Лина не колеблясь, распахнула плащ, вскинула автомат. Он был предусмотрительно взведен, опустив предохранитель, девушка нажала на спусковой крючок.
Всякий бой должен с чего-то начаться – этот начался с выстрелов Лины.
Дистанция была минимальной – ни одна пуля не прошла мимо. Очередь пришлась в грудь, магистр не удержался, завалился на спину. Прекратив стрелять, Лина во всю силу заорала:
– Это перевертыш из квари! Быстрее, добейте его!
Она сомневалась, что кто-то поверит в этот бред, но прекрасно понимала, что у многих есть пистолеты и если начнется серьезная перестрелка, то ей придется туго. Надо чем-то ошеломить потенциальных противников. Счастье, что здесь, в здании, с магистром не было телохранителей. Заметив, что кое-кто уже тянется к подмышечной кобуре, Лина вбила короткую очередь в лицо Свена:
– Да посмотрите же!
Кто-то потрясенно охнул, невольно попятившись подальше от тела. Немудрено – пули разорвали щеку и глаз, лицо магистра залила зеленоватая, студенистая жидкость с прожилками из каких-то скрученных ярко-голубых нитей. Тут и дурак поймет, что дело нечисто.
К сожалению, увидеть странное явление смогли далеко не все, а вот разбушевавшаяся девушка с автоматом была слишком заметна. Позади уже слышался грохот подкованных ботинок по паркету – к месту инцидента спешила охрана.
– Я делаю, – испуганно предупредил голос.
В бой вступали новые силы.
Охранник на входе толкнул в плечо напарника:
– Саня, посмотри туда!
Тот послушно взглянул в указанном направлении, за пару мгновений прокачал ситуацию, понял: назревают неприятности. Трудно поверить, что неровная шеренга вооруженных людей в этот ночной час решила просто прогуляться. Выхватив рацию, он прижал кнопку передачи:
– Первый, я Шестнадцатый! Нападение, повторяю, нападение!
– Минутку.
Охранник замер, терпеливо прождал секунд десять, прежде чем командир вновь отозвался:
– Откуда они появились?
– Не знаю! Твою мать, да их тут около сотни!
– Без паники, держите оборону, вы там не одни. Сейчас еще подмогу пришлем.
– Ну? – крикнул напарник, первый заметивший опасность.
– Баранки гну! Похоже, мятежники. Нам приказали держаться.
– Да слышал я! Давай там, за лестницей засядем.
Охранники поспешно заняли удобную позицию, приготовили пистолеты. С этого места отлично просматривалась большая часть площади и было видно, как из припаркованных машин выскакивают засевшие там агенты «Всевидящего ока». Вооружены они были на порядок лучше часовых, вплоть до ручных пулеметов и гранатометов. Ланс, предупрежденный своим человеком из госструктур, ожидая нападения наемников, позаботился расставить здесь множество верных людей. Парочку охранников в известность не поставили, дабы они вели себя естественно до последней минуты. Сейчас на атакующих обрушатся тысячи пуль – к такому отпору они явно не готовы.
Из недр здания послышался приглушенный звук автоматной очереди. Охранники молча переглянулись, но не произнесли ни слова – и так понятно, что один из отрядов нападающих ударил где-то в другом месте.
Первыми в бой вступили снайперы, дежурившие на крыше и последнем этаже. Тяжелые винтовочные пули свалили нескольких человек, но остальные даже не подумали сменить тактику – все так же, прогулочным шагом приближались к магистрату. Из окон выплеснулись языки пламени от очередей крупнокалиберных пулеметов, следом за ними начали стрелять все. Даже охранники принялись опустошать обоймы, хотя для пистолетов дистанция была слишком велика.
Нападающие падали один за другим, но, странное дело, тут же поднимались и как ни в чем не бывало продолжали атаку. Ни крика, ни выстрела, ни даже угрожающего жеста. Лавина огня поутихла – агенты поспешно перезаряжали автоматы, сквозь грохот кто-то проорал в мегафон:
– Бить в голову или по ногам, они в броне!
– Это каким отмороженным надо быть, чтобы даже в броне сразу подниматься после таких ударов! – выкрикнул охранник, меняя обойму.
В этот момент нападающие открыли огонь.
Защитников магистрата это не обескуражило – их отпор ничуть не ослаб. Кроме того, враг стрелял как-то уж слишком неэффективно, почти без толку. Пули в основном щелкали по облицованному гранитом фасаду, с воем рикошетя в темноту. Наибольший ущерб причинила реактивная граната, угодившая в автомобиль, за которым скрывалось трое агентов. После взрыва мгновенно пропало уличное освещение – скорее всего осколком повредило кабель.
На несколько мгновений стрельба затихла, все приспосабливались к изменившейся обстановке. Впрочем, со второго этажа ударил луч мощного прожектора, высветив передний ряд атакующих. Они ответили по-своему – из темноты вынесся огромный ярко-оранжевый шар, пролетел над головами защитников, в последний момент изменив траекторию, и угодил в раскрытое окно. Земля дрогнула, многие не удержались на ногах, покатились, накрытые мощным ментальным ударом.
Охранник, переждав дождь каменных осколков, больно пробарабанивших по спине, поднял голову, почувствовав, как при этом из носа хлынул горячий поток. Его замутило, перед глазами летали искры, желудок грозил содрогнуться в спазме, реагируя на противную горечь во рту. Боец впервые столкнулся с ментальным ударом и еще не понимал, что случилось. Наклонившись к упавшему товарищу, он потянул его за плечи, перевернул:
– Саня, ты чего?
Ответа не было. Прожектор больше не горел, но в скудном свете далеких фонарей и полной луны, проглядывающей из-за туч, блеснули мертвые глаза, слепо уставившиеся на что-то, невидимое живым. Этот сотрудник, как и многие вокруг, не пережил ментального удара.
Сбоку послышался металлический звук. Охранник развернулся, рот раскрылся в безмолвном крике – от ужаса не вырвалось ни звука. Рядом с ним стоял ходячий труп – лощеный, причесанный, в добротном черном костюме. Мутные мертвые глаза, отвисшая челюсть растянула нитки, стягивающие губы, скользкие внутренности, выглядывающие из разлохмаченного пулями живота… в общем, было чего испугаться.
Боец рефлекторно поднял руку, нажал на спусковой крючок. Вместо выстрела раздался сухой щелчок. Было это осечкой, либо опустела обойма, он уже не узнал – зомби пронзил его тело прутом от кладбищенской ограды. Охранник упал на колени, попытался передернуть затвор, но второй мертвец, подкравшийся со спины, размозжил ему голову железным крестом, прихваченным с собственного памятника. Из темноты вынырнула гончая, с наслаждением втянула жизненную энергию агонизирующего тела, скользнула к дверям.
Путь в магистрат был открыт.
Светлана Норкина, более известная в Монастыре как Нора, с ударением на втором слоге, убрала ладони с клавиш ноутбука, введя последнюю строку кодовой последовательности. Хотя она и была простым работником технической службы, но имела некоторый боевой опыт и две награды, одна из которых получена за ранение. До того как попасть на службу к настоятельнице, она три года провела в действующем подразделении, дослужившись от рядового до заместителя начальника узла связи. Текучесть кадров в том филиале была высокой, вот и она ее усугубила, когда после госпиталя дала согласие на смену места работы.
