осторожно приоткрыла дверь в комнату пациента… Нет, не пациента — измененного человека, и она просто несет ему ужин. Сок, тост с ветчиной и зеленью, яблоко… Ей повезло: редкий специалист не мечтал о серьезном вызове в профессиональной сфере. Столь масштабная задача потянет на диссертацию. Да и отдохнуть от рабочей обыденности не помешает: спасибо Стэлле Фэль…
Руби замерла, позабыв о коллеге. На подносе жалобно звякнул стакан.
Комната пуста.
— Глаз, — констатировал Чет. Поочередно взглянул на спины родственников и с видом человека, нашедшего пивную в пустыне, повторил: — Глаз, б…
Настройщик и Т’хар синхронно обернулись, чтобы с почти искренним недоумением изучить родственника. Едины, как никогда — в выражении лиц, позе… Четрн с готовностью вернул родне преувеличенно озадаченное внимание.
Трое солдат протащили мимо куски приборов. Покрытые испариной лица, напряженные тела — угрюмая работа не радовала. Откуда-то справа, из-за бахромы проводки раздался грохот аппаратного обвала, что бросил под ноги воинам клуб сизой пыли. Серебристая вуаль прикрыла тела… И вновь вспорхнула, потревоженная ветром, рванувшимся из пролома. Горьковато-сладкие запахи схлынули под напором свежести лугового перелеска и… жаркого дыхания лошадей.
С отрывистым ржанием у развалов КПП остановился жеребец пегой масти. Всадник — по всем признакам ладорец — отыскал взглядом Правителя. Чуть дальше, темными силуэтами, взбивавшими колею, гарцевала тридцатка — Врата удостоились чести лицезреть внешний патруль.
— Сурен, — приветствовал конника Т’хар. Властный голос чуть развеял мрачноватую атмосферу мертвых стен. Солдаты перестали кряхтеть над грузом и насторожились. — Проверьте границы Ладора вплоть до Эридора. Особое внимание уделите Алорским лесам, места там глухие…
— Да, Повелитель. — Сурен круто развернул жеребца. Перед отбытием крикнул: — С вашего дозволения привлеку 27 и 43 тридцатки.
— Добро.
Т’хар проследил за хлесткими ударами копыт, видимыми сквозь проем, и задумчиво потер переносицу. Счастье, если патруль никого не обнаружит… В удачу верилось с трудом. Он взмахом подозвал ктана дворцовой охраны.
Михаил снял наблюдение. Житие царственных персон не интересно в контексте насущных планов — он просто хотел добраться до своей башни. Там отдых и благословенная гигиена. Но сперва — Курьер, чья идентификация рисунка, оставленного женщиной, требовала серьезных комментариев.
Настройщик заботливо похлопал Желтоглазого по плечу:
— Великолепное знание анатомии. Талант от бога…
— Зуб выбью, — на всякий случай предупредил Четрн.
— А я о чем говорю…
Вместо ответа Курьер неожиданно принюхался к исходившим от Мика флюидам и расплылся в довольной улыбке.
— Пивком баловался? На голодный желудок? — Зажмурился и преувеличенно ласково подвел итог: — Алкоголик.
— Пару светлого… Нюх, как у собаки…
Т’хар удрученно вздохнул. Сыновья, а он всегда и во все времена представлял их своими детьми, могли шутить. При телах, что аккуратным рядком лежали в стеновых сорняках, вне зависимости от степени угрозы… Точно бездушные машины, нацеленные лишь на одно. Он воспитал из них воинов, провел через тысячи пропастей, в каждой из которых оставлена частица души. И если смилостивятся боги, когда-нибудь, по окончании вечной войны, он научит их чему-то светлому… Если сумеет. А пока не след ерничать при мертвых. Он в одиночестве проводит друзей в последний путь.
— Чет… — Повелитель искоса глянул на Курьера; закатные светила окрасили лицо Буревестника в розоватый цвет. — Ты ничего не забыл?
— В смысле? — Игривое настроение Чета потускнело. Он прокрутил в уме события до бойни и внезапно хлопнул себя по лбу: — Хетч! Лаони!
В следующее мгновение рванулся к тоннелю. Перемахнул через дверные обломки, нырнул в сумрак и пропал, оставив после затухавший топот. Михаил вознамерился спросить, какая беда вновь приключилась, но не успел… Вдруг понял, что несется вслед за тенью брата, снедаемый тревогой. Вопросы подождут, а Лаони — нет.
Мелькали по бокам расплывчато-зеленоватые ореолы ламп; впереди плеснула вода — под сапогами лорда. Настройщик рявкнул:
— Что случилось?! — Гулкое эхо унеслось в сумрачную даль.
— Ласковый. — Чет прибавил скорости. — Празднует наше возвращение.
— Нажрался что ли? — Михаил ожидал чего угодно, но такого…
— В дугу. Разнес перламутровую трапезную… Когда уходил, Лаони пыталась его успокоить.
— Тогда зачем спешим?
— Так третий день празднует!
Настройщик внял и ускорился.
***
Красноватый луч мелькнул над ковром, сработанным алькарийскими мастерами, и украсил стену залы очередной, седьмой по счету, бороздой. В гулком объеме трапезной высверк смотрелся заурядно — тонкая нить энергии с претензией на разрушение. Замысловатый гобелен, чьи крепления срезало, пестрым опахалом обрушился вниз. Затмил мерцание лампад…
— Поберегись! — Лаони ухватила. Ка за отворот шикарного платья. «Порву ведь» — отметила с мимолетной жалостью… От рывка девушка выпорхнула из-под падавшего украшения.
Хлопок. Затем второй — чуть слабее. Леди благополучно финишировали у импровизированной баррикады опрокинутого стола. Им повезло: легкое соприкосновение плеча и досок не воспринималось за боль. Плохо другое — укрытие выглядело ненадежным.
Лаони придержала девушку, так и норовившую попасть под обстрел. Осмотреть картину всеобщего разгрома можно постфактум, сейчас главное — переждать буйство энергии. Удар хлестнул по краю столешницы, дыхнул черным разрушением и совершенно определенно попал в оголенную стену. Наиточнейший выстрел.
Каменные осколки брызнули на изувеченную мебель. На руки и тела. Быстрые колючие уколы; Мистерия с трудом удержалась от рывка в сторону. Рядом ее девочка, пусть и несколько подросшая… Серое крошево не навредит ей. Но навредит одежде — непорочной вечной мантии, чья белизна, припорошенная пылью, значительно потускнела.
С досады Лаони чуть не метнула в Ласкового посох. Солий не поддавался ментальному воздействию, игнорировал магические потуги, он только пил, забавлялся…
— Разрешите, я попробую? — донеслось из-под складок балахона. У Ка получилось ослабить хватку покровительницы.
Серия лучей и последовавший грохот придал вопросу достаточную значимость. Мистерия обиженно встряхнулась:
— Прекрати обращаться к нам на «вы»! — Годы разобщили их — годы и хренов — вновь сорвалось! — Т’хар. Ну до старика она со временем доберется, пока же необходимо приподняться, чтобы краешком глаза посмотреть на центр залы, где единственно целым располагался стол. Стоял на четырех ножках и неплохо справлялся с ролью плацдарма для оргии солия.
Ласковый пьяно качнулся. Распушил сперва хвост, затем себя — уподобился клубку хрустальных игл и, с упорством, мягко говоря, нетрезвого создания, начал подпрыгивать вверх. С третьей или четвертой попытки перевернулся в воздухе; с пятой — перерезал скульптурную группу «страждущий рыцарь», с шестой — не вернулся из-под зального купола.
Лаони на миг потеряла солия из вида. Подняла взгляд по ожидаемой траектории и не сдержала легкого фырканья.
Ласковый застрял на люстре — четыре лапы безвольно свесились, мордочка опущена. Но шанса к спасению не представилось. С громким булькающим звуком зверек упал обратно, сунул голову в бурдюк, шумно хлебнул и принялся обстоятельно
