Оказалось, что, пока Никола осматривал стоящую на аэродроме в Кречевицах польскую «аннушку», мужичок успел пообщаться с теми, кто на ней прилетел. Ну поляк уже был плох, один из двух его товарищей молчал как убитый, а вот другой с удовольствием чесал языком, видно, хотелось выговориться. Оказалось, что эта парочка – телохранители весьма известного олигарха. Заваруха еще только начиналась, а босс с почти сотней охраны, обслугой и родственниками уже вылетел из режущей дуба Москвы в добрую милую Англию, где в Лондоне в его особняке проживала дочка.
Оказалось, правда, что в Лондоне все ровно то же, что и в Москве, если не хуже – возможности-то в Москве у босса были куда толще. Уже начиная с посадки в аэропорту стало ясно – надо отсюда тикать. За дочкой была отправлена команда весьма тертых калачей. Дочку они привезли, потеряв во время операции добрую треть состава телохранителей. Информация оказалась паршивой – в Лондоне полыхнула эта странная эпидемия отнюдь не хуже, потому кое-как, но удалось дернуть в Испанию, где у босса была опять же изрядная жилплощадь. Через пару дней началось и в Испании, да так добре, что босс решил уносить ноги на Кипр. Теперь в самолете салон был почти пуст. Разумеется, на Кипре тоже было где жить. Только вот сесть на аэродроме было невозможно – там уже шла отчаянная резня турок с греками, и поперек взлетной полосы перло несколько танков, а вокруг все горело и взрывалось. Телохранитель был уверен, что по ним с земли стреляли, только вот не попали, к счастью.
Полетели в Израиль, хотя топлива было в обрез. На подлете к ним пристроился какой-то древний керогаз еще времен царя Соломона, но с торопливо намалеванными опознавательными знаками израильских ВВС. Оказалось, что израильтяне сбивают все московские борта, потому что именно с них на Землю обетованную поперла Катастрофа. Но тут летчик этого керогаза, сам москвич из-под Киева, решил пока не торопиться их уничтожать в воздухе. Правда, говорил этот киевский москвич со страшным одесским акцентом, но так-таки не сбивал все же.
Без дозаправки было никак невозможно добраться хоть куда-нибудь, и после переговоров борт приземлился на каком-то армейском аэродроме. Далеко ходить не позволили измотанные, запыленные и злые как собаки измученные солдатки в невыразимо громадных беретах поверх касок. Топливо дали. Босс подписал какие-то бумаги, отчего буквально позеленел. Затем пришлось лететь в Грецию. Разумеется, и там была вилла. В Греции дела оказались не лучше, чем в Испании, потому сели на забытый богом островок, правда, с хорошим современным аэродромом. А там босс схитрил, бросив свой здоровенный и прожорливый самолетище, взамен стырив чужую авиетку поменьше. Несколько человек, которые не влезали, были отправлены по разным делам и слишком поздно поняли, что их кинули во всех смыслах этого слова. В число неудачников попали и эти двое бодигардов. Далее их посадили в кутузку за соучастие в воровстве самолета. Потом на острове началось черт-те что, и они, поработав на местных как штрафники – отстреливали в самых антисанитарных условиях из допотопных стволов уже изрядно шустрых зомби, познакомились с таким же штрафником – вот этим самым поляком-летчиком. Поляк прилетел сюда из Польши, и была у него идея-фикс хоть как-то добраться до Австралии. В Австралии жили его родичи, и вообще он был абсолютно уверен, что там все должно быть куда лучше, чем в сумасшедшей Европе. План побега родился сразу, когда один из бодигардов вспомнил, что под Новгородом в Кречевицах базируется полк дальней бомбардировочной авиации. По опыту всего виденного бодигарды убеждали поляка, что летяги дезертируют, разбегутся или передохнут. Вот поляк и загорелся. Как уж они удрали – отдельная песня, топлива в поляцкой «аннушке» хватило в обрез. Однако не только летчиков на аэродроме не было, но и самолетов. И завязли.
– Я, знаете, буду сюда заглядывать. Мне тут понравилось, – говорит неожиданно летчик Коля.
– Что так?
Коля загадочно улыбается.
– Чем нашего орла прикормили? – поворачиваюсь я к пассажиру сзади.
– Да пригнали в деревню найденную на дороге цистерну с топливом. Аккурат для этого аэроплана оказалось.
– Что-то я ее не видел.
– А мы ее примаскировали. Аккурат рядом с полем, это если вдруг ахнет, деревню чтоб не спалило. Так что всегда в гости ждать будем.
– Так вы на трассу ходите?
– А чего еще остается? Кушать-то хочется всегда, да еще три раза в день.
– Опасно же!
– Конечно. А что еще остается? Со Степаном повезло – толковый мужик.
– Да я вижу. А он по профессии кто?
– Журналист.
– Журналист?!
– Да, а что такого?
– Ну я просто к этой пишущей братии хреново отношусь.
– Значит, не везло раньше. Во-первых, лесной он человек. Во-вторых, разбирается, что делать в такой ситуации.
– Воевал, что ли?
– Этого не знаю. Но книгу он написал про партизан Ленобласти. Вот всякие партизанские трюки и применяем – лихо выходит. Пока всех потерь один человек. На банду нарвались. Мы к ним как к людям – наш-то, он добродушный такой был мужик, доверчивый, рукой им помахал, а они заулыбались, и из-за их спин ему в голову пуля прилетела. Сволочь…
– А вы?
– Нам бежать пришлось. У тех автоматы оказались. Вот тогда партизанские штучки и пригодились. Степан успел пару мин поставить. Эти уроды и нарвались. Оружие, правда, они со своих сняли, не разжились мы ничем, да еще и на нашем дробовичок был, пропал.
– Погоди, а мины-то откуда вы взяли? Они ж погнили все после войны.
– А у Степана с прошлого года осталась в воронке нычка, винтари тоже оттуда. Они тогда несколько наших бойцов собрали, мешок с останками вынесли, а железо оставили – саперы в этом году обещали все это грохнуть вместе с тем, что они бы этим сезоном собрали. Там и несколько минометок было. Вот он их и пользовал, переделал как-то. У него и сейчас пара осталась, если что, прикрыть отход отлично можно.
– Тоже партизанские штучки?
– А чьи же еще? Был такой капитан Герман, Александр Викторович. Вот, по-моему, Степан им и вдохновляется. Слыхал о таком?
– Ну а как же, у нас в Питере улица есть Партизана Германа. Он вроде Партизанский край организовал?
– Точно. У него сначала было сто бойцов. А потом стало около двух тысяч пятисот. Воевал отряд отлично и устроился хорошо – рядом с базой был построен настоящий аэродром со всеми службами, такой, что мог принимать тяжелые транспортники, выставлены посты ВНОС и зенитные расчеты. Проблему снабжения и связи с Большой землей решили. Немцы своими истребителями стали мешать полетам. Атаковать немецкий аэродром было невозможно – охранялся отлично. Так партизаны раздолбали базу с ГСМ в Порхове и склады в Пушкинских Горах, те охраной были обделены. Справились достаточно легко, пожгли горючее, боеприпасы, расходные материалы. Люфтваффе намек поняло, и больше истребители уже не мешали.
