прочитаешь?
— Я с большей вероятностью предположу, что кто-то подделал мои записи. Я буду считать более вероятным, что ты Синий манипулятор, способный вмешиваться в работу моей силы. Я уже очень настороженно отношусь к людям вроде Бахуса. — Ливия основательно обдумала эту тему. — Насколько тебе доверяет Андердайвер?
— Я вижу, к чему ты клонишь, — сказал Райан. — Мы отправляем твоё сознание назад во времени, ты хранишь у себя копию воспоминаний Коротышки, а затем я убеждаю её прошлое «я» перезаписать себя.
— Она согласится? Вы знали друг друга много лет, тогда как мы познакомились несколько дней назад. Она с большей вероятностью согласится на этот план, чем другая «я».
— Я не знаю. — Есть надежда, что Лен отыщет способ отправить более одного сознания назад во времени, и им не придётся это выяснять. — Я… я сначала спрошу её разрешения. В противном случае это было бы немного манипулятивно.
— Ты всё время используешь свои знания, чтобы направлять других туда, куда тебе хочется, — заявила Ливия.
Лен была особым случаем.
— Мы с ней это обсудим. А что насчёт другого вопроса?
— Помочь тебе найти лекарство от психического состояния? — Оракул, похоже, отнеслась к этому с меньшим энтузиазмом. — Райан, эти люди пытались отбросить всех нас обратно в каменный век.
— Тех, кто этого хотел, больше нет, а остальные… — Мысли Райана обратились к Кислотному дождю, Дворняге, Фрэнку и даже Зарин. Все эти люди стали жертвами собственных сил. — Остальные заслуживают второго шанса.
И сколько Психов, помимо Меты, совершили дорогостоящую ошибку или стали жертвами обстоятельств? Кровоток, Жан-Стефани, Адам и им подобные определили его взгляд на Психов. Но теперь, когда он заглянул по другую сторону забора, Райан не мог назвать мир, в котором Кислотный дождь останется сумасшедшей убийцей, Идеальным забегом.
— Ливия, я дал им надежду, — заявил курьер. — Я не хочу их разочаровывать.
— Ты лишишь их этой надежды, когда в очередной раз повернёшь время вспять, — отметила Ливия.
— Я сделаю их лечение частью моего последнего цикла, — возразил Райан. — Я усовершенствую процесс в течение нескольких циклов и сделаю так, чтобы их ждал лучший финал. Они, может, и не будут помнить моего обещания, но его буду помнить я.
Ливия, скрестив руки, колебалась целую минуту, обдумывая предложение. Если Райан не ошибся, она использовала своё предвидение, чтобы попытаться увидеть возможные последствия, и это, похоже, несколько ослабило её сопротивление.
— Хорошо, — сказала она. — Но взамен я прошу двух вещей. Первое: ты будешь привлекать меня на каждом этапе этого пути. Я не хочу помогать создавать то, о чём могу пожалеть.
— Справедливо.
— И второе… — Её лицо стало игривым. — Почему они продолжают называть тебя Господином Президентом?
Райан, не удержавшись, усмехнулся.
— Ты хочешь, чтобы я раскрыл этот секрет?
— Меня распирает от любопытства, — призналась она. — Уверена, за этим стоит интересная история.
Райан объяснил Ливии подробности своего государственного переворота, и её губы трансформировались в ухмылку.
— Ты заставляешь их каждое утро петь «Знамя, усыпанное звёздами»[1]?
— Фрэнк на удивление хорошо поёт, но Комар… — Райан вздрогнул, дьявольское жужжание раздалось в его голове. — Если тебе ещё не хотелось врезать ему, то после его пения точно захочешь.
— Как бы я хотела делать такие глупые вещи, — призналась Ливия. — Все вокруг меня как по тонкому льду ходят.
— Разве ты не можешь заставить их развлечь тебя, как шуты? — спросил Райан. — Какой смысл иметь власть, если нельзя злоупотреблять ею время от времени?
— Они боятся рассердить меня, но ещё больше они боятся внимания моего отца, — ответила Ливия. — Хотя я признаю, что у нас с Фортуной было несколько интересных приключений, когда мы были моложе.
— Например?
— Мы загадывали желания падающей звезде, а Фортуна попросила саму звезду. — Ливия усмехнулась. — В саду упал небольшой метеорит. Мой отец был в ярости.
— Её сила поломана, — пожаловался Райан.
— Я знаю, — ответила Ливия с понимающей улыбкой, но с некоторой ностальгией. — В детстве всё было намного проще.
Райан взглянул на остров Искья вдали.
— До того, как твои родители начали готовить тебя к руководству?
Ливия, резко кивнув, ответила:
— Я буду признательна, если ты уничтожишь этот остров, когда будешь уезжать из Нового Рима. Как только фабрики «блаженства» не станет, я наконец смогу начать что-то менять к лучшему. Может быть, даже уберу Нарцинию подальше от Бахуса, если получится правильно разыграть свои карты.
— Ты понимаешь, что она всегда будет камнем преткновения с Карнавалом? — указал на очевидное Райан. — И Бахус — только часть проблемы. Марс и Венера тоже подталкивают её к производству ещё большего количества «блаженства» против её воли.
— С Марсом и Венерой я управлюсь, — сказала Ливия и принялась объяснять. — Они… последователи, так сказать. Марс, в частности, решил стать подчинённым моего отца на ранних этапах и никогда не колебался в своей лояльности. Он возьмёт на себя ответственность за семейную империю только в том случае, если она будет возложена на его плечи. Если её унаследую я, эти двое будут делать, что я говорю; даже оставят Нарцинию и Фортуну в покое, чтобы те могли делать то, что хотят. Заметь, им это не понравится, но они подчинятся.
— Но не Бахус?
Ливия покачала головой.
— Его одержимость «блаженством» граничит с религиозным фанатизмом. Он верит, что может связаться с Богом с помощью этой субстанции, и это превосходит все прочие заботы.
Не с богом.
С Абсолютом.
— Но всё же, — сказал Райан, — если ты действительно хочешь уберечь свою семью от смертельной конфронтации с Харгрейвсом, мы должны найти способ вытащить Нарцинию из хватки твоего отца.
Ливия поморщилась.
— В последнее время в своих видениях я вижу Харгрейвса.
Солнышко? Уже?
— Где?
— Ржавый город, — сообщила она. — Я считаю, что он собирается напасть на вас, и со временем вероятность этого увеличивается.
Но Харгрейвс может так скоро объявиться, только если…
Только если он знает о бункере.
— Так вот почему Safelite так активен в последнее время, — пробормотал Райан.
Как он узнал? Не появление
