– Так точно!
– Господи! Да прекрати же так орать! – раздражённо произнесла инструкторша и вкрадчиво добавила: – А подружиться нам несложно, для начала давай просто будем относиться друг к другу более ласково. Честно говоря, спарринги с тобой не доставляют ни малейшего удовольствия. Ты редкая красавица, любой синяк на такой мордашке кажется святотатством. Знаешь, один взгляд на твои губки сразу поднимает настроение, они просто чудо, и при этом никакой помады, не говоря уже о силиконе. Н-да, не место тебе здесь, не место. Разве сама не понимаешь? Вон, можешь взглянуть в зеркало: с твоей фигурки надо скульптуры ваять. А грудки-то какие: махонькие, но такие аккуратненькие, сосочки вздёрнуты, даже на вид упругие. Аппетитные вишенки, так и просят, чтобы их потрогали...
Лина окаменела; глядя сквозь женщину, она с трудом сдерживалась от брезгливой гримасы, в то время как холодные, какие-то липкие пальцы мяли сосок на правой груди. Живот непроизвольно сжался, реагируя на скользнувшую по нему чужую руку, грубая ладонь пробралась под резинку трусиков, взъерошила жёсткую поросль на лобке. Садистка часто задышала и, потянувшись ещё ниже, горячо зашептала:
– Алиночка, всё будет просто замечательно, со мной ты не пропадёшь... Мы с тобой...
Что она хотела сказать, Лина так никогда и не узнала, да и не хотела этого знать. Она снова стояла перед дылдами, протягивая руку к предложенному стакану с мерзким коктейлем. Опьяневшая от алкоголя и похоти инструкторша так и не поняла, что вместо смазливой воспитанницы ласкает смертельно опасную хищницу.
Лина взмахнула головой, впечатывая лоб Садистке в переносицу. От страшной нагрузки щёлкнуло в затылке, шею обдало волной парализующей слабости, но девушка не обращала на это внимания. Спасти её могла только скорость – опытная воительница в тесноте раздевалки за одну минуту превратит её в отбивную, достаточно только дать ей возможность. Не стоит отвлекаться на анализ повреждений своего тела, иначе оно пострадает гораздо сильнее. Подпрыгнув, воспитанница выставила руки в стороны, ухватилась за верх шкафчиков, мощнейшим ударом с двух ног отправила противницу на пол.
Садистка, ошеломлённая жестоким и неожиданным нападением, проведённым в столь пикантный момент, впала в ступор. Давно ей не приходилось драться по-настоящему, да ещё и после приличной порции джина, тайком привезённого по её заказу одним из водителей. Теперь ей пришлось заплатить за потерю бдительности и нарушение правил внутреннего распорядка.
Лина легко перескочила через ряд шкафчиков, упёрлась в него спиной и, отталкиваясь ногами, опрокинула его на инструкторшу. Впоследствии она сама не могла объяснить, откуда в ней взялось столько силы. Мало того, что весила эта металлическая сборка не меньше полутонны, так в придачу ещё и болтами к полу была прикреплена.
Садистка как раз начала осознавать, что её только что жестоко унизили – причём кто унизил? Эта сучка Ветрова, будто бы созданная природой для того, чтобы трепать нервы инструкторам своим ослиным поведением. Поднять руку на сотрудницу Монастыря! Это!.. Это просто немыслимо и заслуживает немедленного наказания! Женщина отжалась от пола, начала подниматься, медленно, с достоинством, будто далёкий смертоносный ураган, безобидной тучкой объявившийся на горизонте.
В этот момент на неё рухнул ряд шкафчиков.
Другая бы умерла на месте или по крайней мере потеряла сознание от многочисленных травм, но не Садистка. Её носорожье телосложение сыграло свою роль – основной удар смягчил бандаж мощной мускулатуры. Но полностью защитить свою хозяйку он не смог – оглушённая, воющая от боли и ярости, она смогла выкарабкаться из-под завала только через минуту.
Лина встретила её во всеоружии. Девушке нечего было терять, и церемониться с противницей она не собиралась. За это время воспитанница успела сбегать в зал, прихватив оттуда парочку бамбуковых гимнастических палок. Уже через несколько секунд Садистка сильно пожалела о том, что вообще решила вылезти наружу – пребывание под завалом вспоминалось с ностальгией. Впрочем, она и сейчас там обреталась, успев высвободить только голову и плечи.
Зря она это сделала.
Девушка хладнокровно, чётко, будто на тренировке, отработала на доступных частях организма инструкторши несколько приёмов по добиванию лежачего противника. После этого она принялась импровизировать, компенсируя отсутствие жестокой фантазии искренним энтузиазмом.
Неизвестно, чем бы всё закончилось, если б на грохот и крики не подоспели сотрудницы из соседнего зала, где разыгрывался волейбольный матч между зенитчицами и работницами службы охраны.
Через час Лина, завёрнутая в чью-то куртку, сидела перед Бурёнкой – начальницей канцелярии, по совместительству занимающей должность монастырского психолога. Почти полчаса она тщетно пыталась выдавить из девушки хотя бы слово, позволившее объяснить произошедшее, но тщетно. Затем принесли одежду, собранную под перевёрнутыми шкафчиками, и через пять минут воспитанница стояла на ковре у настоятельницы. Когда через двадцать минут она вышла оттуда на своих ногах и сохранив штаны сухими, охранницы, подоспевшие по звонку, уважительно переглянулись.
Лина получила самый странный приговор – сидеть в карцере до той поры, пока Садистка не выйдет из медицинского блока. Зная подлый характер инструкторши, девушка не сомневалась, что по такому случаю она будет готова лежать на больничной койке до тех пор, покуда не дождётся смерти строптивой воспитанницы.
На четвёртую ночь, когда Лина привычно дремала, одним глазом посматривая на ноги, чтобы не дать ни единого шанса своре голодных крыс, разделяющих с ней жилплощадь, над головой послышались шаги. Решётка люка распахнулась, вниз спустилась лестница. Девушка сомневалась, что Садистка восстановила пошатнувшееся здоровье, но пренебрегать приглашением не стала.
Наверху её встретила настоятельница. Цыкнув, она оборвала намечающееся приветствие перепуганной воспитанницы и угрожающе произнесла:
– Если хоть одно слово произнесёшь громким голосом, я швырну тебя обратно головой вниз, и если умудришься при этом выжить, подгоню пару машин, залью карцер двухметровым слоем дерьма и забуду о твоём существовании. Всё поняла?
– Так точно, – шепнула Лина.
– Иди за мной, только ни звука.
Девушка послушно последовала за настоятельницей. Та обогнула казармы охраны, прошла вдоль окраины посёлка, в котором проживали сотрудницы, подошла к неприметному угловому коттеджу, раскрыла дверь чёрного хода. Пропустив девушку вперёд, завела её на кухню, не включая свет, жестом приказала присесть на табурет.
