Бьярни не мудрствовал лукаво – использовал свою сильную сторону. Щит забросил за спину, перехватил топор в две руки и обрушил на некроманта град пушечных ударов. Посох оказался крепче людской плоти. Уже после третьего удара он вылетел из рук темного. Тело упало на землю, уже разрубленное на четыре части.
Леонид больше действовал щитом, используя меч лишь для обманных ударов. Некромант пропустил второй удар по коленям, упал, спартанец пинком бросил его на землю и обрушил край щита на шею. Хруст позвонков слышал даже я.
Хансер спокойно пропустил очередной выпад и коротко чиркнул саблей по тыльной стороне ладони. Яд охотника подействовал, но не сразу. Видно было, что тело некроманта борется – и проигрывает.
– Яд Воинства Небесного на лезвиях и сопротивляемость отравам Плутона, – спокойно сказал Хансер, уже не глядя на бьющееся в агонии тело. – Что это у вас за домен такой, Леонид?
– Понятия не имею, – ответил спартанец. – Они хорошо хранят свои тайны. И теперь веселая жизнь мне обеспечена.
– Тебя отлучат от алтаря?
– Для этого надо, чтобы я вернулся в домен. Суд и прочая волокита. А я собираюсь пойти с вами. Ты, думаю, не против?
– Нет.
– Руису тоже надо было вернуться в домен, – заметил я. – Но его отлучили без всякой волокиты.
– Мы – не Светлая сторона, – отозвался спартанец. – Беззакония творить никто не будет.
– Надеюсь.
– Ну, вы, недоноски! – крикнул он своим воинам. – Убирайте трупы, раз больше ни на что не годитесь.
Как я узнал потом, Леонид приказал своим поддержать нас, но те не смогли перебороть страха перед некромантами. Так закончился для нас союз с Темной стороной. Больше нас никто не трогал, но мы постарались убраться поскорее. Происшедшего не обсуждали. Все живы – и слава богу.
* * *
Первое, что мы увидели, выйдя из портала, – это два ряда лучников. Все с натянутыми тетивами.
– Отставить, – облегченно выдохнул Вильгельм. – Свои.
– Не хватало еще, чтобы ты нас утыкал стрелами, – фыркнул Хансер, опустил на траву буквально повисшего на нем Рауля. Легкораненые помогали идти тяжелораненым, все потрепанные – словом, зрелище еще то. На Леонида не сразу и вниманието обратили.
– Что стряслось? – Вильгельм подскочил к Хансеру. – Если бы не наставник, мы бы уже считали вас мертвыми.
– Все живы, – спокойно ответил Хансер. – Со здоровьем не знаю как, но уж это – дело поправимое. Кстати, знакомься, это Леонид…
Дальше я не совсем уследил, что произошло. Три размазанных облака – вот на что было все похоже. Результат: Вильгельм с натянутым луком, Леонид, прикрывшийся щитом, а между ними Бьярни.
– Тихо, лучник, тихо! – заревел он.
– Тихо? А стрелу в глаз никто не хочет? Глаза у тебя такие же непробиваемые? Я слышал про другое.
– Да он не враг, – устало сказал Руи, придвигаясь поближе к Вильгельму.
– Ни шагу больше, маркиз. Не враг? Это темный! Я его знаю! Царь Леонид! Кого вы привели, сотню стрел вам в зад?
– Как обычно у светлых, мир, согласие и полное соблюдение субординации, – проворчал спартанец. – Хансер, ты говорил, тебя вождем выбрали.
– Низложен! – крикнул Вильгельм, отступая на шаг. – Воины, ко мне!
– Признайся, Хан, такого и ты предвидеть не мог, – буркнул я.
И тут изза спин тех, кто вернулся вместе с нами, вышла Тайви. Нужно сказать, что для тех, кто сражался против некромантов, она стала почти богиней. И когда наконечник стрелы Вильгельма переместился в ее сторону, тут уже все наши, стоявшие на ногах, натянули луки.
– Как дети малые, – сказала Тайви, подойдя к Вильгельму, положила руку на наконечник стрелы, заставляя того опустить оружие. И чтото в ней было такое, не позволившее нашему лучнику спустить тетиву.
– Но он темный, – возмутился Вильгельм, и были в его голосе и непонимание, и обида.
– А те, кто ворвался в наш замок, были светлыми, – напомнила Тайви.
Подоспевшие воины стояли ошарашенные, ничего не понимая. Сквозь их ряды прошел наставник. И ни «здравствуй», ни «что с вами случилось?». Вместо этого:
– Все высшие, мне надо с вами поговорить.
Да, конечно, мы провели обряд приобщения со всеми низшими, но высшими у нас по привычке называли лишь тех, кто был высшими изначально.
Сначала, вопреки своим словам, наставник уединился со мной и Леонидом. Он долго и пристально смотрел на спартанца, и по лицу его нельзя было прочесть мыслей, даже их тени не отражались. А ведь это искусство было мне хорошо знакомо.
– Пара вопросов, – наконец сказал Иллюминат.
– Задавай, – кивнул Леонид. – Я не привык ничего скрывать ни от друзей, ни от врагов.
– Я знаю. Ты прям, как лезвие твоего меча, но при этом весьма искушен в боевых хитростях. Ты честен и открыт со всеми, потому что считаешь, что любая ложь или утайка унижает тебя. Тогда скажи: ты ведь спас жизнь Луи?
– Откуда… – Леонид даже попятился.
– Откуда он знает? – Я хлопнул спартанца по плечу.
– Да, у вас же не было никакой связи с лагерем…
– В облаках прочел, или муравей нашептал. Я и сам не понимаю, откуда он так много знает. Но со временем к этому привыкаешь.
– Ну да, можно и так сказать, спас, – согласился спартанец.
– Почему?
– Хороший вопрос, – фыркнул спартанец. – Я ведь взял их под покровительство. Напав на них, некроманты нарушили МОЕ слово. Оскорбили МЕНЯ. Если ты думаешь, что я чтото сделал для них… зря. Только для СЕБЯ.
Он не лгал. Не лгал, не хитрил, в прямом смысле этих слов. Он сам не до конца понимал мотивы, скрывал их от себя самого, но в то же время чувствовал фальшь собственных слов. Я это разглядел, подивившись. Раньше не заметил бы. Поймал быстрый одобрительный взгляд Иллюмината. Этот странный человек почемуто всегда умудрялся вывернуть ситуацию так, чтобы одним выстрелом убить несколько зайцев, как в этом случае: чтото узнать, чемуто научить меня и чтото показать Леониду.
– Мое мнение – это не совсем так, – мягко сказал друид. – Так, но не совсем. Это все равно что сказать: «Я вложил в этот удар силу своей руки». Да, все правильно, но ведь для тебя не секрет, что в ударе, так или иначе, участвует все тело. И неизвестно, рука ли в нем играла главную роль. Я уже молчу о вашей энергии, которая заставляет мечи бить сильнее, а стрелы лететь быстрее и дальше.
– Ну… – Леонид замялся, а потом все же решился и как в омут головой прыгнул: – Если уж копаться в сути, то этот некромант был сильнее Луи. Закономерно сильнее. Это… это не совсем правильно. И то, что они творили, так нельзя. Не по справедливости это.
– По их законам это вполне справедливо.
