— И да и нет. Он знал историю дома, но думал, что тот пустовал слишком долго и зло впало в спячку.
— Заснуло, — подсказал Стивен, когда Тони нахмурился.
— Да, я знаю, что значит «спячка». Но похоже, он ошибся.
— Нет, был прав. Мы ощущаем это, как и раньше. Но это чувство только что пробудилось.
«Здорово! Наша съемочная группа каким-то образом сумела облажаться».
— Значит, его разбудили съемки?
Стивен пожал плечами, поправил голову и ответил:
— Грэхем говорит, что его может разбудить только кровь.
Он подался ближе… Сощуренные глаза и ярко-красный нос смотрителя делали его похожим на мальчика с предупредительных знаков.
— Ты не захочешь, чтобы в этом доме у тебя текла кровь.
— Да, но мы использовали ненастоящую кровь!
Когда Ванда упала, он стоял всего в трех шагах от ступеней, даже меньше. Достаточно близко, чтобы услышать, как колено девушки с характерным звуком ударилось о ступеньку. Тони почти не сомневался в том, где именно она стукнулась о камень. По ее голени текли струйки крови, но парень, как ни странно, не смог найти никаких пятен.
— Вот дерьмо!
— Тони? — Зев заглянул в обеденную комнату, осторожно держа перед собой свечу. — Почему ты сидишь один в темноте?
Он был не один. Два призрака излучали достаточно света, чтобы поддерживать беседу. Но упоминать об этом вряд ли стоило.
— Я… Э-э… Просто думаю.
— Ну так думай в холле. Питер хочет, чтобы мы держались вместе.
— В холле?
— Он считает, что мы не должны оставлять Эверетта одного.
Они вместе вышли из обеденной комнаты.
Их приветствовал голос Эми:
— Послушайте, то, во что мы тут влипли, явно выходит за рамки обыденного. Спиритический сеанс — самый лучший способ вступить в контакт с неупокоенными душами, удерживающими нас в этом доме.
— Неупокоенные души, — глумливо сказал с лестницы Мэйсон. — В жизни не слышал ничего более нелепого.
Но, судя по тону, он старался убедить в этом себя самого.
— Значит, у кого-то есть объяснение получше? — спросила Эми. — Хоть у кого-нибудь? — Никто ничего не сказал. — Тогда почему бы не провести сеанс?
Тони слегка повернулся, приподнял бровь и взглянул на Касси. Та пожала плечами и сказала:
— Этой, с фиолетовыми волосами, ничего не грозит, но позаботься, чтобы младшая девочка ни в чем таком не участвовала. Если она слышит Карла, то это значит, что ею легко овладеть. Именно это и произошло с матерью мальчика.
— Мы не виноваты, — пробормотал Стивен. — Мы занимались своими делами, а она увидела нас в зеркале, висящем в ванной.
— Да, женщина попыталась связаться с нами, но ее захватило нечто другое, — добавила Касси.
— Злое?
— Ты видел, что она сделала с Карлом? Так что ты думаешь?
— Я думаю…
Тут Тони осознал, что в холле стало тихо. Все таращились на него.
— Я… Э-э… Я думаю, что сеанс — плохая затея. Если нас удерживают здесь неупокоенные души, которые заперли всех в доме и не подпускают к Эверетту, то надо ли вообще с ними разговаривать? Вот что я имею в виду.
— Ну знаешь, Тони!.. — Эми посмотрела в потолок. — Они могут рассказать нам, почему мы здесь и что должны сделать, чтобы выбраться!
— Дожить до утра? — предположил Стивен. — Мы не неупокоенные, нам просто скучно.
Плач Карла стал громче.
— Мы не будем устраивать сеансов! — По голосу Тины было ясно, что это последнее слово. — Не время начинать игры с тем, чего никто из нас не понимает. Особенно когда мы влипли в непонятную ситуацию. И уж совершенно точно мы не будем вмешивать детей в такую потенциально опасную ерунду.
— Они не будут замешаны, — запротестовала Эми.
— Вы не сможете надежно спрятать малышку, — сказала Касси, пожалуй, слишком тихо.
Тони повернулся. Он едва видел ее.
— Представление начинается. — Стивен посмотрел на свои почти прозрачные руки, поморщился и исчез.
Эхо его голоса висело в воздухе еще секунду. Этот звук теперь был единственным. Карл прекратил плакать.
Наверху хлопнула дверь.
— Я знаю, чем вы занимаетесь!
Это был голос мужчины. Не столько крик, сколько яростный вопль. Судя по голосу, он…
«Полностью спятил».
Тони услышал глухой стук и подпрыгнул. Что-то тяжелое и острое врезалось в дверь на втором этаже.
Тяжелое и острое.
В тысяча девятьсот пятьдесят седьмом году, точнее двадцать шестого сентября, отец Стивена и Кассандры Миллз взбесился и набросился на них с топором. Они погибли в ванной комнате.
«Представление начинается», — сказал Стивен.
— Нет!..
Тони успел подняться до середины лестницы, прежде чем понял, что делает. Чья-то рука ухватила его за ногу, но Фостер вырвался. Чьи-то голоса звали парня, но он не обращал на них внимания.
Мужчина — мистер Миллз — выдернул топор из двери, ведущей в гардеробную Мэйсона.
Только это была уже не гардеробная. В коридор вернулись ковры и обои, бывшие там до ремонта, сделанного в семидесятых. Малая часть сознания Тони, не замершая в ожидании ужаса, на мгновение очнулась и решила, что теперь коридор выглядит намного лучше.
«Думаю, это объясняет, почему снова зажегся свет».
Мистер Миллз шатнулся вбок, выдернул топор и завопил:
— Вам от меня не спрятаться!
Вокруг его радужек виднелись яркие белки. Кожа лица была почти серой, только на скулах темнели пятна. Из губы, прокушенной насквозь, сочилась кровь, смешивалась со слюной и стекала по подбородку.
«Спятил — очень точный диагноз».
Дверь на другой стороне коридора открылась. Касси вышла и почти затворила ее за собой. Ее лицо раскраснелось, волосы были в беспорядке, но голова цела.
— Папочка, что ты?..
Мистер Миллз зарычал и ринулся на нее, дико размахивая топором.
Касси с изумлением уставилась на него, приоткрыла рот и застыла на месте.
В самый последний миг дверь позади нее распахнулась, и Стивен ринулся в коридор. Одной рукой он обхватил сестру за талию и нырнул под лезвие топора.
Тот воткнулся в штукатурку и дранку. Выдернуть его оттуда оказалось намного проще, чем из дерева.
Касси и Стивен, держась за руки, побежали по коридору в ванную комнату и захлопнули за собой дверь.
— Нет! — Тони шагнул в коридор. — Вы окажетесь в ловушке!
Мистер Миллз, очевидно, думал точно так же, потому что начал безумно хохотать.
— Эй, псих!
Миллз не ответил. Топор впился в дверь ванной.
— Проклятье, ты не можешь так поступить! Они твои дети!
Еще один удар, пинок — и дверь распахнулась.
Касси завопила.
Фостер не мог допустить, чтобы это произошло. Неважно, что они уже погибли. Пусть все случилось почти сорок долбаных лет назад. Тони просто не мог стоять и ничего не делать.
Он ринулся по коридору, обхватил руками мистера Миллза и попытался прижать оружие к его боку.
Тот зашел в ванную, размахивая топором так легко, как будто Тони вообще здесь не было.
— Мразь!
Первый удар пришелся по шее Стивена. Мальчик упал на колени. Касси снова завопила и попыталась втащить брата за собой в ванную.
Отец потянулся мимо умирающего сына, ухватил Касси за лямку платья и рванул вперед. Она споткнулась, поскользнулась на крови Стивена Лямка порвалась. Касси освободилась и развернулась как раз в тот миг, когда топор опустился и отрубил часть ее головы.
Тони истово надеялся, что это не она застонала и рухнула рядом с братом. Парень очень хотел верить, что стонал он сам.
Мистер Миллз, забрызганный кровью своих детей, развернулся и вышел из ванной комнаты.
Тони торопливо подался прочь с дороги.
Едва очутившись в коридоре, Миллз посмотрел на окровавленный топор так, будто никогда не видел его раньше, понятия не имел, чьи мозги и волосы прилипли к стали. Потом он перехватил топорище поудобнее и вонзил лезвие себе между глаз.
Тони отпрыгнул, когда тело упало, и понял, что свет начал гаснуть.
— Нет!..
Он не хотел застрять здесь с… с…
