внутрь все шмотки, которые лежали в боксе. Трусы, носки, шорты, пара футболок и клетчатая рубашка. Весь мой нехитрый скарб. Учебники нашлись в ящике. Три книги, штук пять тетрадок и ручка. А ещё — мятая купюра и горсть медных монеток. Деньги я распихал по карманам брюк.
Закрыв бокс, достал из щели жетон.
Повесил на шею.
— Ублюдок, — просипел очухавшийся друг коротышки. — Ты нас знаешь, Серёга. Мы это так не оставим.
— Мне насрать, — направляюсь к двери. — Пока, Джан.
Уйти далеко я не успел.
В коридоре меня догнала Джан.
— Ты куда?
— Есть хочу.
— Я с тобой.
Сворачиваю к лестнице, быстро сбегаю вниз и, не отвечая на последнюю реплику, иду к столовой. Арка встречает меня умопомрачительными запахами, звоном посуды и классической атмосферой советского общепита. С той лишь разницей, что попал я не в СССР, а в чудом сохранившуюся Российскую империю.
Джан — симпатичная девушка.
Но я искренне хочу, чтобы она отвязалась.
— Мне в комнату возвращаться нельзя, — сказала моя новая знакомая, когда мы взяли подносы. — Да и тебе тоже.
— А я и не собираюсь.
Большинство обитателей ночлежки, судя по всему, уже пообедали. Работники столовой убирали объедки, расслабленно что-то помешивали в громадных кастрюлях и крайне недовольно посматривали на опоздавших. То есть, на нас.
— Что значит, не собираешься? — опешила девушка. — И где ты спать будешь?
— Не здесь, — отрезал я.
— На улице?
— Не твоё дело.
— Грубый ты.
— Я же не спрашиваю, как ты оказалась в мужской комнате.
— Меня там поселили, кретин.
— В самом деле?
— Это же ПСП. Странный ты какой-то.
Шарообразная повариха нехотя стала накладывать нам еду. Суп с фрикадельками, где большая часть фрикаделек исчезла в желудках работников столовой. Рисовую кашу с микроскопическим кусочком масла и столь же ничтожными котлетками. Салат из огурца с луком. И нечто, отдалённо напоминающее компот. Также нам досталось по половинке лаваша. Платить за всё это я бы не стал, но на халяву и уксус сладкий.
— Ясно, что ПСП, — уклончиво ответил я, шагая к окну. — И что?
— Парней и девчонок селят вместе. Здесь только душ раздельный. И туалет. В подвале.
— Круто, — я начал выгружать на липкую столешницу нехитрую снедь.
— Ты же здесь жил. Не в теме?
— У меня проблемы с памятью.
Развить тему мы не успели.
Боковым зрением я отметил паренька-грузина, который с самодовольной усмешкой на лице двигался в нашу сторону. Ну, может и не грузина, а турка. Я их всегда путал.
— Здорово, брат.
По глазам засранца я понял, что подвезли очередную порцию неприятностей.
Еду мне жалко.
Поэтому делаю шаг в сторону, оказавшись в проходе между столами. Джан сидит спиной к упырю, но по её лицу я вижу, что девочка напряжена.
— Не дёргайся, братан.
Паренёк вразвалочку приближается ко мне. Редкостный клоун, если честно. Клетчатые брюки-клёш ядовито-жёлтого цвета, кубинские ботинки на каблуках и облегающая зелёная футболка. Ну, мы же в семидесятых, ёпт. В моём мире одевались примерно в том же духе…
— Что надо? — спросил я.
— Резкий ты, Серго, — ухмыльнулся грузин. — Давно по шее не получал?
— У тебя есть шанс уйти с целыми пальцами.
— Что? — недоносок застыл в метре от стола. — Сейчас я заберу всё, что лежит на этом столе. Ты подождёшь, пока я поем. И отнесёшь пустые тарелки вон к тому окошку. Я понятно говорю, брат?
После этих слов шпанёнок сделал роковую ошибку.
Забросил мне правую руку на шею, а левой потянулся к волосам, чтобы их взлохматить, демонстрируя своё превосходство. И очень удивился, когда средний и указательный пальцы угодили в крепкий захват. Не давая придурку опомниться, я сделал шаг в сторону, одновременно поворачивая кисти и ломая чужие фаланги.
Грузин взвыл.
Я аккуратно уложил гангсту мордой в пол и, не выпуская сломанных фаланг, придавил спину противника коленом. Это ж какую репутацию в ПСП надо иметь, чтобы такие дрыщи отбирали у тебя порции в столовой? Оборванец сопит, тихонько поскуливает, но ни черта не может противопоставить.
— Сейчас ты встанешь и выйдешь нахрен из столовой, — произнёс я, склонившись над ухом любителя дармовой еды. — Увижу тебя ещё — будет плохо. Возможно, ты исчезнешь. Я предупредил.
— Отпусти, сука!
Надавливаю посильнее.
— Ты не проявляешь должного уважения.
— Аааа!!! Отпусти, пожалуйста! Брат!
— И я тебе не брат.
Моя хватка слабеет. Обшариваю карманы беспризорника в поисках ножа или заточки. Проверяю носки. Ничего нет, парень чист.
Выпрямляюсь.
Халявщик кое-как поднимается, с ужасом глядя на распухшие пальцы, и уматывает из столовой. Тишина стоит такая, что можно услышать стук собственного сердца. Повара пялятся на нас. Никто не подходит, не делает замечаний, не вмешивается. Секунда-другая… и все, как ни в чём не бывало, продолжают что-то разогревать, нарезать, хлопают дверцами холодильников, перетаскивают стопки вымытых чашек…
Здорово.
Реальность трущоб.
Джан смотрит на меня во все глаза.
— Что? — я не выдерживаю.
— Он друзей приведёт.
— Меня уже здесь не будет.
Несколько минут проходит в молчании. Мы оба с жадностью набрасываемся на обед — весьма посредственный, между прочим. Супчик горячий и наваристый, что компенсирует воровство фрикаделек у обездоленных детей. Пока я набиваю желудок, в голове складываются вопросы.
— Повара тут ко всему привыкли, а, Джан?
Девушка пожимает плечами:
— Как и в других ночлежках.
— Мы ведь к одному ПСП приписаны, разве нет?
— Если живём в одном городе, — уклончиво ответила новая знакомая.
Беру это на заметку.
Ночлежки небезопасны. Персонал ни за что не отвечает. Встречаются малолетние головорезы, выстраивающие некое подобие дедовщины. ПСП можно менять, переезжая из одного города в другой. Думаю, стоит заглядывать в здешнюю столовку, если совсем прижмёт.
— Порции ведь бесплатные.
Джан отодвигает пустую тарелку.
— Да. И что?
— Не понимаю, зачем он ко мне докопался.
— Этот придурок? Он без жетона ходит.
Я быстро сложил два и два.
— Чей-то родственник?
Девушка качает головой:
— Родственники сюда на машинах подъезжают. Друг друга, знакомый знакомого. Вахтёрша его будет знать.
Понятно.
Сердобольная тётка — очередное разочарование.
Не знаю, кто контролирует эти ночлежки, но гадюшник гадюшником. Возвращаться сюда желания нет. Сунут перо под ребро — никто даже полицию не вызовет. Если, конечно, она есть в славном городе Фазисе.
Доев суп, я взялся за салат с рисом.
Отметил про себя, что котлетки — на два укуса.
— А где ты живёшь? — поинтересовалась Джан.
Настойчивая.
Я неопределённо помахал вилкой и продолжил есть.
Вдруг отвяжется…
— У тебя рюкзак гимназический, — задумчиво протянула девушка. — Учишься в клановой школе. Получается, ты одарённый. И какое направление? Телепат? Кинетик? Бес?
— Отвянь.
— Да ладно тебе.
