Допиваю кофе… Притихший Кот лег на край постели и положил голову на вытянутые передние лапы.
— Не кисни, Кот. Иди погуляй…
— Я с тобой останусь. Знаешь же, что коты — существа независимые…
— Вот и иди — поброди где-нибудь сам по себе.
— Ты меня так просто не прогонишь — я хочу остаться.
— Значит придется мне твою свободу выбора ущемить — надо будет, за хвост.
— Айнер, но ты же будешь документы подделывать. Всегда хотел узнать, что это — документы.
— Это «закорючки», Кот. Такие же страшные, как и формулы, «закорючки» — коды электронной памяти — ты их не прочитаешь.
— Ух ты! Знаешь, крысы понимают эти закорючки! А я нет… Это же не справедливо! Правда?..
— Слушай, там есть Серый кот — такой же любопытный, как ты — поищи его… Правда, он под обшивку бункера маскируется, но, думаю, ты его найдешь — вы же по запаху друг друга узнаете. Иди лучше, а потом…
— Что?
— D40, закрой за ним дверь.
— Айнер, а завтрак?..
— Мне надо идти.
— Это мне надо — ты же меня выгоняешь!
— И себя тоже.
— Ничего себе! Мне бы так! А куда ты себя выгонишь?..
— В Шаттенберг — прощаться. Потом не получится — я или не доживу, или времени не будет.
«Защитник» отпустил дверь, которую придерживал для того, чтобы Кот мог быстро ретироваться, если вконец меня достанет.
— Что это значит, S9?
— То, что если здесь не останется государства, за которое я должен буду сражаться, людей, которых должен буду защищать и врагов, с которыми должен буду бороться, и я здесь не останусь! Уйду со Стражем!
— Куда?
— Не в курсе!
— В другое пространство, измерение? В другую Вселенную?
— Без разницы!.. Туда, где нужно наводить порядок, чтобы не навести беспорядка! Когда нечего чинить — деятельный человек начинает разрушать!
— Об этом я знаю. Поэтому пойду с тобой.
— Понятное дело…
— И сейчас, S9.
— Да, пошли. Потом будем весь этот бардак в состояние готовности приводить.
Нет более преданного соратника, нежели андроид с исправными ограничителями сознания. Такой сподвижник не отходит от программного долга — он не держит в уме пыли личной выгоды и не прячет за душой налета бесчестия. Такие машины были созданы для того, чтобы контролировать ход нашей гонки — следить за тем, чтобы гонщики вспомнили о том, что нужно притормаживать на поворотах до того, как разобьются… Я не знаю, куда меня заведет Страж, но даже в пустоте иного пространства без дела сидеть не собираюсь — я им там быстро порядок наведу минимальными вмешательствами.
Кот увязался за нами, под ногами вертится…
— Да иди же…
— Айнер, я тоже в другой мир хочу!..
— Какого хрена ты еще здесь?! Пошел на выход! Быстро!
Ушел, наконец. Установил уши в позицию обиженной неприступности, загнул кончик хвоста и зашагал на выход. Придал ему ускорение коротким лучом — живо деру дал, и никаких изысков.
Запись № 69
09.09.206 год Новой Техно-Эры 12:10
Иду очень быстро — «защитник» тенью следует за мной. Все, что я раньше не замечал, вгрызается в память. Все это казалось вечным и таким естественным… Замечаю каждую запыленную осветительную панель, каждый кабель…
— Ты будешь прощаться с подземным городом?
— Нет, пойдем наверх. Сегодня крысы в городе еще ни одного разведчика не засекли.
Идем на лестницу… С каждой ступенькой, с каждым пролетом сердце колотит все быстрее. Дыхание перебилось, спуталось с ветром, вот он — Шаттенберг. Руины Шаттенберга сияют в жестких лучах низкого северного солнца. Холодный серый город залит расплавленным золотом. Солнечный свет бликует в битом стекле, усыпающем прямые широкие улицы, в осколках, оставшихся в окнах, сияет в обшивке зданий, на обнаженных каркасах… Да, Шаттенберг жесток, безразличен, бесприютен, но он просто поражает своей неколебимостью. Солнце бросает тяжелые, плотные тени на огромные квадраты площадей и плацев. Бросает будто вызов — черные бездны пустоты простираются там, где мы еще не так давно проводили парады, построения. Я выхожу на свет, вхожу в рухнувшие тени разрушенных зданий…
Крыс что-то завертелся… Сигнал!.. Самое время рапорт отдать!.. Стукнул по плечу, чтобы он сидел тихо!.. Скинул с ремня излучатель!.. «Защитник» сдвигает панели, готовит оружие…
— Уходим.
— Нет, разведчик в зону восприятия не войдет — ждем.
Поздно дергаться — ждем в тени — в пустом дверном проеме какого-то огромного здания. Всматриваюсь в ясное небо — ни тучи, ни облака… Разведчик высоко, но видимость хорошая. Черт! Крысы донесли, что все патрули с Шаттенберга сняли. На кой я сюда поперся?! Разведчик, может быть, и не патрулирует, но лучше держаться от него подальше…
Разведчик вышел на маневр, резко развернулся, уходя вниз… спускается на свой поисковый квадрат… Что-то мне это не нравится…
— S9, он маршрут проверяет.
Подгрузил ошейник — наскоро выправил сбитые настройки декодера… Разведчик на связи — подключился к его линии… «Рой». Истребители Ясного… Я не вижу, не слышу их — они высоко, они давно перешли звуковой барьер — но я знаю, что они близко…
— Давай, пошли…
Зашли в здание… Поднимаемся по пыльной лестнице — изъеденные какими-то химикатами края ступеней крошатся, сыплются под сапогами…
На крышу не выходим, заняли сносные позиции на открытой стоянке транспортов… Крыс стучит лапой… Вытер испарину со лба, готовясь принять крысиный рапорт…
— Разведчик не опасен — определили его зону. Это участок маршрута тех, других — истребителей. Они пролетят далеко, высоко.
— Вы как их засекли?
— Есть излучение… сигнал… Не знаем, что это, но оно есть.
— Хорошо… Наблюдайте дальше.
Истребители со всей скорости рванули на запад — на базы территорий Штрауба, а разведчик остался на квадрате — кружит уже две минуты по чистому воздуху. И что он там рыщет?.. Сижу на полу, в голову лезут тяжелые мысли. «Защитник» остался на позиции — уж очень близко разведчик к зоне восприятия подходит. Можно считать, у нас под носом круги нарезает…
— S9, Страж откроет для тебя переход?
— Да. Он уйдет, и я пойду с ним…
— Ты уверен?
— Я пришел прощаться. Здесь все чужое… Будет чужим.
— Ты даже не знаешь, куда собрался.
— Мне все равно. Здесь все напоминает… уже напоминает… Да и вообще, что о будущем говорить. Может, еще посты с границ не снимут…
Не знаю, что тогда с моей головой будет — я буду ждать — Штрауб падет, а пограничные посты с Ивартэна не снимут… Луч в висок — и конец… Нет… Умереть — единственное, что никогда не поздно сделать. Что так смертью раскидываться? Буду пытать удачу до смерти, и не важно — до ее смерти или до своей. Не сдаваться… Не сдаваться под напором судьбы, пока не будешь точно знать, что она не сдастся под твоим. А узнать это можно только, дойдя до конца. Никогда не сдаваться — это закон — для офицера, для человека, для меня. Даже если снимут только часть постов — маршрут возможно будет рассчитать. Там видно будет — время покажет…
