Стас поднялся, прошелся по торговому залу. Следов крови нет. Брали чисто…
Похоже, так же, как и там, в туннеле. Световой гранатой ослепили, а потом шокерами прошлись. И аккуратно выволокли безвольные тушки без капли крови. Так, что ли?
А если кто-то напоролся случайно… Тридцать крыс прозевали, как какие-то солдаты-мародеры гуляют рядом? Не может такого быть. Скорее уж крысы бы их самих тихо сожрали…
Но тогда – кто? Но не мог же секвенсор испариться? Вместе со взводом крыс и Серым?!
Стас вздрогнул, повернул голову. За дверью шоркнуло или показалось?
Нет, не показалось. Там еще раз что-то не то скрипнуло, не то царапнуло. Словно снаружи скребутся в дверь. Кто-то небольшой, вроде крысы… Может быть, дикой…
Стас сунул левую руку под мышку, но наткнулся лишь на пустую кобуру. Ну да. Конечно, пусто. Один пистолет в Пензе остался, второй у гэбэшников.
За дверью опять поскреблись. На этот раз настойчивее. И, кажется, пискнуло.
Стас чуть приоткрыл дверь. Чуть-чуть. Если что, если это в самом деле уцелевшая стайка диких крыс, ни одна не влезет. Разве что крысята. Но с этими разговор быстрый. За хвост – и обратно на улицу, к папам-мамам.
В щель заглянула крысиная морда. Очень интеллигентного вида. Поглядела, сморщилась. Этак чопорно. Словно холеная дамочка поджала губки, потому что ее не впускают внутрь сразу, а держат снаружи и рассматривают, да еще и дверь на цепочке.
На дикую не похожа. Да и всего одна.
Стас приоткрыл дверь шире. Крыса проскользнула внутрь.
– Ты… – Горло почему-то пересохло. Стас облизнулся. – Ты один выжил? Остальных убили?
На крысиной мордочке появилось какое-то непонятное выражение. Словно сбили с толку. Как человека, к которому на улице подошли с вопросом: ты зачем родился?
Крыса медленно, как-то задумчиво приподнялась на задних лапах и сделала два пируэта.
“Один”. “Не понимаю”.
Хотелось кричать, но Стас заставил себя закрыть глаза. Так, спокойно. Надо успокоиться. Считаем до пяти, ме-едленно… Раз… Два… Криком тут не помочь, надо говорить спокойно и четко. Надо понять, что произошло. И потому очень ме-едленно… Четыре… Пять.
Стас открыл глаза… и беззвучно выматерился.
Крысы не было.
– Эй! Тишина.
– Ты где?!
Тишина. Потом какой-то бумажный шорох – в задней части лавки, за перегородкой.
Стас в два шага оказался у входа в закуток. Да, шебур-шало там. Крыса что-то тащила из-под смятых картонных коробок, – видно только хвост и зад, под шкурой перекатывались мышцы.
– Что там?
Крыса наконец-то выбралась. Обернулась, таща зубами небольшой кожух. Привстала на задние лапы, протягивая.
Стас взял. Стандартный спутниковый мобильник. Очень знакомый. Сам покупал для “друзей” Арни.
Попробуем включить… Телефон ожил. Сразу же выдал меню функций, не требуя ПИН-кода.
А позади, в общем зале, тихо открылась и через миг захлопнулась дверь. Стас оглянулся, рванул туда…
Поздно. Крысы не было. Стас выбежал наружу, но ее не было и там.
Остался только мобильник в руке. И он зазвонил.
– Добрый день, – сказала трубка.
Голосом без всякого выражения, неспешно, идеально правильно выговаривая все звуки. Одна из числа стандартных звуковых шкурок для смены голоса или озвучки текстов, – та, что предназначена для сугубо официального общения.
* * *
– Добрый день, – сказал Стас. – Секвенсор вы забрали?
– Да, секвенсор у нас. Вы хорошо поработали, Крысолов. Спасибо.
– Что с Арни?
– С Арни все хорошо, жив-здоров. А разве могло быть иначе?
Стас медленно вздохнул, физически чувствуя, как уходит какая-то тяжесть из тела. Жив, бармаглот… Это главное.
– Могу я с ним поговорить?
– Прямо сейчас?
– Да… Он ранен?
– Нет, нет. Перестаньте, Крысолов. Успокойтесь. С Арни все в порядке. Так же, впрочем, как и со всеми из нас, если вдруг вас это интересует.
– Так могу я с ним поговорить?
– Да, он сейчас подойдет, и я соединю вас.
– Скоро?
– Пару минут. Вытерпите?
Голос холодный, и оттого безобидная, в общем-то, ирония – как неприкрытая издевка.
Ладно, черт с тобой… Потерпим, не впервой. Две недели ждали, так что пару минут как-нибудь вытерпим.
– А с моими крысами что? Вы их видели?
– Видели.
– Что с ними?
– Они пытались пробраться по туннелям к вашему дому. Бывшему.
– И?..
– Но в подвале дома установлен звуковой детектор движения.
– И?..
Господи, да что же он тянет-то, как кота за яйца, сволочь рукотворная?!
– Наши крысы следили за домом и подземными подходами к нему. Они встретили вашу четверку. Мои соболезнования по поводу Белоснежки. Мне правда очень жаль.
Соболезнует он… Стас заставил себя разжать зубы. Спокойно, спокойно. За секвенсором он посылал, но все же это не его вина, что Белоснежка погибла. Так что спокойно, спокойно.
– Что с ними сейчас?
– Наши крысы встретили их и объяснили им, что пробираться в дом не стоит. Это опасно, а хозяина там все равно нет. И судорожно искать вас тоже не нужно, с вами все в порядке.
Да уж… В порядке… Если крысы пошли к дому сразу после того, как их хозяина выволокли из туннеля, то в это время ничего не было в порядке! В руках у Тоцкого и “в порядке” – две большие разницы.
А за руками Тоцкого маячили лапы Бавори… Да если бы не случайная утечка информации, вопреки приказу Тоцкого, если бы Рубаков сразу же не заинтересовался, что это теперь с Крысоловом, – все, привет. Их бы хозяин сейчас медленно превращался в кожаные лоскутки! В порядке…
Хотя ладно, что уж теперь. По крайней мере, хоть зря не волновались.
– Где они сейчас?
– Сейчас они у нас. Постоянно пытают моих офицеров, где их хозяин.
– Далеко?
– От Выставки? Да, прилично… Я думаю отослать их в ваш дом. Теперь, после… После неудачного парада там никого нет. Подходы к дому, как по земле, так и по туннелям, охраняют наши крысы. Сейчас это одно из безопаснейших мест в городе. Что скажете?
Дом… Едва ли… Но, по крайней мере, личные гвардейцы знают там все вокруг. Там они будут в безопасности.
– Да, отошлите.
Стас вздохнул.
Ну слава богам. И Арни жив, и крысы целы. Все хорошо. Если не думать о глобальном, о…
Стоп. Не надо. Бессмысленно укорять себя за то, чему ты все равно не в силах помешать. Тем более если это уже в прошлом.
Лучше заботиться о тех, кому можешь помочь. Сейчас.
А тогда все хорошо.
Хорошо. Но чего-то будто бы не хватает…
Стас нахмурился. Что-то не очень важное, но все же зудящее на задворках сознания, как заноза…
Ах да!
– А что с мартышкой?
– Мартышкой?
Блин… Неужели убежал от крыс, дурак шерстяной? И теперь шляется где-то один, в пустом городе…
