Лина была сенсом, слабым, нераскрытым, но всё же сенсом. Родившись у обычной женщины, не представлявшей, с кем она имеет дело, девочка поставила маму в очень нелёгкую ситуацию. Мало того, что ребёнок был нежелательным, так ведь в придачу при малейшем недовольстве инстинктивно награждал самого близкого человека депрессией. Процент самоубийств среди родителей в таких ситуациях был очень высоким.
Мама Лины его пополнила.
Брошенная любимым человеком, оставшаяся с ребёнком на руках, с отвернувшимися родными, отказавшими ей в доме, с дочкой-сенсом, генерирующей ментальные волны там, где обычный младенец ограничивается плачем...
Сейчас Лина не стала заниматься самообманом и отчётливо поняла, что виновна в гибели матери. Мысль абсурдна – что взять с грудного ребёнка? Но было поздно, девушка уверенно понеслась навстречу грандиозной истерике – сознание почти отключилось, работая, будто компьютер в ждущем режиме.
И в этот момент, когда девушка замерла на тонкой грани, отделяющей её от сползания в пучину океана разбушевавшихся эмоций, появился голос:
– Ты меня слышишь?
Ничуть не удивившись Лина тихо ответила:
– Да.
– Я маленький, – с каким-то радостным удивлением сообщил голос.
– Понятно, – кивнула девушка. – Ну что ж, можно смело ставить диагноз: у меня маленькая шизофрения.
– А раньше не слышала.
– Раньше я была почти нормальной, – уточнила Лина, чувствуя себя всё более странно.
Слишком уж реальный голос, похоже, у неё действительно проблемы с головой. Большие проблемы. От страха за свою психическую полноценность она тотчас забыла о намечающейся истерике.
Тем временем бредовый голосок разразился целым каскадом фраз:
– А потом слышала. И говорили. И я делал. И ещё делал. А потом много не слышала. Я маленький. Дай, пожалуйста. Я голоден. Я ведь маленький. Дай. Дай. Я маленький. Дай...
– Подожди! – нервно воскликнула девушка. – Ты меня совсем с толку сбиваешь. Что тебе дать?
– Вот это. Разве тебе жалко? Ведь я маленький. Дай.
И тут до Лины стало доходить, что всё гораздо серьёзнее обычной шизофрении. Как и всякая воспитанница, она умела управлять своей психикой и при желании могла бегло протестировать саму себя. Кроме того, девушка не раз сталкивалась с телепатами Ордена, а однажды даже мысленно общалась с демоном-фиболо, благодаря чему смогла сравнить нынешние ощущения с этими воспоминаниями.
Девушка поняла, что с ней общается сильный, но очень странный телепат.
Открытие было удивительным и совершенно непонятным. Кому она здесь понадобилась и почему голос столь странный? Он тем временем не успокаивался:
– Если придут, опять буду делать. Я боюсь. Ведь я маленький. Дай, тебе ведь не жалко. И мы будем говорить. Молчишь? А раньше говорила. Дай. Буду делать. Боюсь.
– Подожди, я никак не пойму, что тебе от меня надо?
– Надо? Дай, я ведь маленький.
– Это я уже слышала. Кто ты?
– Это я. Разве ты не понимаешь, я же маленький...
– Стоп! – выдохнула Лина, чувствуя, как голос исчезает, как будто она просыпается. – Ты мне снишься?
– Снишься? Не снишься. Я ведь маленький.
– Нет! Я вспомнила! Ты всё время пытаешься со мной говорить во сне, но проснувшись, я почти ничего не помню. Так?
– Я маленький. Ведь говорила. Молчишь. А ведь говорила. Потом всегда молчишь.
– Господи, а ведь точно, я же прекрасно знаю этот голос! – охнула Лина. – Раньше ты говорил как-то по-другому. Я ведь вспомнила! Тогда, после бомбардировки, когда меня засыпало землёй... Точно, это ты тогда меня разбудил.
– Да, я ведь маленький. Быть так плохо. Нельзя. Воздух. Нельзя умирать. Ты тогда меня кормила. А потом нет. Плохо. Дай.
– Кто ты?.. Стой! Не отвечай! Этот бред я уже слышала. Давай с другой стороны. Где ты?
– Я есть.
– Я понимаю, что ты есть. Где ты есть?
– Я здесь.
– Вот уж воистину, удивительное рядом! Но ведь я никого не вижу, камера пуста. Ты что, невидимка?
– Ты не смотришь. А смотрела. И был свет, тёплый свет. Хорошо. Я ведь маленький.
– Подожди, я не помню, чтобы на тебя смотрела.
– Смотрела. А сейчас не смотришь. А раньше смотрела. А сейчас не хочешь, – в голосе появились нотки нешуточной обиды.
– Но как я могу на тебя смотреть, если не вижу тебя? Где ты?
– Найди! – лукаво произнёс голос.
Слёзы у Лины высохли. Сейчас она забыла про всё на свете, превратившись в маленькую девочку, погрузившуюся в захватывающуюся сказку. Ей почему-то вспомнилось, как раньше она мечтала изменить в своём имени одну букву, чтобы стать Алисой. Это произошло как раз под действием сказок.
Быстро перебрав несколько вариантов, она предложила:
– Хорошо, я тебя буду искать, только давай это сделаем с помощью игры.
– Игра. Хорошо. Давай. Я маленький. Играть.
– Вот и отлично. Всё просто: я протягиваю руку, если при этом приближаюсь к тебе, то говори «горячо», а если удаляюсь, то «холодно».
– А если ни туда, ни туда? – вполне разумно уточнил голос.
– Так и говоришь – «не туда». Понял?
– Я понял. Будем играть. Но я голоден.
– Сперва игра, – непреклонно произнесла Лина.
Девушка протянула руку к двери.
– Холодно.
Ладно, теперь в другую сторону.
– Холодно.
Два другие направления дали такой же ответ. Лина, всё ещё наивно верящая непонятному голосу, проверила пол и потолок, но результат был аналогичным. Уже собираясь разразиться язвительной тирадой, она вновь обняла колени, но тут послышалось нечто новое:
– Горячо.
Девушка замерла, вмиг осмыслив поразительный факт, затем положила руку на живот.
– Горячо.
Лина водила ладонью по телу, пока не убедилась, что голос однозначно указывает на один из карманов. Уже подсознательно догадываясь, в чем дело, она вытащила из него кристалл аметиста, чудом сохранившийся после обыска.
– Это ты говоришь?
– Горячо. Горячо. Горячо.
– Но как, ведь это простой камень, я сама случайно подобрала его в посёлке, уничтоженном демонами!
– Холодно, – преувеличенно загадочно произнёс голос.
Лина обхватила голову руками, ухватив за ниточку клубка, всплывшего из глубин сознания.
– Вспомнила! Я ведь с тобой разговаривала! Когда лежала в медблоке. Меня тогда пичкали лекарствами, я металась в бреду, и потом... потом всё забыла. А то, что помнила, приняла за последствия бреда. Так?
