Через шесть минут после этого сближение прекратилось, а работа ходовых ускорителей продолжилась. Расстояние стало прирастать. Преследователь уходит! Принял их обмотанный пленкой «Баклан» за ледяную глыбу.
* * *
Виру беспокойно. Все получилось неправдоподобно легко. В ситуации содержится что-то неправильное, нелогичное, неопределенное. Итак, авианосец продолжает дрейфовать, то есть, тьфу, лететь по баллистической орбите в направлении центральной части Золнечной системы. И куда он прилетит?
Вывел на большую голограмму прогноз траектории. Ух, ты! Дуга их маршрута плавно выгибается, Затурн потихоньку отползает по своей орбите, Зюпитер тоже не мешается, он далеко, да и не попадают они на пересечение с его орбитой, хотя Зарс уже пробежал мимо где-то далеко впереди. А Емля проделала это уже дважды. Но «Баклан» по-прежнему остается между орбитами двух последних планет. Они слишком медленно летят.
Достаточно. В пассивном режиме им предстоит многолетний путь, а рабочего тела в их распоряжении немного. Раомина уже прикинула. Еще в течение недели запасов достаточно, чтобы вернуться к Затурну. Причем чем дольше они будут удаляться, тем длительней окажется возвращение. И, как следствие, уменьшатся возможности для маневрирования рядом с планетой. Солидный резерв можно получить, израсходовав санитарные запасы. Заметный выигрыш даст облегчение корабля, то есть можно выбросить массу вещей, вплоть до переборок. Избавиться от ангаров, турельных установок, причальных консолей и даже внешних крышек люков, загерметизировав трюмы изнутри. Но по максимуму это добавит им еще полторы недели срока до момента поворота. Если до этого момента мятежные корабли не прекратят поиск в этом районе и не удалятся, пассивный полет прерывать нельзя. Сразу набросятся.
Ну-ка, просчитываем возможность заправиться на одной из ледяных глыб, вместе с которыми они покинули кольца.
Вир чувствует, что думает не о том. Вернее, о том, но не так. Он все еще уборщик мусора, заброшенный в пилотское кресло по чистой случайности. И предполагает выбрасывать за борт массу, которую теоретически следует преобразовать в импульс. Тот самый импульс, в который и преобразуется результат разгона и выброса за корму реактивной струи. Вся проблема в ионизаторах. Смогут они отодрать электроны от атомов, составляющих предметы, от которых он намерен избавиться, – заправляться не придется. А ведь именно эти моменты были им пропущены, когда читал книжку об устройстве корабельных механизмов.
Быстро вызвал на монитор нужные материалы и ушел в них с головой.
* * *
– Командир! Нас обнаружили! – вопль пилотессы сотряс внутренности мостика – ходовой рубки – центрального поста.
На большом голографере воспроизводится в ускоренном темпе изображение передвижений патрульной флотилии Мансманна за время, пока он размышлял. После самоликвидации пущенной в них ракеты все они сманеврировали и теперь летят совсем не так, как раньше. Вот прогноз. «Баклан» берут в полусферу. А в группах, начавших прочесывание колец Затурна, тоже перегруппировка. Характер перемещений изменился. Выходит, после ударов осколков по авианосцу неприятель сделал вывод не о естественном происхождении данного объекта, а как раз наоборот. Об искусственном. И слегка отошел, занимая оптимальную позицию для атаки на расстоянии два мегаметра.
Ой!
Императрица, кстати, поглядывает на все это без явно заметной паники. Кто их поймет, этих женщин?
Расчет времени между тем дает Виру минут сорок. Ну не сблизятся с ним остальные патрульные на уверенный залп раньше. Конечно, если пустят ракеты всей тучей, да с два пи стерадиан сторон, то труба «Баклану» будет невообразимого диаметра. Но это означает только то, что сам он должен немножко их опередить.
И подумать о том, что случится, когда к избиению подтянутся эскорты и эсминцы. Затурн по-прежнему рядом, со всеми его восхитительными кольцами. Два-три часа лету, если поспешать, и торпеды, в принципе, можно пускать. Короче, танец смерти начнется. А так хотелось обойтись без обильного кровопускания!
– Пилот! Застабилизировать корабль! Баллистик! Приготовиться к ведению огня главным калибром!
Вращение звезд, демонстрируемое вспомогательными экранами, плавно остановилось, а в центре главного замер ближний патрульный корабль. И сформировалось изображение прицела. Медленные довороты, есть наводка.
– Один снаряд. Огонь!
Конечно, никакого огня нет. Вообще никаких ощущений. Разгон снаряда в трехсотметровом стволе длится почти полсекунды. Скорость его на выходе – два километра в секунду – по космическим масштабам невелика. Здесь все относительно.
Пробный выстрел прошел штатно. Попадание маловероятно, но сам факт стрельбы, как и снаряд, неприятелем не может быть обнаружен, а начинать действия, не будучи уверенным в том, что главный калибр в принципе стреляет, как-то неловко.
– Продолжаем кувыркаться!
Пилот опять придала маневровым маховикам вращение, отчего «Баклан» снова принялся вращаться, сделав вид, что ничего не понял.
* * *
И вот тут Вира проняло. Чувство страха – это неприятно, особенно когда прохватывает глобально, на все тело. Одних оно парализует, других вводит в состояние паники. У каждого человека своя реакция. Емлян с младых ногтей учат бояться – очень уж много опасностей таит окружающий их мир. Поэтому те, кто намерен пожить подольше, вынуждены использовать гормональный выброс к своей пользе. Страх должен стать мобилизующим фактором, иначе придется погибнуть.
А поскольку сильнейшее оружие человека – разум, то именно его и следует пробудить к самым решительным действиям. То есть бояться нужно осмысленно.
Тепличные условия, в которых находится любой член экипажа космического корабля, сыграли с парнем недобрую шутку. Даже осложнение, вызванное нападением мятежников, не смогло поколебать спокойную уравновешенность, возникшую и окрепшую за полгода пребывания в прочном стальном чреве авианосца, где все опасности предусмотрены, а защита от них обеспечена конструкторами, автоматикой и регламентом.
Да и что греха таить, до сего момента угроза не вводила его в состояние настоящего всеобъемлющего ужаса своей безысходной неотвратимостью. В каждый момент было понятно, что именно сейчас нужно делать, а это лишало опасность значительной части влияния на чувства.
И вот теперь Вир словно очнулся, поняв – скоро, очень скоро их будут хладнокровно убивать.
– Экипажу облачиться в скафандры и перейти на запасной командный пункт. – Пришлось предпринять заметное усилие, чтобы дрожание голоса не сделало фразу неразборчивой.
