вход, вместо того чтобы воспользоваться готовым, пусть сами прорезают. Он и так уже сделал за них их работу при поимке Белого Робина, делать ее еще и при собственной поимке было бы, по меньшей мере, странно...
Разместившись, бойцы Интерсигмы начали прорезать вход мощным высокотемпературным резаком, который резал броню, как горячий нож масло. В результате должна была получиться дыра, через которую можно было штурмовать... или в которую можно бросить какую-нибудь нелетальную гранату. Что, кстати, было бы разумным ходом с их стороны, так что силы, потраченные на создание укрытия, он потратил зря.
Наконец, кусок обшивки обрушился внутрь планера. Еще до того, как он достиг пола, обе стороны начали стрелять.
- Огонь! - громко возвестила Лилит восторженным голосом.
Тактика, избранная Чезаре, больше всего напоминала некий пешеходный аналог 'кантабрийского круга'. Не рискуя занимать укрытие, во избежание броска гранаты, он постоянно двигался, не оставаясь на одном месте ни на мгновение, и постоянно же поливал огнем узкий проем в обшивке. В американском стиле: пускай побольше выстрелов, вдруг случайно заденешь цель...
Ему вторила и 'цапля', но толку от нее было мало: пистолетный патрон с такого расстояния не пробивал драгонскин, в который были закованы солдаты. А вот больверку было абсолютно всё равно, насколько противник бронирован. Нет, серьёзно, он так и сказал:
- Сосунки! Броня ничто!
За неполных две секунды Чезаре отправил на тот свет трёх солдат, а сам отделался только рикошетом, чиркнувшим по бедру. Под 'форсажем', глушившим боль, этого не хватит даже чтобы заставить его сбиться с ритма.
- Граната! - услышал он крик сверху.
Самым логичным было отступить в кабину. На это, несомненно, и рассчитывали бойцы, которые тогда смогли бы спокойно спуститься в салон и задавить его числом. К счастью, имплантаты в теле шпиона, хоть и не слишком повышали боевые качества, давали альтернативный выход из положения.
Усилить 'форсаж', как будто замедлив окружающий мир. Тело замедлилось вместе с ним, но главное - восприятие и расчет. Теперь леска. Прямо на лету зацепить гранату. И, крутанув через себя, бросить обратно.
Таймер срабатывания закончил тикать, как раз когда граната покидала пределы салона. Яркий свет ударил по глазам, а противный оглушающий звук по ушам. Чезаре и Лилит тоже досталось: даже с 'форсажем' агент не мог творить чудеса. Но основной удар все-таки приняли на себя солдаты на крыше, вынужденные дать своим жертвам небольшую передышку.
- Мои глаза! - громко закричала девочка. Так громко, что даже сквозь невесть откуда взявшуюся в ушах вату её крик достиг слуха кардинала.
Передышка пришлась очень кстати, потому что пилот, похоже, решил, что это его шанс. Покинув свое кресло, он бросился к пистолету, выроненному оглушенной драконицей.
- Этот пилот дурак, - злобно фыркнула Мария.
- Ты и представить не можешь, насколько, - ответил Чезаре, на секунду прекращая стрелять, чтобы выдернуть пистолет из-под носа у пленного.
Пилот, осознав, что его заметили, поспешил вернуться за штурвал, Лилит всё ещё барахталась на полу, а агенты Интерсигмы на крыше... не спешили показывать, что они ещё живы. Хуже было другое - Чезаре не знал, с какой стороны следует ожидать следующей атаки. Тишина хуже яростного штурма: в ней всегда что-то готовится.
Зато можно разобрать так и не пригодившееся убежище, превратив его в пирамиду под дырой в потолке. Забравшись по ней, шпион накинул невидимость и высунулся наружу. В два выстрела он избавился от оставшихся противников. Одному больверк оторвал ногу, из-за чего тот рухнул назад и теперь болтался вниз головой, держась только одним ботинком за броню и беспомощно крича что-то на арабском. Второму повезло больше: ему 'пуля' попала в грудь. Первый планер постепенно сбавлял ход и отставал, а вот второго видно не было.
Поэтому Чезаре вернулся в салон, не дожидаясь, пока противники достанут тепловизор или что-нибудь в этом роде. Было очевидно, что второй отряд воспользуется какой-то другой тактикой, а значит, сменить тактику придется и ему. Поэтому второй бой он решил дать уже внутри...
