Стас разглядывал позиции противников чуть дольше, чем нужно было для уверенности в его отступлении. Разглядывал сломанные пулями молодые ветки, отверстия в стволах и даже различил несколько тел. Общее строение походило на человеческое: те же руки с тремя суставами, голова с шеей в полностью закрытом шлеме, торс с расширяющейся постепенно грудной клеткой; таз и ноги. Последние, вероятно, были протезами, так как имели три сустава вместо привычных двух и похожую на орлиный коготь ступню и выполнены из чего-то отблескивающего, как металл.
— Кельев, это Кощей, — сообщил сержант в трубку радиостанции, когда убрал от глаз бинокль. — противник отступил. Точно убито семеро. Больше не увидел. Что там в сан. части?
— От тебя санитары приволокли четверых, — тяжело сообщил хмурый голос командира взвода. — один тяжёлый… Двухсотые?
— Двое… — обрывисто и так же хмуро ответил Стас. — Дозорный, Семиструнников, и помощник пулемётчика нашего, Цýкинов. Больше никого.
— Ничего, держись там. — постарался сделать голос приободряющим Артём Степанович. — Завтра будет пополнение, а с ним — боеприпасы, гранатомёты с АГСами, бронетехника, арт. поддержка…
В голосе офицера Стас и сидящий рядом радист различили начинающуюся истерику. Перебивать не собирались — по радиостанции это будет бесполезно. На радость обоих, развиться истерика не успела. Взводный вовремя замолчал и продолжил уже спокойнее:
— Разберись с дозором. Вдруг опять повторится…
— Разберусь, товарищ лейтенант. — кивнул Стас и покинул канал связи.
Радист, мужчина тридцати трёх лет, с острым носом и ссадиной под зелёным глазом, выждал, пока командир будет готов говорить, и сказал с долей сочувственного огорчения:
— А ведь это они только пехотой пошли. Да и та не особо вооружена…
— Наверно, разведка боем или что-то вроде того… — грустно предположил старший сержант.
— А если нормально пойдут? С техникой и всем таким?
— Не каркай! — резко рявкнул Стас и поднялся с колена.
Когда всё стихло окончательно, из-за развалин показались несколько санитаров, а солдаты побрели в свои тёплые, светлые и уютные казармы. И пусть эти казармы — тесные помещения, наспех оборудованные в погребах, или самодельные землянки из вкопанных наполовину палаток. Всех тянуло туда, где наконец можно было провалиться в сон, наплевав на всё вокруг. Отделение Стаса уже через несколько минут отогревалось в своём погребе. Солдаты делились друг с другом впечатлениями от произошедшего под тихий треск поленьев в печке.
— Ты решил сразу в бой кинуться. — хмыкнул Стас, усевшись рядом с Димой.
— А что мне было делать? — спросил Дима. На грустном лице впервые за вечер появилась короткая улыбка, которая застыла в виде натянутой правой части губ. — За вами бежать? Время бы только потерял, а вы меня итак услышали.
— Целые несколько секунд. — наигранно гордо отозвался Сергей, вынул из губ тлеющую сигарету и выпустил в сторону струйку дыма. — Много ты за них успел бы?
— Пулемётчику патроны поднести успел за эти несколько секунд. — с долей гордости за себя ответил Дима.
— Бегай так чаще, герой, блин! — усмехнулся без какого-либо стеснения Костя и толкнул в плечо сидящего рядом друга. — Чуть под прицел не кинулся!
— А ты позади всех не сиди. — с той же полуулыбкой упрекнул его Дима. — Сел за забором и стреляешь по затылкам.
— Ты мне лучше скажи, чего сам под пули кинулся? — спросил Стас, когда речь зашла про нужный момент.
— Не знаю. — пожал плечами Дима. Безразличный усталый взгляд отказывался отрываться от играющего пламени в печке. — Даже не думал тогда. Услышал, что патроны нужны, а они рядом со мной валяются. Вот и отреагировал.
— Магазинов сколько расстрелял? — поинтересовался Костя с насмешливой улыбкой, в которых так и читалось нетерпение.
— Три успел, пока не отошли. — взгляд наконец-то оторвался и перешёл на лыбящегося рядового. — Давай, хвастайся.
В ухмыляющегося Костю упёрлись ещё два взгляда, обладатели которых захотели услышать ответ. Костя продемонстрировал троим собеседникам стандартный пластиковый магазин чёрного цвета и сказал:
— Последний полный из боезапаса.
У всех троих наблюдавших он вызвал тихие одобрительные усмешки. Когда тихий смех стих, Дима вспомнил, что не видел при перестрелке Сергея.
— Серёг, а ты где был? — спросил Дима, повернувшись на пулемётчика в углу погреба.
— В перестрелке-то? — отозвался пулемётчик и в очередной раз затянулся. — В одном здании со Стасом сидел. В соседней комнате. Не слышал что ли?
— Да там такой грохот стоял… Думал, оглохну раньше.
— Привык? — спросил Стас.
— Вроде как. — неопределённо ответил Дима.
— Привыкай-привыкай, — назидательно похлопал его по плечу Стас. — это тебе не в тире с наушниками. А стрелять нам придётся много…
— Когда приедут танки, привыкать будем все. — усмехнулся Сергей. — Хоть раз слышали, как они стреляют?
— Надеюсь, они приедут и услышим. — ответил Стас.
Неожиданно все уловили наверху знакомый рокот двигателя и затихли. Подвал наполнился тишиной, разбавленной треском из печки с примесью слышимого всё лучше и лучше шума.
— Это что? — спросил кто-то из присутствующих.
— Сейчас проверим. — ответил Стас и принялся подниматься. — Дима, за мной.
Двое кое-как пролезли мимо толпящихся в погребе, поднялись наверх. Источник шума остановился как раз на дороге и мирно жужжал, будто нарочно ждал кого-то из подвала. У двери старший сержант чуть не столкнулся лбом с Топиным.
— Не ждали? — спросил Валера с ухмылкой.
— Отогреваемся. — хмыкнул в ответ Стас. — Что привезли?
Валера выставил полусогнутую руку в сторону, демонстрируя что-то в стороне. «Чем-то» оказался бронетранспортёр, из открытого люка которого выглядывал полукруглый край чего-то небольшого, металлического, выкрашенного в зелёный.
— Жрать вам привезли. — прокомментировал Валера. — Зови свой коровник.
Через пару минут развалины дома облюбовали временные жители погреба. Спускаться вниз не хотели, поэтому ужин решили провести на улице. Стас единственный отказался. Голод не намеревался подступать к организму, в сознании которого ещё крутились лица погибших сослуживцев. Остальными, в отличие от командира, руководили естественные потребности. Уставшие за день требовали успокоить их пустые животы, которые действовали ещё и на расшатанные нервы.
— Чего не ешь? — спросил Валера, облокотившийся на борт бронетранспортёра.
— А смысл? — в ответ спросил Стас и устроился рядом. — Всё равно не пойдёт, а заставлять бессмысленно.
— После боя переживаешь?
— Как тут не запереживаешь… — понуро ответил Стас. — Первая перестрелка и так сразу…
— Сколько?
— Двоих. Ещё четверо раненные, один тяжёлый.
— Нифига… — грустно удивился Валера, на секунду ухмыльнулся. — Это мы ещё окопаться успели…
— Мне другое интересно… Почему они додумались обстрелять нас на границе, но не додумались применять артиллерию тут? Их миномётов бы здесь хватило вполне.
— Не забивай голову. — отмахнулся Валера. — Сам знаешь, мы не с людьми воюем, а вообще с хрен знает кем.
И тут голову старшего сержанта поразила мысль о замеченной детали во время осмотра леса.
— Кстати… — оживившись, начал Стас. — Я, когда в бинокль место перестрелки осматривал, погибших у них видел. И тела у них вполне на наши похожи.
— Значит, не так всё плохо на сегодняшний день. — тоже оживился Топин. — Прям один в один мы?
— «Один в один» — не сказать. Ноги, разве что, не наши точно, а остальное похоже. Сильнее не всматривался, да и с биноклем моим хрен получилось бы.
— Ты лучше вот над чем подумай, — предложил Валера. — на кой хрен они вообще к нам выходили? Группа без тяжёлого вооружения, без поддержки и техники.
— Разведка боем?
— Возможно. Или проверяли, на что мы способны.
— Значит, завтра их ждёт неприятный сюрприз. К вечеру точно.
Солдаты закончили ужин неожиданно быстро. Грязная посуда устроилась в десантном отделении БТРа рядом с пустым котелком, а солдаты направились обратно в подвал. Стас затягивать разговор не стал. Когда у входа остались только его самые верные товарищи, он попрощался с командиром другого отделения и направился к спуску. Когда все были внизу, Стас объявил дежурных на эту ночь, после чего занял место среди устроившихся на полу сослуживцев. Пространства было катастрофически мало, однако это не мешало устроиться на полу целому отделению и погрузиться в долгожданный блаженный сон…
