– Низшие не отвечают! Орв, они отказываются со мной говорить!
– Ф-флифком… – Поморщившись, Орв поднялся. – Ф-флифком много крови на тебе, генерал…
Бохан вздрогнул и отвернулся. Орв почувствовал, как генерал стремительно закрывает свои мысли.
* * *
– Р-рота! Подъем!
Лекс смотрел, как солдаты выскакивают из палаток – распаренные со сна, злые и недовольные. Ничего, сейчас они станут еще злее и недовольнее. Последним показались Глыба и Барракуда – они вели Кусаку, который автоматически загребал ногами, повиснув на товарищах. Где?! Ну где они берут самогон?! Из сахара прямо в крови получают?
– Стройсь! Смир-рна! Рота! Слушай мою команду! – Лекс отдышался, так и голос сорвать недолго. – Полчаса… м-да. Рота! Гигиенические мероприятия и завтрак завершаем быстрее обычного, по сигналу. Выдвигаемся на выполнение срочного задания.
Мутафага тебе в зад, капитан Кир, ползуна тебе в брюки. Люди даже отдохнуть не успели, а он уже посылает роту на зачистку. После новостей о гарнизоне. После бессонной для Лекса ночи. Лекс подозревал, кто устроил бунт, да и для командования это не было секретом, и новостью стало только для капитанов Лекса и Тойво: давно все знали «наверху», зачем доводить до сведения ротных? Не их дело, у них сейчас другая задача.
Артур. Названый брат. Лекс приказал себе не думать об этом и гаркнул:
– Выезжать приказано после полудня! Выполнять! Бегом марш! После завтрака – построение, инструктаж. Младший офицерский состав и сержанты – проследите за выполнением и подойдите ко мне.
Посчитали, что для зачистки достаточно одной роты. «Чтобы войну понюхать», – объяснил Кир. И на секунду Лексу показалось: Кир это специально. Кир его ненавидит. Ерунда, конечно, у командира не может быть таких мотивов.
– Лекс? – Кусаку куда-то дели; Глыба, обдавая капитана перегаром, топтался рядом. – Что за операция-то?
Сейчас бы его одернуть, напомнить, кто тут ротный, но у Лекса на душе было слишком муторно.
– Восточнее есть нелегальная переправа. Приказано взорвать мост.
– А саперы у нас есть? Я с динамитом возиться не буду.
– Саперов дадут. Я тоже не специалист. Глыба, признайся: откуда Кусака берет самогон?
Глыба уставился на Лекса кристально честными глазами. Не расколется. Лекс пообещал себе при случае перебрать танкер, по винтикам раскрутить. И в двигатель заглянуть.
– А люди там будут? Если есть мост, там, наверное, деревня…
– Местных приказано уничтожить, – ответил Лекс, развернулся на каблуках и поспешил к полевой кухне – завтракать.
* * *
Выехали после полудня – совещались долго, вертели карту, не подробную, самодельную, спорили с саперами. Те утверждали, что нужно расположить заряды в двух точках, разделив мост на три равных отрезка. Лекс же тыкал пальцем в деревню на той, заразломной, стороне и доказывал, что не стоит рисковать жизнями людей: сендер по мосту не пройдет, зачистить не получится и оттуда будут стрелять по саперам.
– Одного заряда хватит, – настаивал Лекс, – заложим у основания на нашей стороне и рванем.
– Нужно наверняка. – Командир саперов, лейтенант, совсем молоденький, только из Цитадели, нервничал. – А по науке, капитан Лекс, наверняка – две точки.
Лекс схватился за голову и решил дожать лейтенанта на месте.
И снова были жара, тряска и пыль, снова громче мотора храпел Кусака. У Лекса даже появилось чувство, что Кусака – талисман, вроде жестяного ведра команды Орва на Полигоне. Глыба угрюмо молчал, потом решился.
– Лекс, – перекрикивая рев двигателя и лязг жести, начал он, – слушай. Приказ – это приказ. Его нельзя оспорить. Нельзя не подчиниться – будешь предателем, дезертиром. Я все понимаю: мирные люди. Но война – это убийство. Я уже воевал. Ты уже… Ты будешь воевать. Так что прекрати это.
– Что – это?!
– Тихую истерику, вот что. Вспомни: ты – профессионал. Ты на войне. У тебя приказ. И прекрати думать. Воины Омеги не думают.
Лекс хотел ответить откровенно, но перехватил взгляд Барракуды – грустный, обреченный, как у мутафага, угодившего в капкан, и прикрикнул бодро:
– Отставить разговорчики! Выполняем задание!
* * *
Трясло, болтало и мотало, как песчинку ураганом. Лекс покрепче сжал зубы, чтобы не прикусить язык ненароком, Барракуда привязал спящего Кусаку к креслу, Глыба шипел гадюкой. Тропа в скалах, не проложенная человеческой рукой, а прорубленная природой, извилистая, по камням, по глыбам, через расщелины, – дорогой это не назвал бы даже ползун. О том, что делается с людьми в грузовиках, Лекс старался не думать. Казалось, мозг подпрыгивает внутри головы и глаза вот-вот выскочат.
Как бы взрывчатка не сдетонировала.
Кусака застонал, булькнул, его вырвало. По танкеру поплыл кислый запах блевотины, Барракуда позеленел, шипение Глыбы стало громче и яростней, Лекс чуть не повторил «подвиг» Кусаки.
Танкер замедлился, трясти стало меньше, Глыба кивнул Лексу на микрофон радиосвязи.
– Рота! – Получилось сипло, Лекс прокашлялся и повторил: – Рота, стой! Командиров подразделений – ко мне!
– Они нас уже засекли, – сообщил Глыба. – Мы так грохотали, что местные нас засекли и попрятались кто куда. Или собрались защищаться. На карте не ясно, какая дорога. Что делать будем?
– Танкеры – в деревню. Мы бронированные, не прострелят. Жахнешь пару раз, а потом грузовики подтянутся, займемся мостом.
– Нормально, – одобрил Глыба, запустил руку под шлемофон и поскреб затылок, – может сработать. А переговоры вести не будешь, капитан?
– Приказано зачистить. Ликвидировать. Переговоры вести не приказано.
Глыба протяжно вздохнул, Лекс сорвался на крик:
– Барракуда! Убери блевотину! Или я тебя с Кусакой выкину из танкера! Р-развели бардак! Ур-роды!
– Ты потише, – посоветовал Глыба, – мы тебе приказ на зачистку не отдавали. Не на тех орешь.
Лекс осекся. Барракуда виновато пожал плечами. Внезапно Кусака открыл мутные глаза – они у него оказались серыми, с красными белка́ми.
– Извиняюсь, – пробормотал рядовой, – кажется, я тут напачкал. Я уберу. А куда едем?
С нескрываемым любопытством, забыв об операции по зачистке, Лекс рассматривал уникума. Кусака был немолод, одного с Глыбой и Барракудой возраста, лицо его – бледное, покрытое испариной, заросшее недельной щетиной, выражало крайнюю степень сожаления. Говорил Кусака тихо, подчеркнуто вежливо и на военного не походил – скорее, на лекаря, но не такого, как Краузер, а опытного, доброго.
– На войну едем. Вот капитан Лекс – командир роты. Сейчас будем убивать людей и взрывать мост, – сообщил Глыба.
– Опять война, – Кусака вздохнул и попытался выбраться из кресла, – снова убийство. Когда это прекратится, когда люди заживут в мире?
