убедили меня выучить техники Безымянного, — я намеренно не назвал его имя. — Проверили, как мои успехи, оценили мой талант, убедились, что я не отринул его наследие, помогли советами, дали свыкнуться с тем, где я нахожусь, что выучил и что теперь должен скрывать дополнительно. И только потом ты, мудрец, привлёк моё внимание к этому пузырьку. Ты знал, что он там есть. А может быть, его и не было там, пока этого не захотел именно ты.
Мудрец медленно двинулся вперёд, приближаясь ко мне. Так же медленно опустился передо мной на колени.
— Вы приписываете мне возможности, которых, уверен, не было у меня и на пике сил, господин. Я действительно не знаю, пробуждались ли мы в прошлом, приводили ли мы сюда хоть кого-то.
— И можешь в этом поклясться перед статуей Предка Ребела?
Мудрец отчётливо поднял голову, вглядываясь в лицо нависающей над нами фигуры:
— Да, господин. Клянусь перед лицом создателя Ребела, что не помню, пробуждались ли мы в прошлом.
Я скривился. Неубедительно. Даже люди, нарушившие клятвы Хранителям на алтарях, бывает живут после этого годами. Что уж говорить про теней. У них даже не заметить чернеющие зубы, они и так целиком, с ног до головы черны, словно предали тысячи клятв и давно сгнили. Ещё тысячу лет назад.
Вздохнув, я поднял к глазам флакон. В темноте я, конечно, вижу, но пещера без проблеска света, тёмный флакон с тёмным содержимым. Что я ещё тут увижу?
Подумав, снял с шеи медальон. Подцепил ногтями крышку и открыл слезу. Пропустить жар души через пальцы в этот раз вышло быстрей.
Слеза вспыхнула, ослепив меня и заставив брызнуть из глаз слезы. Проморгавшись, поднёс к слезе флакон. Алое содержимое, в котором словно зависли крошечные серебряные блёстки.
С насмешкой спросил, не рассчитывая на ответ:
— А что здесь, ты тоже не знаешь?
— Знаю. Смесь ихора всех Предков.
— К-хм!
Я подавился этим ответом. Для начала тем, что мудрец вообще ответил. А затем тем, что ответ не соответствовал тому, который выдумал я. Я-то решил, что здесь ихор одного лишь Ребела, а здесь ихор всех Предков?
Погасил слезу, и, подавшись вперёд, к мудрецу, жадно задал новый вопрос:
— А где сейчас Предки?
— Они собирались вернуться к себе домой.
Это я знал и так.
— Зачем Ребел напал на остальных Предков?
— Я не помню, чтобы он нападал на них, у меня не осталось воспоминаний о том времени. И, честно говоря, сомневаюсь, что великий Предок Ребел действительно это сделал.
— А, кроме этого пузырька, есть ли ещё способ мне стать сильней?
Ответил Ирал:
— Конечно, господин. На первом этапе нужно очищать в себе ихор и накапливать жар души, следовать пути меча, затем, когда вы сумеете зажечь ауру меча, придёт пора сгущать ихор. Вот только из всех наставлений я пока помню только эти слова. Но уверен, когда вы выпьете пузырёк, то мы тоже станем сильней и восстановим часть памяти, ведь количество ихора в вас увеличится.
Я лишь снова скривился. Ну, конечно. Сразу как задам все вопросы, так и выпью.
Правда, ответов я получил раз в сто меньше, чем задал вопросов. Проклятые тени чаще всего отговаривались тем, что не помнят. Ни войны Предков, ни сражений на землях Валио с Кровавыми воинами и объединёнными армиями других королевств. Но при этом помнят, как они не любят самих Кровавых воинов, как забирать у них тьму и упорно отказываются объяснить, как это возможно. Глупо было даже пытаться вывести их на чистую воду.
Я сдался и закончил с вопросами, когда истекло моё время, взятое у отца, и опустела фляга с водой. От этой болтовни глотка сохла сильней, чем после бега или сражения.
Мудрец оправдал свою должность. Едва я развернулся и сделал шаг к выходу, как он оказался у меня на пути:
— Господин. Этот пузырёк принадлежит вам по праву крови. Он ждал вас тысячу лет. Выносить его отсюда это подвергать себя опасности. Он может попасть не в те руки и принести вам беды.
Я поинтересовался:
— А как вор поймёт, что заполучил?
— Господин, вам не нужно бояться ни нас, ни своей сути. Только от вас будет зависеть, использовать ли полученную силу и знания. Но если вы позволите, господин, я бы хотел дать вам совет.
Я вздохнул:
— Советуй.
— Иметь силу гораздо лучше, чем её не иметь.
За последний день я кривился больше, чем за всю свою жизнь. Уже даже лицо болит. Не удивлюсь, если я погляжусь в зеркало и увижу, что эти ухмылки проложили на лице борозды, отпечатавшись навечно.
Поэтому я лишь снова вздохнул.
Мудрость так себе, но и поспорить с ней не выйдет.
Я достал фиал и осторожно потянул на себя пробку. Не поддаётся. Ну, лопнет и лопнет. Значит, всё решится само собой.
Решительно крутнул зажатый в пальцах пузырёк.
Пробка с тихим хлопком поддалась, оставив сам флакон целым.
Может так случиться, что за тысячу лет содержимое высохло, превратилось в алый драгоценный камень?
Удар сердца и я опрокинул флакон в горло. Напрасная надежда.
Так вот каков на вкус ихор Предков: солёный, даже горький.
Прислушиваясь к себе, спросил:
— И что, теперь мне нужно сидеть в темноте и таскать тяжести?
Тень Ирал хмыкнул:
— Вы вспомнили то варварское обучение в Кузне, господин? Не знаю, что у них было намешано в том составе, но не верю, что истинная кровь Предков нуждается в таких мерах.
Главная мысль пришла ко мне только сейчас. Я покачал головой, оценивая величину своей глупости, и наконец-то спросил:
— А есть ли вероятность, что я умру после этого флакона?
Впрочем, ответ меня не удивил:
— Вы, кровь которого пробудила нас из забвения? Господин, это смешно, опасаться стоило бы какому-нибудь простолюдину.
Я кивнул. Ну да. А если я умру, то вы потеряете память и следующий несчастный, что сюда придёт… Впрочем, нет, следующему не достанется никакой крови. Я забрал последний из пузырьков. Ему достанется лишь два умения рода Оскуридо. Что же, будем надеяться, что следующим будет мой сын, а приведу его сюда я, а не тени.
Хотя это тоже вопрос. Нужно ли взваливать на него эту ношу?
Впрочем, если он начнёт видеть тени, то у меня не будет и выбора.
— Мудрец, а мой сын будет вас видеть?
— Если его кровь будет достаточно чиста, господин.
Я не
