Кримник, поскольку был без груза, первым вышел на берег и скорее принялся искать укрытие.
Парня внезапно окружили несколько блестящих тварей. Не так они просты, эти маленькие машинки. Часть из них пошла в обход еще заранее. Крим замер высоким черным столбом. Он был заляпан грязью до макушки.
Машинки не спешили нападать. Они неторопливо ползали вокруг, а потом сосредоточились на краю грязевого озера. Их антенны были направлены на четырех людей, стоящих в грязи по колено.
Крим был рисковый парень. Он не утерпел и поддал одному роботу под его железный задик. Тот с визгом плюхнулся в болото.
Человек опять застыл. Роботы не обращали на него внимания. Они тянулись своими усиками к головам Мосика и Датси.
— Я понял! — крикнул Стиммвел. — Антенны — это датчики теплового излучения. А глаза, я полагаю, датчики движения. Мажьтесь с головою грязью и застыньте без движения!
Они начали наваливать себе на головы побольше грязи, обмазываться ею со спины.
На берегу ситуация вдруг изменилась. Крим так и стоял не шевелясь, но роботы вдруг разом все повернулись к нему.
— Кримник! — крикнул ему командир. — Ты высох! Грязь на бойце и в самом деле засохла и из черной стала серой.
Датси с воплем ярости стал бросать в машинки грязью. Дупель свалился с его спины и теперь барахтался в грязи, поспешно обляпывая себя со всех сторон.
Кримник бросился в сторону, но оттуда выскочила стая новых роботов. Подоспела обходная команда.
Теперь и Мосик, и Датси и даже Дупель бросали грязью в Кримника. Стим стоял в жиже и одной рукой кидал в него большие комья грязи. Частично это им удалось. Роботы стали метаться и сталкиваться.
— Я уведу их! — крикнул в отчаянии Крим и побежал прочь от берега. Вся стая роботов с жужжанием и стрекотанием помчалась по его следам.
Они осторожно вышли на взгорок. Стиммвел пытался разгладить карту и стереть с нее сухой серый налет. Их оружие безнадежно вышло из строя. Купание в грязи забило дула винтовок и весь спусковой механизм.
Крима нигде не было видно. Машинки тоже не подавали звука. Никто ничего не говорил, но все надеялись на лучшее.
Впереди простиралась холмитая равнина, местами поросшая небольшими рощицами. Самое удобное для роботов место, чтобы устраивать засады.
Все очень устали. Он нервного напряжения ноги отказывались идти. Стим ослабел, его опять стала трепать лихорадка. К счастью, аптечка не потерялась. Всем досталось по две крохотных красных капсулки.
— Что за дрянь? — недоверчиво покосился на капсулы в своей ладони Мосик.
— Прими, не пожалеешь. — посоветовал командир. — Стратегическая вещь. Через пару минут люди вдруг почувствовали прилив сил.
— Мне не помогает! — плаксиво заныл Дупло, которому выпала только одна капсула. — Почему всем две, а мне одна?!
— Ты больно тощий. — пояснил ему командир. — К тому же алкоголик.
Грязь совсем засохла. Так что, вздумай вернуться роботы, беглецы будут им легкой добычей.
Стим шел сам, хотя зыбкость его движений и выдавала остаточную слабость. Дупло перестал стонать и тоже сам тащил ногами.
— Тише! — вдруг бросил Мосик и припал к земле большим волосатым ухом.
Его щетина разрослась и превратилась в торчащую во все стороны дикую бородищу, плавно переходящую в слипшиеся от грязи волосы. Все они были хороши и напоминали болотных чудищ.
Он слушал, пока все встревоженно оглядывались по сторонам, ища опасность. Мосик сел.
— Значит, я не ошибся! — счастливо поведал он. — Здесь есть лошади.
— Ты говорил уже. — бросил, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, Датси.
— Ну да, говорил. — задумчиво ответил великан. Глаза его таинственно мерцали.
— Да не молчи ты! — прошипел Дупло, хорошо зная выражения мосикова лица.
Но тот снова припал ухом к земле. И вскоре все услышали. Это был одинокий конь. Он шел наметом, значит, под всадником.
Мосик сложил толстые губы трубочкой и издал такой разбойничий свист, что у стоящих рядом заложило уши. Ответом был драконий рев. И раздался звук ударов.
— Стой, зараза! — орал человек. — Куда попер?!
Перед глазами маленького отряда длинным прыжком выскочил из-за бугра чудовищный одр неопределенной масти. На его спине едва удерживался человек.
— Стой, подлец! — голосил всадник.
— Мой Мозглячок! — радостно возопил Мосик.
Он подскочил к коню и одним движением смахнул с его спины то, что там сидело.
— Ты чо дерешься, сволочь?! — завопило это. — Я принцесса, между прочим!
— Что?!!! — в ужасе воскликнул Мосик.
Под растрепанными волосами и рваными остатками комбинезона оказалась Мона.
— Ой, Мосичка! — радостно отозвалась она и бросилась сколупывать с физиономии своего короля остатки грязи, чтобы было куда поцеловать.
— Да ты откуда?!! — ошалело вскричал король. — Каким чертом тебя сюда придуло?!!
— Я убежала от Волков. — с довольным видом сообщила принцесса всей компании. — Ну, а потом я покороче оболванилась, чтобы сойти за парня. — заскучала она. — Потом приперлась к Сопротивлению. Их, понятно, всех поймали. Меня тоже. Кого на рудники, кого в Элизиум. Я как услышала, так с одним сопротивленцем обменялась номером. У них там все под номерами. Дидилары сгоняют весь народ с земли. Она заплакала:
— Мосик, Стануокки больше нет. Папа сыграл в ящик, то есть умер. Волки отправились на штурм Санатория. Говорят, пусть, мол не достанется никому этот чертов Артефакт! Мы с тобой короли без королевства.
— Да тьфу на королевство! — нетерпеливо перебил ее король. И приуныл:
— То есть не тьфу. Значит, папа умер… Тогда вот что. Мона, полезай на скакуна и держи крепко Стиммвела. А мы все пойдем за вами.
— А тут еще есть лошади. — растерянно проронила Мона. — Мы только так и спасались от вертушек. На лошади они человека не трогают. И лошадей не трогают.
— А можно мне тоже на лошадку? — плаксиво попросился Дупель. — Я худенький, лягу поперек спины.
Их оставалось только двое. Раненый вессит и Мона. А ранее отряд состоял из десятка человек.
У них не было медикаментов, и Мона отправилась на поиски каких-то трав, чтобы очистить загнивающие раны на ногах лежащего без сознания молодого человека и добыть воды в маленьком грязном озерке.
У отряда Стима оставалось еще немного воды во фляжках, и раненому влили в пересохший рот немного влаги. Он пришел в себя.
Люди укрывались на высоких валунах, по гладким бокам которых вертушки, как называла роботов Мона, не могли взобраться. А лошади спокойно гуляли по выжженной траве, отыскивая себе пищу. Было еще шесть кобыл. Мозгляк горделиво женихался перед ними, но те испуганно косились на него и не отвечали на его ухаживания.
