Фролов распахнул дверь сарая – в душном сумраке валялись разбросанные дрова, дверца вмурованного в стену сейфа раскрыта. Ладно, с этим все было ясно с самого начала.
Кто бы мог подумать, что хлюпик Японец сам объявит войну американцам! Жизнь иногда выкидывает такие фортели, что нарочно не придумаешь.
Хотя, скорее всего, Японец просто не соображал, что делает. Да… Что-то случилось с Таней, возьмем это как рабочую версию. Он грохнул Алекса, которого считал виновным во всех несчастьях. Кривой, косой, но мотив. Тогда при чем тут еще двое совершенно незнакомых америкосов? Ну не идиотизм ли?
Естественно, одно убийство юсовцы бы еще стерпели – не впервой. Но три подряд… Это уж слишком. Это похоже на объявление войны. Точнее, на спланированные и организованные партизанские действия. К этому америкосы не привыкли никак. Н-да… Эдак с перепугу они могут и противодиверсионную службу на кораблях выставить.
Саша вышел из сарая и уселся на лавочку. Город еще не знал о том, что все в нем скоро изменится – солнце спокойно поднималось, последние облака рассасывались, а дома стояли как ни в чем не бывало. Трудился вокзал. В порту била рында. Все как обычно.
И словно в ответ на мысли Фролова раздался знакомый хищный клекот – со стороны моря показался разведывательный вертолет с американского десантного корабля. Это уже не шутки! Бороздить воздушное пространство страны – это не калоши у пирса поставить…
Хотя удивляться нечему – Японец дал юсовцам очень удобный предлог для вторжения. И из-за меньшего начинались бомбежки! А тут целых три американских гражданина убиты из спецназовского оружия. Прекрасный повод! Тем более, что американцы находятся здесь с разрешения президента Украины, а значит, никто оккупантами их назвать не может.
Ну и наделал Японец дел! Хрен теперь разгребешь…
Вертолет сделал широкий хозяйский круг над городом, полетел в сторону Тылового.
Стрекот спортивного велосипеда донесся со стороны лесопарка, грузно и звучно запрыгало по ступенькам надутое колесо.
Фух… Если без ментов, то повезло. Хотя менты велик тащить бы не стали.
Не раздумывая, Саша перескочил через скамейку и, пригнувшись, метнулся к дому. Джек даже побледнел, когда Фролов влетел в комнату и схватил со стола сверток.
– Что случилось? – запинаясь спросил парень.
– Потом объясню… – Саша вытащил из газеты пистолет и снял с предохранителя.
– Ого… – присвистнул Джек. – Думаешь за тобой?
– Всякое может случиться. Тебе, кстати, положено было бы испугаться.
– Счас… – презрительно скривился Джек. – Меня тут не существует. Я виртуальное образование в коре твоего головного мозга. В зрительной зоне. Понял? Так что если это менты, то я тебе с удовольствием помогу их угробить, сяду на поезд и через сутки сойду на Курском. Ни одна собака не знает, что я был в Крыму. У меня есть пять свидетелей, что я с середины мая по конец лета отдыхал с Японцем и Хиппером на Волге.
Он ухмыльнулся еще шире, мягко, как кот, соскользнул с табурета и вдруг вытянул из-под кровати отполированный частым употреблением черенок от лопаты.
– Тренируешься? – подняв пистолет вверх стволом, поинтересовался Фролов.
– Типа да. Меч – это такое оружие, которое забывать нельзя. По ночам помахиваю палочкой, когда Японец дрыхнет.
Джек перехватил палку двумя руками, как самурай, и прижался спиной к стене возле двери в прихожую. Саша прикинул – если что, можно выбить табуреткой окно и спокойно уйти через двор к вокзалу. Менты, если не СОБР, замучаются прыгать через заборы. Он показал глазами на окно. Джек понимающе кивнул.
Скрипнула калитка, велосипед цокотнул цепью уже во дворе.
– Кажется, никого… – раздался голос Японца.
– Надо скорее положить винтовку на место, – поторопила Таня.
Других голосов не было, но это еще не говорит ни о чем.
Саша тоже прижался к стене в углу у окна. Очень удобная позиция. Любой, кто сунется, – труп. Пока не кончатся патроны. И если не начнут швыряться гранатами, а то собровцы по этим делам молодцы.
Велосипед аккуратно уложили на землю, скрипнула дверь сарая.
– Винтовку сперли… – одними губами обозначил Джек, покрутив у виска пальцем.
– Лишь бы не было ментов на хвосте, – очень тихо ответил Фролов. – Пока ты купался в море, наш герой с героиней по ночам гасили юсовцев.
– Сдурел?! – вытаращился на Сашу Джек. – Японец кого-то гасил? Бей меня ногами – не поверю.
– Я бы сам не поверил, если бы не был на позиции, откуда он стрелял.
– Офигеть…
Слышался стук укладываемых в штабель поленьев – Японец с Таней прятали винтовку. В нынешней ситуации трудно было придумать занятие глупее.
– Кажется, нет ментов. – Саша снова поставил пистолет на предохранитель. – Иначе бы уже вломились.
Джек усмехнулся и сунул черенок от лопаты под кровать.
Дверь в домик Японец открыть не успел – Фролов опередил его на пару секунд.
– Не ожидал? – Саша постарался сделать вид построже.
Женька замер. Таня стояла у него за спиной, тоже не двигалась. В жарком воздухе двора густо гудели пчелы.
Через пару секунд немой сцены Фролов понял причину всеобщего оцепенения и отдал пистолет Джеку.
– На стол положи…
Японец понемногу приходил в себя, Таня молчала, опустив взгляд.
– Ну? – Саша попробовал ускорить процесс выхода из ступора. – Рассказывать будете или помолчим, как партизаны перед расстрелом? Заходите в дом, я вас очень внимательно слушаю.
Пили чай. Саша слушал действительно с неподдельным вниманием, Японец вдохновенно рассказывал, а Таня в нужные моменты показывала кровоподтеки и ссадины. Джек реагировал гораздо эмоциональнее: раскачивался на табуретке, крутил пальцем у виска и вставлял веские, не очень литературные замечания. Несмотря на Танино присутствие, Фролов ему не мешал.
– Психи вы конченые. Оба, – в завершение истории высказал мнение Джек. – Одна ненормальная поперлась к черту в зубы, то есть на день рождения к любимой маменьке. Ладно, это еще простительно, о маме можно думать только хорошее, но пытаться восстановить справедливость… Это в делах с юсовцами явный перебор.
Таня надула губы, но молчала.
– И не дуйся, – поддержал Джека Фролов. – При таком раскладе тебе надо было не в милицию идти, а прямиком к нам. Придумали бы что-нибудь посерьезнее твоих кулачков. В героев не играют, девочка, ими становятся, когда приходит срок. А став, получают по полной программе. Мы эту миссию пасем не первый день и, уж поверь, нашли бы, как им хвост прищемить. Но тебе захотелось самостоятельно восстановить справедливость. Понятно. Я понимаю, что это все оказалось гораздо хуже, чем ты думала, но ничего сверхъестественного не произошло. Просто герои – это не те, кто лихо сражаются со злом, а те, кто огребает от этого зла по полной программе. Огребают, остаются в живых и находят силы ответить. Никак иначе. Так что ты только половину пути прошла, веришь?
