В таких случаях шедший первым Хамза сразу менял маршрут, сворачивая в проулки и даже в сквозные дворы. Он очень спешил, и Виктору стоило больших усилий не отставать от проводника. Пару раз Хамза выбирал неверные направления, и тогда телепатическая атака зомби обрушивалась на них всей мощью, заставляя стискивать зубы и впиваться пальцами в руль, выворачивая его обратно.
Не желая терпеть свербящую виски боль, Виктор умудрился научиться кое-чему прямо за рулем машины. Теперь он мог в некоторой степени препятствовать возникновению странных и чужеродных образов в его разуме, блокировать эти всплывающие окна с назойливой «рекламой» — во всяком случае, когда зомби шли небольшими группами или виднелись на порядочном удалении. В противном случае перед внутренним взором сразу же начинали бежать кадры, и стоило больших усилий выдворить их восвояси.
Боль никуда не делась, при каждом попадании в область мысленного излучения она принималась с молодецким задором высверливать виски, гулким эхом отдаваясь в темени и затылке. Но теперь Виктор не терял контроля над своим телом и разумом, уверенно управляя автомобилем и начисто игнорируя попытки зараженных телепатов поведать ему о своих последних воспоминаниях и ощущениях. Причем Виктор был стопроцентно уверен, что зомби показывают свое кино непреднамеренно — оно само по себе вертится в их головах, и бедняги наверняка и знать не знают, что «нормальные» тоже это все видят. Судя по уверенным маневрам Хамзы, с его самообладанием проблем также не возникало.
Следя за лихим серым «киа», рвавшимся во весь опор, и борясь с невесть откуда взявшимся у зомби психотропным оружием, Виктор отстраненно размышлял. У него так часто случалось в казалось бы самые неподходящие моменты, само собой — нередко он задумывался, сидя среди визжащей молодежи на американских горках или любаясь кровавыми пейзажами фильмов ужасов в кинотеатре, когда зал застывает в ледяном оцепенении. Даже в десткие и подростковые годы Виктор умудрялся чудесным образом погружаться в мыслемешалку во время драки или убегая от кого-то. Такая вот у его психики особенность. Все мы, в конце концов, немного больны.
Виктор все больше уверялся, что нынешняя пандемия имела сильное сходство с паднением метеорита, уничтожившим динозавров. Люди — что динозавры, злые, кровожадные и не ведающие жалости. Небеса их покарали страшной карой, как и холодных ящеров с острыми, как бритва, зубами и когтями.
Непредсказуемый тяжелый удар разрушил старый мир, а новый же возникал постепенно, по мере того, как приходила в себя планета, как рассеивалась в воздухе пыль, скрывающая землю от солнца. Точно так же рассеивалась и взметнувшаяся из всех закоулков пыль в сознании зараженных, проясняя его и открывая его носителям их общие цели. Этакое сверхсознание, коллективный разум, выкристаллизовавшийся всего-то несколько дней спустя начала инфекции, собирал зараженных вместе и вел их в неизвестном для Виктора направлении.
Одно ясно, зомби становятся слишком сильными и опасными, и пора бы решать этот вопрос с помощью остатков армий разных государств. Жаль, конечно, города, архитектуру и память, но, если уж выбор стоит между окончательным уничтожением крупнейших оплотов цивилизации и жизнью, решение очевидно — рисковать. Причем не только памятниками архитектуры, но и своими жизнями. Возможности ответного удара у зомби растут ежечасно, пора бы пресечь это мракобесие.
А вот и ставший за эти два дня хорошо знакомый дом и подъезд, по которому тяжелым дурманом плавала вонь разложения — трупы гнили в квартирах, куда их распихали Хамза и Виктор, и смрад пробивался сквозь одеяла и ковры, в которые завернули тела. Все говорило о том, что здесь людям больше не место.
Конечно, Анжелика удивилась и даже слегка возмутилась из-за такой спешки, но Хамза собрал остатки терпения и объяснил, что город могут начать бомбить в любой момент, что зомби здесь наверняка не меньше миллиона, а значит, церемониться не будут.
В подтверждение его слов в квартиру через приоткрытое окно ворвался оглушительный грохот.
Хамза автоматически присел и прикрыл голову руками, а Виктор с Анжеликой остались стоять, разинув рты. Авиаудар пришелся на ппару километров западнее. Пыльная туча вперемешку с дымом взмыла в воздух, тонко задребезжали стекла, откликаясь дрогнувшей земле.
— Не успели, — процедил Хамза, поднимая голову. — Они уже начали.
Новые взрывы сотрясли Париж. Один раз бабахнуло совсем рядом, и тогда стекла не выдержали и брызнули осколками. К счастью, Виктору и Анжелике хватило ума отойти от окон подальше.
Виктор насчитал двенадцать ударов, после которых весь город завыл автомобильными сигнализациями. Какофонию дополнял рокот авиационных моторов, доносившихся сквозь облака.
— Это не конец, — предупредил Хамза, недоверчиво выпрямился, подошел к Виктору и Анжелике. — Не знаю даже, бежать сейчас или ждать здесь и рисковать.
— Ждать, — немедленно отреагировала Анжелика и вцепилась в крепкую руку Хамзы. — Я никуда не иду, ни-ку-да. В этот раз точно, и не надо снова бить меня по лицу.
Виктор с удивлением уставился на Хамзу, тот сделал непонимающее лицо, которое сменилось на укоризненное, когда Хамза обратился к Анжелике.
— Скажи спасибо, что не оставил тебя тогда, а потащил за собой, а то сейчас ты была бы для них хорошей мишенью.
Он показал пальцем вверх. Один из самолетов снизился, и Виктор различил стремительные очертания темного корпуса. Участок, подвергшийся бомбардировке, наверняка представлял собой бесформенное серое месиво, затянутое к тому же непроницаемым облаком пыли и дыма.
Никто сперва не понял, как это произошло. Образовавшееся после ракетного удара мутное облако прорезал ослепительный перламутровый луч, различимый в своей неземной яркости даже на фоне дневного неба. Достигнув самолета, он «подсветил» его хищный корпус и дернулся вниз.
Самолет заревел, нос устремился к небу, точно ребенок, просящийся, на руки к матери, но взлететь не удавалось. Стальную птицу все сильнее тянуло вниз, и сопротивления мощного мотора хватило лишь на пару секунд. Виктор, Хамза и Анжелика остолбенело наблюдали, как бомбардировщик камнем рухнул вниз, рассекая воздух своей массивной тушей. Он с треском упал прямо в серую завесу, дополнив ее новым всплеском пыли и обломков.
Второй пилот проявил сообразительность и сделал все, что мог, чтобы ретироваться, но и ему не дали уйти. Точно такое же «щупальце» присосалось к днищу самолета и потащило к земле. Нос воздушного судна послушно опустился вниз, и из-под крыльев вырвалась ракета, а следом за ней еще одна. Обе взорвались в десятке метров над землей, разбившись о незримую преграду, выставленную могущественным врагом. Хотя в момент взрыва она как раз-таки стала видимой, на долю секунду сверкнув, и тотчас вновь исчезла. Да это же силовое поле из фантастических фильмов восьмидесятых, ни дать ни взять!
