понимал мотивы его предательства, то теперь они становились для меня ещё более ясными и понятными.
Он считал, что я подставляю Лору, и что из-за меня её могут убить. Он относился к ней почти как к дочери, и, разумеется, не мог допустить, чтобы она пострадала из-за меня. И он защитил её как мог, отправив, как он думал, меня на верную смерть. Но всё получилось не так, как он думал…
— Ты знал, что отец Лоры помог Дону, и он защищал её, чтобы вернуть долг? — спросил я его, и Руфус отчаянно помотал головой. Он и понятия не имел о той связи, что была между Представителем и Лорой. — Верю. Но зачем ты вернулся? Что, совесть замучила?
— Да… Я понял… Я понял, что Лора никогда мне не простит… А зачем мне тогда жить?! — произнёс он из последних сил.
Теперь всё стало понятно. Предав меня, он действительно не смог с этим жить и сделал всё, чтобы помочь мне и моей Семье. И надо признать, что у него получилось. Он спас мне жизнь. Я здесь, живой и здоровый, только благодаря ему! А ещё, если бы не его предательство, я, вероятно, всю свою жизнь провёл бы в изгнании, боясь каждой тени, и никогда не решился бы сойтись с Доном в бою. Так что внезапно всё сложилось самым лучшим для меня образом…
— Я обязательно передам Лоре, что ты для меня сделал! — произнёс я, гладя в подёрнутые дымкой глаза Оружейника. — И я всегда буду тебе благодарен!
Руфус кивнул и закрыл глаза. Он был мёртв.
Я поднялся на ноги. Не было времени скорбеть и оплакивать мёртвых. Там, внизу, мои люди и представители Кланов гибли, сражаясь против Синих. Сила Представителя всё ещё была здесь и убивала их десятками каждую минуту. И только я мог его остановить!
Я подошёл к лестнице и, нарастив на руках мышцы, отломил кусок металлического поручня, раздробив его на небольшие бруски. На каждом бруске я кровью павших бойцов вывел Руну равновесия и, высушив её огнём, который призвал при помощи Руны стихий, передал самодельный артефакт каждому из моих товарищей.
— Теперь сила Дона ничего не сможет вам сделать! — сказал я. — Идите вниз и помогите своим товарищам! А ещё лучше — найдите Мастера. Если он начертит Руну внизу, то тогда вы сможете победить с меньшими потерями… А я пойду и окончательно убью Дона!
Пока никто не успел мне возразить, я бросился обратно в резиденцию Представителя, плотно заперев за собой дверь.
Коридор передо мной ожил, пытаясь убить. Но я был готов. Я начертил на стене Руну, и он затих. Сила Архитектора больше ничего для меня не значила, и я шёл по нему как по бульвару.
Мысли беспорядочно носились в голове. Факты складывались в одну мозаику и к моменту, когда я достиг приёмной, я уже всё знал.
Там меня ждал неприятный сюрприз.
Посреди хаоса, оставшегося после нашего с Представителем боя, как последний оплот стабильности возвышалась Фиона, последний оставшийся в живых его Заместитель.
Вот же блин! Я совсем про неё забыл.
— Только не говори, что мне придётся сражаться и с тобой…
— Нет, не придётся! — мягко улыбнулась она. — Ты мог заметить, что я давно играла на твоей стороне. Например, я сделала вид, что не заметила тебя и твою Семью, когда вы прятались в доме бабушки Ардж…
Я кивнул. Так и знал, что она нас заметила! Если так подумать, она и в самом деле не сделала ничего, чтобы нам навредить…
— Почему? Ты же его Заместитель…
— В первую очередь я — Ментал. И я вижу будущее, — ответила она. — И поверь мне, будущее с Доном не принесёт нам всем ничего, кроме крови и страданий. Ты — наш шанс его избежать. И я сделала всё, чтобы это произошло.
— Например не вмешивалась? — Я усмехнулся.
— Например, — согласилась она.
— И что, ты просто позволишь мне пройти дальше?
— Да, — кивнула она. — Дон не имеет надо мной власти. Он уже стар и потерял контроль. Ты же уже всё понял. И я знаю, что ты сделаешь то, что должен. Кроме того, у меня есть подарок…
Она щёлкнула пальцами, и в приёмной появилось изображение с ракушки. Я видел комнату, в которой, скованный цепями, бился в попытках выбраться Бранд, бывший дон Белого Клана.
Значит, Представитель держит его как пленника…
— Он здесь, в Шпиле? — спросил я, и Фиона кивнула. — Если он в состоянии сражаться, то выпусти его на волю и позволь сражаться с моими людьми. А у меня есть дела поважнее. Мне нужно поставить последнюю точку.
Использовав Атрибут открывания дверей, я распахнул дверь кабинета Представителя и уверенно зашёл внутрь. Он был таким же строгим и официальным, как и в тот единственный раз, когда я здесь был. Но он не был моей целью. Меня интересовало нечто совершенно другое.
Я подошёл к незаметной двери в конце кабинета. Дверь попыталась сопротивляться, но я использовал свою силу, распахнул её настежь и вошёл внутрь. Я заметил её ещё тогда, когда оказался здесь в первый раз, но даже не мог подумать, что за ней скрывается… А ведь Молли перед смертью меня о ней предупреждала!
Передо мной было небольшое полутёмное помещение со спёртым воздухом, больше всего напоминающее больничную палату. Здесь был стол, стул, но центральное место отводилось огромной кровати с шикарным мягким матрасом.
На ней, глядя в бесчисленные расставленные перед ним ракушки, транслирующие бесконечное количество иллюзий, отражающих самые разные места города, лежал человек. Бледный, иссушенный, без единого волоска, без тени эмоций на высохшем лице с пергаментной кожей, туго обтягивающей вытянутый череп, — он был всего лишь тенью живого существа.
И, несмотря на всю свою слабость, это был самый опасный человек в Хавоке.
— Ну здравствуйте, Дон! Рад наконец-то встретиться с вами лично! — произнёс я, глядя в его бесцветные глаза.
Дон улыбнулся.
— Здравствуй, Кастиан… — произнёс он низким голосом, лишённым эмоций. — Не ожидал увидеть тебя здесь… Тебе понадобилось много времени, чтобы понять всё до конца!
Больше он не произнёс ничего. Комната вздрогнула и начала изменяться. Пол стал жидким и переменчивым, стены обросли острыми шипами, а потолок ощерился в зубастой ухмылке.
Здесь, в этой комнате, Синий Дон был на пределе своих сил. Он мог сделать со мной что угодно, и даже Руна равновесия бы меня не спасла. Но к такому повороту я был готов.
Всю дорогу сюда я концентрировал в себе остатки всех своих. Всё, что у меня было, всё, что
