— Хорошо, — сказала Тахири. — Но я остаюсь с Энакином.
— Нет, — сказал Энакин.
— Да! — возразила Тахири. — Я торчу в этом болоте, в то время как ты сражаешься с йуужань-вонгами. Я устала от этого! Я готова что-то делать!
— Ты слишком молода для этого, — сказала Тионна.
— Энакин всего на два года старше меня! На Сернпидале ему было пятнадцать!
— Было, — сказал Энакин, — И я убил Чубакку. Тахири, пожалуйста, иди с Камом.
Ее глаза расширились от такого предательства.
— Ты не хочешь, чтобы я была с тобой! После всего, что мы… ты считаешь меня ребенком, так же как и они! “Нет, — подумал Энакин. — Я просто не хочу, чтобы и тебя убили тоже.” — Пойдем, Тахири, — мягко сказала Тахири. — Нельзя терять времени.
— Прекрасно. Просто прекрасно, — сказала она и, не глядя на Энакина, бросилась прочь из комнаты.
Кам положил руку Энакину на плечо:
— Ей здесь было тяжело без тебя.
Энакин кивнул.
— Так или иначе, — резко сказал он, — я лучше займусь делом.
— Будь осторожен, Энакин. Тебе не нужно выигрывать для нас много времени. Когда нужно будет уходить, уходи. Ты нужен нам живой.
— Я не собираюсь умирать, — заверил его Энакин.
— Большинство людей тоже не собирается. Это происходит в любом случае. Доверяй Силе, слушайся Икрита. И да пребудет с тобой Сила.
— Она сожжет тебя, Энакин, — мрачно произнес Икрит своим приятным скрипучим голосом.
Энакин оторвался от своей работы и поднял глаза на интерком. Он и старый джедай находились в месте, которое было когда-то командным центром, в те времена, когда Великий Храм был повстанческой базой. Большей части военного оборудования уже не было, но кое-что осталось — различные системы связи, включая интерком, который передавал информацию по всему храму и его окрестностям.
— Учитель?
— Твоя злость. Ты превратил себя в сосуд, в котором держишь ее, но однажды сам тигель расплавится от жара. Тогда ты сгоришь, и вместе с тобой сгорят другие. Много других, может статься.
Энакин вставил чип с модифицированными данными на место и выпрямился.
— Это йуужань-вонги сделали меня злым, учитель. Они уничтожают все, что я знаю, все, что я люблю.
— Нет. Ты заводишь сам себя. Люди умирают; ты зол оттого, что не можешь спасти их.
— Вы имеете в виду Чубакку.
— И других. Их смерть отпечаталась в твоей душе.
— Да. Чубакка умер из-за меня. Множество народа умерло из-за меня.
— Смерть приходит, чтобы призвать нас к себе, — отвечал Икрит. — Нельзя надолго удержать воду в ладонях. Она вытекает, уходит туда, куда ей положено. В землю и в небо. В ионы, а затем в космос, где рождаются звезды.
Энакин горестно сжал губы:
— Это поэтично, мастер Икрит, но это не ответ. Моим дедом был Дарт Вейдер, а он убил миллиарды людей. Но он сделал это за десятилетия пребывания на темной стороне. Мне всего шестнадцать лет, а посмотрите, что я уже наделал. Дарт Вейдер мог бы гордиться мной.
Икрит устремил на него взгляд своих ясных голубых глаз.
— Тебе делает честь, что ты принимаешь эти смерти близко к сердцу, что ты скорбишь о них. Но ты не убивал никого из них умышленно. Ты не хотел, чтобы они умерли, так что пусть это уйдет в прошлое.
— Да, — сказал Энакин. — Но на Балансире я жаждал смерти йуужань-вонгов. Я хотел убить их всех до последнего. Если бы мой брат не остановил меня, я бы так и сделал. Я думаю — и часто — что надо было так и сделать.
— Твой брат не остановил тебя.
— Вы не были там, мастер Икрит. Я бы сделал это.
— Я был там, Энакин. Неважно, каким образом, но был. Энакин, ты должен позволить своему гневу уйти. Гневные шаги прокладывают прямую дорогу на темную сторону. Легко ступить на этот путь, тяжело его избежать.
Энакин повернулся к панели дистанционного управления энергогенератора и пощелкал тумблерами.
— Должно работать, — пробормотал он. — Жаль, нет времени сходить к самому генератору.
— Энакин. — В голосе учителя звучали командные нотки.
Энакин не отрывал взгляда от работы.
— Вы знаете, мастер Икрит, — сказал он. — Мне раньше каждую ночь снилось, что я перешел на темную сторону, оправдал свое имя, стал тем, кем был мой дед. Теперь это кажется мне глупым. Сила не делает человека добрым или злым. Это инструмент, вроде светового меча. Не беспокойтесь за меня.
— Послушай меня, юный Соло, — сказал Икрит. — Я никогда не говорил, что Сила приведет тебя на путь зла. Я предупреждал тебя, что это могут сделать твои чувства.
— Чувства — это тоже инструмент, если не позволять им управлять собой, — сказал Энакин.
Икрит тихо засмеялся:
— А как ты узнаешь, что чувства управляют тобой? Что твою руку направляет гнев или что вина удерживает ее?
Энакин вздохнул.
— Извините, мастер Икрит, но у нас нет времени для дискуссий. Бригадники могут быть здесь с минуты на минуту.
— Сейчас идеальное время для этого, — ответил Икрит. — Может быть, единственно возможное время.
— Что вы имеете в виду?
Икрит закрыл глаза, очень медленно, и сделал долгий свистящий выдох.
— Я живу уже много столетий, Энакин. Я пришел сюда, на Явин 4, чтобы освободить души заточенных детей массасси, или по крайней мере так мне казалось. Теперь я думаю, что была другая причина, еще более великая.
— Учитель, что это значит?
— Задача, что привела меня сюда, оказалось мне не по силам. Она была не по силам никому из взрослых джедаев. Ты и Тахири — единственные, кто смогли выполнить ее.
— Благодаря вашей помощи и советам. Без вас мы никогда бы не смогли освободить их.
Икрит взъерошил свою шерсть.
— Со мной или без меня, вы бы все равно сделали это, — проворчал он. — Вот почему я сказал, что меня привела сюда другая причина, и я проспал долгие века, дожидаясь иного дела.
— Какая причина?
— Чтобы увидеть, как что-то новое рождается в тебе и в Тахири. И чтобы оказать вам ту малую помощь, которую я могу вам дать, чтобы увидеть, как это новое рождается на свет.
У Энакина по спине пробежали мурашки. Он не мог сказать, почему, но слова Икрита поразили его в самое сердце.
Икрит подошел к окну.
— Они уже здесь, — сказал он.
Энакин бросился туда. Повсюду садились корабли «Бригады мира».
— Я не готов! — сказал Энакин.
— Ты готов, — ответил Икрит.
— Не так, как хотелось бы. Еще десять минут не помешали бы. Я бы включил автоматическую систему защиты энергогенератора.
— Расскажи мне, что ты успел сделать.
