Тёма пожал плечами и начал вытряхивать всё из первого попавшегося вещмешка. На бетонный пол вместе с сухим пайком: почкой галет, двумя банками тушёнки и пакетом чая, вывалилась армейская аптечка и фляга. А вслед за ней… две гранаты РГД. Тёма моментально лёг на пол и прикрыл голову руками, на что Никотин только расхохотался.
Архангел оторвал голову от бетонного пола и опасливо посмотрел на лежащую перед носом гранату. Граната крутилась вокруг своей оси. Пролежав так секунд пять, Дон, как ни в чем не бывало, встал и, отряхнувшись, продолжил распаковывать вещмешки. Только делал это, он теперь осторожно. За десять минут он набил два мешка консервами и, вытащив их на свежий воздух, громко крикнул:
— Бойцы! Налетай! Война войной, а обед по распорядку!!!
Солдаты, тут-же, обступили Дона и тот раздал каждому по банке тушёнки. Галеты раздавались по одной упаковке на двоих. А когда паёк был съеден и довольные, сытые бойцы присели перекурить, Новиков махнул рукой Погосяну и они спустились вниз.
— Ну что, старлей, — Никотин сидел на стуле в проходе между комнатами, — пришла нам пора прощаться. Строй своих бойцов, и бегом к фильтру. Доложишь гвардии полковнику Смыслову о выполнении задания. И помни, — снайпер встал со стула и еле передвигаясь, похромал к Погосяну, — То, что ты видел — совершенно секретно. Государственная тайна, за разглашение которой, по законам военного времени, знаешь, что бывает?
Погосян многозначительно ткнул себя двумя пальцами в лоб, изображая пистолет.
— Верно, дружище! — Никотин скорбно закивал, — а сейчас, пойдём наверх. Я вот тут подумал, ну не бросать же твоих парней в воинской части на произвол судьбы ещё на сутки.
— Да уж, — кивнул ему Погосян, — парни там делов натворить могут. Да и пораженных у меня там две штуки. Те, кто в карауле выжил…
— Типа таких, как Бут? — спросил у него Новиков. Старлей кивнул и опустил глаза в пол.
— Ну, тем более, — подытожил Никотин, — Тогда тебе сам бог велел вернуться и вывести из зоны всех своих бойцов. Карта у тебя есть?
— Есть, но только старая, бумажная, — виновато сказал Погосян.
— Слууушай, Погосян, — десантник по дружески приобнял старлея, — а как тебя зовут?
— Рубен.
— Рубик — джан. А может, ты нам карту оставишь? Мы бы и там схрон сделали, — Никотин незаметно подмигнул Дону и тот, так же незаметно, кивнул.
— Ну… если прикажете?
— Вот и договорились, — хлопнул его по плечу Никотин, — пошли наверх. Там, за картой всё и обсудить можно. Дон, выдели нам бутылочку из стратегических запасов… А лучше, ящика три…
* * *
Однако, по концовке, было решено взять четыре ящика. Дон пошёл посмотреть, как там Китяж, перебинтовать его и уколоть антибиотиком. Никотин остался с Погосяном на лестнице, и за бутылочкой виски склонились над картой и что-то обсуждали, а Тёма взял четырёх крепких бойцов и пошел в магазин. Узнав, что здесь наливают, дембеля с охотой согласились сходить сами.
Из магазина, в принципе, всё хорошее было уже вывезено. Единственное, чему удивились бойцы, это «Тигр», который стоял посреди торгового зала. Бойцы быстро нашли алкогольную кладовку и взяли четыре ящика обычной водки. Тёма сделал вид, что не заметил, как дембеля прихватили по паре бутылок пива, и они пошли назад. Шли быстро, ибо выпить бойцам — ужас как хотелось.
В каждом ящике было по восемь бутылок, поэтому каждому из солдат, включая и их командира, досталось по бутылке. А один ящик перекочевал в закрома убежища.
Погосян с Никотином обо всём договорились и обсуждали детали.
— Вообще-то, — говорил Погосян заплетающимся языком, — тот взвод, что остался в части — не мой.
— А чей, Рубен? — удивился Никотин. Хоть он и пил на ровне со старлеем, но соображал хорошо.
— А там, кроме нас ещё артиллерия стояла, — Погосян не понимал, что после таких откровений его явно не погладят по головке. Скорее наоборот — лоб зелёнкой помажут, — А при них, всегда автобат должен быть и мотострелки. Короче, гараж там. Уралов с десяток, ЗиЛов столько-же. Вроде даже два БэТэра есть…А этот взвод их и охранял… Точнее — рота. Это от них после удара взвод остался… Даже не взвод, а так… Два с небольшим отделения…
— Так, так, так… — Никотина очень заинтересовался этой информацией и посмотрел на Тёму, который уже раздал бойцам водку и внимательно слушал Погосяна, — Смекаешь, Архангел? Это же — золотоносная Калифорния. Это речка-Вача! — Тёма молча кивнул головой, — продолжай, Рубик…
— А что продолжать, — пьяным взглядом, старлей смотрел на Никотина, — Больше сказать, — он чуть присел и, разведя в стороны руки, с помошью губ и языка издал соответствующий звук, который обычно издаётся противоположным «выходным» отверстием.
— Вот что Рубен, — сказал Никотин, подумав, — в часть ты не идёшь. Тамошних бойцов мы выведем сами. Завтра. А сегодня, прямо сейчас, ты строишь своих бойцов в колонну по три и бегом, повторяю — БЕГОМ, двигаетесь в сторону фильтра. Знаешь где фильтр?
— А то, — мотнул головой Погосян.
— Тогда, товарищ старший лейтенант, — Никотин сделал официальное выражение лица, — Задача ясна?
— Так точно! — гаркнул пьяный Погосян и вытянулся «Смирно».
— В таком случае, выполнять! — скомандовал Десантник, — Строй своих бойцов.
— СССТАНОВИИИСЬ!!!! — заорал старлей. Изрядно выпившие бойцы, пошатываясь встали и построились.
— Бойцы! Доблестные воины Российской армии! — в Никотине проснулся полководец, — Сегодня, и-за организационных нестыковок и бардаке в штабе, погибли ваши товарищи! Вечная им память! Но знайте! Они погибли не зря! Сегодня, здесь, мы с вами заложили схрон для того. Будущие партизанские отряды обязательно воспользуются им! Об одном вас прошу. То, что вы сегодня видели, является Военной Тайной. Если об этом схроне узнает враг, всей нашей работе — конец! Спасибо вам, братцы!!! — десантник играл эту роль с упоением и отдачей. Он даже пропустил слезу, — Командуйте, товарищ старший лейтенант, — он крепко пожал руку Погосяну и, обняв его, похлопал по плечам.
От таких слов, у старлея защемило в груди и, хлюпнув носом, он зычно скомандовал:
— В колонну по три, становииись!!! — бойцы нестройно выполнили приказ, — Налеее — ВО! Всё, товарищ капитан, — Погосян протянул руку Никотину, затем Дону, — Прощайте.
— Ну почему же — прощайте, — продолжал играть Никотин, — ещё увидимся, старлей!
— Только на том свете, — хмель из Погосяна моментально улетучился, — Вы думаете, я не знаю, куда я иду? На смерть иду. И пацанов своих веду, на смерть.
А вот это было уже не смешно. Новиков и Тёма переглянулись, а Погосян продолжал:
