– Я же сказал, чтобы ты забрала меня! – выкрикнул Палладис. – Возьми меня и убирайся прочь!
Ангел парил прямо под разрушенными остатками крыши Храма, его бесплотное тело омывал адский свет пылающего под ним пожарища. Тьма под его капюшоном замерцала, как будто тварь признала в приближающемся человеке того, кто приложил руку к её сотворению.
Ангел начал снижаться с широко распахнутыми руками, оставляя за собой искрящийся след из замёрзшей атмосферной влаги. Он заголосил ещё пронзительнее, и объятому ужасом Каю оставалось лишь наблюдать, как серебрящиеся льдистые крылья начинают обёртываться вокруг Палладиса Новандио, заключая его в жуткие объятия.
– Палладис, прошу тебя! – выкрикнула Роксанна, увидев, что тот делает. – Вернись!
Хозяин Храма повернулся на звук её голоса, но даже не шевельнулся, чтобы спастись из когтей ангела.
– Всё нормально, Роксанна, – успел сказать он, пока вокруг него смыкались крылья. – Я теперь буду с ними...
Как и предшествовавшие ему солдаты, Палладис Новандио рухнул на пол Храма, умерев в мгновение ока. Теперь ничто не мешало его душе воссоединиться со своей утраченной семьёй.
– Нет! – закричала Роксанна, и ангел поднял голову, прикипев своим безглазым взглядом к кучке смертных, съёжившихся под прикрытием статуи, которая так долго служила ему тюрьмой. Его скорбные крики отразились от стен, звуча совокупным хором всех тех душ, что были обречены на забвение во все эпохи и все времена. Кай услышал в них свою смерть.
Роксанна взяла астропата за руки и развернула его лицом к себе.
– Кай, с этим нужно покончить, – сказала она. – Причём покончить сейчас!
Он замотал головой:
– Я не могу это остановить. Я не знаю, как.
– Можешь, – возразила она. – Это единственное, в чём я уверена по поводу всего этого. Это можешь остановить лишь ты.
– Как? – спросил Кай, чувствуя неумолимое приближение демонического ангела.
– Иди со мной, – сказала Роксанна, закрывая глаза.
От рук девушки растекалось тепло, переливаясь из её тела в его плоть. Её дыхание стало глубже, и Кай ощутил касание псионической энергии той необычной разновидности, которая была свойственна Роксанне. Навигаторы и астропаты относились к разным породам, и ни один человек, не входящий в Навис Нобилитэ, не знал истинных пределов подвластных им сил. Дыхание Кая стало глубже, и у него возникло ощущение, что Роксанна затягивает в себя саму его сущность.
Он хотел было возмутиться, не желая уступать власть над своей личностью, но успокаивающий голос Роксанны продолжал тянуть сознание Кая внутрь её собственного. Ощущение смахивало на начальные стадии транса Нунцио, и хотя их физическим телам угрожала смертельная опасность, Кай позволил, чтобы его окутало странной энергией девушки. Если это был его смертный час, то разве есть что-то лучшее, чем встретить его в душевных объятиях друга?
– Куда мы направляемся? – спросил он.
– На "Арго", – ответила Роксанна.
4
Кай открыл глаза и обнаружил себя в знакомом пространстве грёзы, где от края и до края мира простирались струящиеся складки золотых песков безбрежной пустыни Руб-эль-Хали. Он стоял подле лазурного озера, чьи воды колыхала странная зыбь. Солнце висело на далёком горизонте полукружием расплавленной бронзы.
На среднем плане сверкала крепость Арзашкуна, похожая на блестящую безделушку. Закат превратил её башни в золото, а её стены дрожали в знойном мареве пустыни. Кай знал, что нужно бы попытаться добраться до безопасных пределов крепости, но чувствовал неожиданное нежелание двигаться в том направлении. Вместо этого он перевёл взгляд на побережье озера.
На низком столике была установлена доска для игры в регицид. Фигуры, по всей видимости, расставили произвольным образом, поскольку казалось, что некоторые из них поместили на клетки, до которых они никак не смогли бы добраться по ходу партии. Каю вспомнилось, что он с кем-то здесь играл. Это был скрытый капюшоном человек с золотыми глазами, но память отказывалась раскрывать хоть какие-то дальнейшие подробности.
Роксанна стояла рядом с Каем, держа его за руку. Светило медленно тонуло в горизонте.
– Солнце садится, – заговорил Кай. – Раньше оно никогда так не делало.
– Это пространство грёзы теперь не только твоё. Оно и моё тоже.
– Я знаю. Не имею ничего против.
– Здесь красиво, – сказала Роксанна. – Могу понять, почему ты сюда ходишь.
– Здесь безопасно, – ответил Кай. – По крайней мере, было когда-то.
– До "Арго"?
Кай кивнул, уже ощущая присутствие чёрного ужаса, подкрадывающегося к ним под песком. У него было чувство, что он не приходил сюда целую вечность, хотя и знал, что с момента его прошлого появления здесь не могло пройти больше дня. В состоянии транса Нунцио понятие времени теряло смысл, и можно было прожить за одну грёзу целую жизнь.
– Он здесь, да? "Арго".
– Да, – ответил Кай. Тень под песком подбиралась всё ближе. Он чувствовал, как цепкие когти вины и щупальца угрызений совести прокладывают себе дорогу к поверхности пустыни, но не испытывал никакого желания бежать в безопасность крепости.
Роксанна сказала, что это должен прекратить он, а ещё ничто и никогда не прекратилось из-за того, что от него бросились наутёк.
На этот раз он встретит то, что появится из глубин его подсознания, лицом к лицу, чем бы оно ни было.
И, как будто притянутый желанием Кая, ужас с "Арго" вырвался из-под песка склизким чёрным кошмаром исходящей криками смерти. Астропат боролся с его затягивающей хваткой, и страх, который прежде сдерживало присутствие Роксанны, поднимался в нём удушливой волной.
– Я не могу, – выдохнул он.
– Можешь, – возразила Роксанна, беря его за руку, и Кай пожалел, что не обладает хотя бы частью её хладнокровия. – Я здесь, прямо рядом с тобой. И это пространство грёзы – оно и моё тоже, помнишь?
– Я помню, – ответил Кай. Чёрная волна потащила их вниз, как маслянистые зыбучие пески.
– Тогда позволь показать тебе, что видела я, – сказала Роксанна.
XXIV
"Арго" / Мёртвые Способны Простить / Окончание Игры
1
Кая поглотил чёрный песок, и на него обрушилась новая волна страха. Он сделал панический вдох, но вопреки его ожиданиям, его лёгкие наполнились не маслянистой жидкостью, а до боли холодным воздухом. Вместо того, чтобы очутиться в кромешной тьме, астропат погрузился в иллюзорный калейдоскоп всевозможных цветов и вихрящихся воронок. Зрелище бурлящего водоворота призрачных образов, неистовых течений и лакун, где не существовало даже самого пространства, которые стремительно возникали и исчезали везде вокруг Кая, заставило его желудок подпрыгнуть к горлу.
