— Прошу вас, присаживайтесь, дорогие гости. И довольно на сегодня придворного этикета. Я хочу побыть в компании друзей, а не придворных.
— Благодарим Вас, Элен, — мы приступили к ужину.
После того, как мы обсудили предстоящие похороны и положение дел на арене боевых действий, где, по словам Элен, ничего не изменилось за время отсутствия моих друзей, королева попросила рассказать о наших приключениях.
Дарт и Блейз наперебой, в ярких красках, принялись описывать нашу встречу и путь в Эннор. Глаза Элен светились искренним интересом. Она часто украдкой бросала на меня такие взгляды, что я невольно взмок и попросил разрешения приоткрыть окно, что тут же исполнил вышколенный слуга, повинуясь лёгкому кивку очаровательной головки. Элен очень развеселил рассказ Дарта о моей шутке над Дани. Её серебристый смех очаровал бы даже каменного сфинкса.
— И всё это, Алекс, Вы проделали для того, чтобы нарвать для меня цветов? — её глаза пытливо обратились на меня, а я чувствовал, что тону в этом зелёном водовороте.
— Ну, в общем — да, — согласился я.
На щеках королевы вспыхнул румянец, и она задумчиво произнесла:
— Мне ещё никто не делал такого подарка. Дарили драгоценности, земли, коней, но цветы — никогда. — она пристально посмотрела мне в глаза. — Красивые обычаи у вас на Земле. Когда вы покидали ваш мир, Алекс, вы оставили там жену или девушку?
— Нет, — не мог не соврать я, — только своего кота — домашнее животное, — пояснил я.
Дарт кинул на меня многозначительный взгляд: «Ну, что я тебе говорил!»
«Словно старая сваха!»— раздражённо подумал я.
— Ну, я думаю, что мы изыщем возможность переправить Вашего кота в наш мир, — с видимым облегчением произнесла Элен.
Было заметно, что мои ответы удовлетворили любопытство королевы.
— Ну, господа, — приподнялась с места Элен, — не смею вас больше задерживать. Вы очень устали от долгой дороги, доброй вам ночи!
Поднявшись из-за стола, мы учтиво поклонились и двинулись к выходу.
— Хранитель Алекс, — окликнула меня королева Элен, — вы не задержитесь, чтобы рассказать мне о последних минутах Великого магистра?
— Конечно, моя королева, — мои ноги словно приросли к полу.
Дарт, проходя мимо, издевательски мне подмигнул, а я показал ему вытянутый средний палец. Элен выпроводила гостей и слуг, сама закрыв за ними дверь. Я наполнил бокалы вином и начал своё повествование о встрече с Гартом, о нападении Тёмных, о передаче кристалла.
Элен с грустью слушала мою историю:
— Знаешь, Алекс, — она неожиданно перешла на «ты», — Гарт был для меня вторым отцом, учителем, наставником. Я ещё девчонкой играла у него на коленях. Мне будет так его не хватать! — в её глазах появились слёзы.
Передо мной сидела не грозная королева, а растерянная девушка, потерявшая сначала отца, а затем наставника. Я понял, как ей сейчас тяжело: война, смерть близких людей, тяжкое бремя ответственности за судьбы многих людей. Пытаясь хоть как-то поддержать королеву, я сел напротив неё, мягко взял её ручку в свои и стал успокаивать прекрасную собеседницу:
— Ну, я вижу, что Гарт не зря был вашим наставником и учителем. Я представлял вас грозной, властной женщиной, а увидел хрупкий и нежный цветок. Но, сдаётся мне, у этого цветочка стальной стебель, если, несмотря на всевозможные несчастья и войны, дела в вашем королевстве идут так, как шли при вашем отце — грозном воителе. Я восхищён вашей выдержкой и отвагой.
— Да, особенно сейчас, когда я сижу пред вами в полной растерянности, — с грустной улыбкой сказала Элен.
— У каждого в жизни бывают такие моменты, это пройдёт!
— Алекс, ты ведь поможешь мне? — спросила Элен, приходя в себя после минутной слабости.
— Конечно, моя королева, — я припал на колено и поцеловал ей руку.
Беседуя, мы сидели ещё долгое время. Элен успокоилась и расспрашивала меня о моей жизни на Земле. Я охотно рассказывал, естественно опуская некоторые подробности. Наконец девушка поднялась с кресла, давая понять, что вечер окончен и, взглянув мне в глаза, произнесла:
— Спасибо тебе за этот вечер, Алекс. Мне очень полегчало от разговора с тобой. Я счастлива от мысли, что теперь рядом со мной есть такой человек. Ступай к себе, спокойной ночи!
Сказав эти слова, королева дружески пожала мне руку и, улыбнувшись, вышла из комнаты.
Я в растерянности продолжал сидеть, думая, что мне со всем этим делать дальше, но так и не пришёл к какому-либо выводу. Я по-прежнему любил Юльку, но знал теперь и то, что не смогу не ответить на чувства Элен, вздумай она форсировать события. Пусть всё идёт своим чередом, а там посмотрим, решил я и отправился спать.
* * *
Утром меня разбудил негромкий стук в дверь.
— Да? — сонным голосом ответил я.
Вошёл слуга и, протягивая мне какую-то одежду, робко сказал:
— Господин, мастер Дарт просил, чтобы вы одели это и спустились на дворцовую площадь.
Умывшись, я рассмотрел принесённое мне одеяние — это был серого цвета камзол с траурной лентой в петлице. Я надел его и спустился вниз. Дарт и Блейз, точно в таких же камзолах, стояли рядом с закрытым гробом, где нашли свой последний приют останки первого человека из этого мира, которого я повстречал на своём жизненном пути. Воины Серого легиона по одному подходили к гробу, чтобы попрощаться с великим Хранителем. Я занял место подле Дарта и огляделся.
На площади собралось много народу. Были здесь и придворные, и воспитанники Академии в тёмно-синих одеждах, и, разумеется, легионеры. Прощаться с Гартом пришла большая часть Эдбурга. Рядовые горожане тоже, по всей видимости, высоко чтили покойного ныне Гарта. Женщины украдкой вытирали слёзы, мужчины стояли со скорбными лицами. Даже дети подходили к гробу, чтобы возложить небольшие траурные букетики полевых цветов.
Когда церемония прощания подошла к концу, и королева, последней прощавшаяся со своим наставником, отошла от гроба и оседлала вороного жеребца, легионеры подняли гроб и понесли его к Торну, рядом с которым находилось кладбище Серого легиона. Траурная процессия вытянулась на несколько сотен метров.
Я ехал на выделенном мне сером в яблоках жеребце по правую руку от Элен, Дарт — по левую. По печальному лицу королевы стекали слёзы. Сегодня она не сказала мне ни слова, удостоив лишь официальным кивком головы. Проезжая Торн, за которым находилось кладбище, я с удивлением рассматривал исполинскую гору, уходящую своей вершиной за низко нависшие облака. Вспомнилось предание о Великом Зле, надёжно запертом в недрах этой горы. Внезапно кристалл в моей груди дико запульсировал, словно решив взломать сдерживающие его оковы. Как будто в ответ на это, из недр горы я уловил ответные пульсации. Это поразило и напугало меня. Подъехав к Дарту, я спросил его, реагируют ли магические кристаллы на приближение к Торну. Он ответил, что они никогда не слышал о подобном.
