Полуобернувшись, Терасу крикнул из-за плеча:
– Первыми будут мои! – Нахмурившись, Хоукен последовал за ним, и было слышно, как они темпераментно доругиваются в коридоре.
Миноби с помощью Рудорфа сменил темно-серую поношенную рабочую форму на мундир.
– Не могу понять, сэр, как вы только все это выдержали. Эта пара – настоящие варвары. Вечно всем приказывают. И такая надменность! Словно говорят от имени самого Координатора. Но вы ни разу не вышли из себя. Словно мастер дзэна. Почему вы позволяли им так разговаривать с вами?
– Такое обращение свойственно их натурам. – Миноби повел плечами, накидывая черный плащ, высокий воротник которого смялся и завернулся. Прежде чем Рудорф пришел к нему на помощь, он расправил его. – Так же, как вам свойственна такая свобода высказываний.
Рудорф заторопился с объяснениями.
– Я верный сын Дракона, господин, – запинаясь, произнес он. – Я никого не хотел обидеть.
– Я и не обиделся. Вот, подержите эту коробку. – Миноби извлек из нее свои парадные мечи и повесил их на пояс; сначала короткий, а потом длинный. Вернув коробку на место, он пригласил Рудорфа к выходу из каюты и направился в сторону грузового отсека. – Первым делом проследите за приказом шо-са Хоукена относительно подготовки звена охранения.
Рудорф поклонился.
– Как прикажете, господин.
Путь от коридора до люка был недолог, но, добравшись до выхода, Миноби был весь покрыт испариной. Даже за то короткое время, что «Звездное Лезвие» пребывало в атмосфере планеты, жара этого выжженного мира одержала верх над кондиционерами корабля. Под дуновением жаркого сухого ветра Квентина IV пот на теле Миноби мгновенно высох, и ему показалось, что из тела сквозь кожу испаряются все запасы влаги.
При всех недостатках климата на большей части планеты, все же он был куда терпимее, чем на соседнем мире Квентина III. Там на обширных плоскогорьях, покрывающих большую часть необитаемых районов планеты, человек, выходя из космического корабля или строения, должен был прихватывать с собой всю систему жизнеобеспечения. Надеясь, что ему не придется быть вне шаттла слишком долго и ему не грозит полное обезвоживание, Миноби оглядел поле. На посадочной полосе неподалеку от контрольной башни стоял шаттл класса «Оверлорд», и его огромный яйцеобразный корпус высился над боевыми роботами охранения. Присутствие дозорных машин и кипящая вокруг корабля суета позволяли предположить, что этот «Оверлорд» был флагманским кораблем Вульфа. Меченосцы, должно быть, тоже пришли к этому; выводу, потому что они направлялись в его сторону. Миноби собрался было последовать за ними, как заметил! кабели линий связи, что тянулись от корабля к башне. Губы его тронула легкая улыбка, он сбежал с трапа и пошел к строению космопорта.
Когда он подошел к входу, Драгуны, стоявшие на посту, отсалютовали ему, как было принято в Доме Куриты: сжатый кулак наискось приложен к груди. Их выправка говорила об уважении к нему. Большинство наемников, с которыми доводилось встречаться Тетсухаре, имели весьма смутное представление о воинском этикете. Кое-кто из них не знал даже, как правильно отдавать честь. Миноби поймал себя на том, что пытается понять, не кроются ли за забралами их шлемов насмешливые ухмылки. Может, такова была их манера шутить, выказывая подчеркнутое уважение. Впрочем, не важно. Это всего лишь часовые, и их мнение не имеет никакого значения. Миноби не обратил на них внимания, спеша уйти из-под палящих лучей солнца в затененное здание.
Сразу же за аркой его ждала молодая девушка-лейтенант в походной камуфляжной форме Драгун. Миноби заметил, что ее светлые волосы коротко подстрижены по моде, принятой среди большинства пилотов боевых роботов. Вынырнув из обволакивающей жары снаружи, он попал под струю прохладного воздуха из кондиционера, а лейтенант сделала шаг вперед, отдала честь и сказала:
– Полковник Вульф будет рад встретиться с вами, чу-са Тетсухара.
Он молча ответил на ее приветствие.
– Будьте любезны следовать за мной, сэр, – сказала она, поворачиваясь. – Не сомневаюсь, остальные офицеры прибудут в свое время. – Она вела его сквозь крошево обломков, оставшихся от вчерашнего боя, из-за плеча обращаясь к нему. Он успевал лишь бросать односложные ответы, когда она спрашивала, как прошел спуск с орбиты, и промолчал в ответ на ее вопрос о здешних погодных условиях. Внимание Миноби не было приковано к этой беседе. Тело его следовало за провожатой, но мыслью он старался охватить все здание-с его многочисленными переходами. Погруженный в размышления о своих новых обязанностях и о том, как они скажутся на его будущем, Миноби удивился, когда, извинившись, она оставила его перед очередной аркой.
Перед ним открылось огромное помещение, которое еще недавно служило залом ожидания пассажиров. Теперь оно исполняло другие функции. В нем размещалось несколько столов с грудами электронной аппаратуры. Техники с суетливостью, свойственной им по всей Внутренней Сфере, сновали по залу, проверяя кабели и их соединения. Самый толстый из них проходил под аркой и тянулся к столу, на котором утвердился голопроектор и другая машинерия. Вокруг стола стояли и сидели несколько человек в форме Драгун. Утреннее солнце блестело на знаках различия. У пятерых из присутствующих было по три звезды – они носили звание полковников Волчьих Драгун.
Знакомые воспоминания нахлынули на Миноби. Более двадцати лет он провел, разбираясь в сложностях протокола и лабиринте титулов и званий, что пронизывали Синдикат Драконов. Это было давней игрой. Более старой, чем сами Государства-Наследники, старше Звездной Лиги, известной еще с тех времен, когда человек впервые выбрался из колыбели Земли. Испытание, которое устроили ему эти бездомные наемники, было неожиданным и, как ни странно, давало понять, что и им свойственно чувство соразмерности.
Теперь он понял причину, по которой среди информационных материалов не было ни голографии, ни прочих конкретных данных. Джеймсом Вульфом может быть только один из пяти присутствующих полковников. Миноби предстоит безошибочно опознать его, или же он потеряет лицо, что затруднит его дальнейшие контакты с этими людьми. Ему оставалось лишь внимательно присмотреться к ним и положиться на себя. Он успокоился и обвел взглядом присутствующих.
Ближе всех к нему находилась высокая угловатая женщина, чьи темно-русые волосы были туго стянуты на затылке. Разговаривая с адъютантом, она расхаживала вдоль стола, и упругость ее походки позволяла предполагать, что ею руководит не столько беспокойство, сколько сдерживаемая энергия. Движения ее были легкими и плавными.
