-Сделаем. Пьянство – горе в семье…
К счастью, необычную просьбу Самойлова Федора отзывать не пришлось. Впрочем, кому к счастью, кому к горести, но Долгоруких это не сильно волновало.
Из дома Сергей Михайлович выходил в полном душевном равновесии и спокойствии.
-Деда, меня пригласили управляющим на телеканал! – Поделился радостью Игорь с дедом.
-Этого тоже – забирайте, - отмахнулся он, глядя на Максима.
В машину старый князь садился в одиночестве, не обратив внимание за застывшего на пороге внука, крепко сжавшего кулаки.
-Это будет самый лучший телеканал в мире. – Шептали через злые слезы.
-Разумеется, - хлопнул его по плечу Максим и завел в дом. – Пойдем, обсудим репертуар. Что по поводу шоу «Самый умный»?
-На него права у другого канала, - отмирал Игорь, давая себя уводить.
-Тогда делаем «Самый умный чтоли, э?».
-Это как? – Заинтересовался тот.
-То же самое, но ставим боксерское ограждение по периметру, - охотно пояснили ему. – Пойдем, упадем к дельфинам.
-А мне можно? У меня и сменной одежды нет…
-Эта высохнет, да и куда ты торопишься? У нас полным-полно свободных комнат.
***
Золото и огромные потолки. Зеркала и ростовые портреты. Хрусталь люстр, фонтанами зависающих над головами. Эхо шагов, постыдных в благородной тишине.
Камердинер Третьей двери Серебряного зала неодобрительно выдвинул вперед нижнюю челюсть и посмотрел на шагающих в сопровождении свитского трех мальчишек и одну девочку. Краем глаза, разумеется, не смея нарушать облик идеального слуги и вертеть головой. Тут же отметил, что гостей четверо, а не пятеро, возмущенно цокнув про себя языком. Да еще с опозданием на одну минуту! Возмутительное попрание протокола! А одежда? Что за фасон, что за градус на носке ботинка?! Он же совершенно не подходит к вырезу жакета! А полосы на рубашке, как у императора на прошлом обращении по телевидению?! Их нет! Апофеозом безвкусия – красная бабочка на всех, даже на девушке, разодетой в брючный костюм. Хотя, в общем-то, костюм неплох, из последней коллекции мэтра Вгжинского, но все остальное… Минимум прошлый сезон – вынес он жесткий вердикт. Впрочем, что с этих деревенщин взять – опять же молча хмыкнул он. То ли дело они, потомственные открыватели дверей перед Его Величеством!
-Молодые люди, - остановился свитский и поклоном передал бразды правления камердинеру.
Ох он им сейчас…
-Молодые люди, вам выпала честь присутствовать на ужине Его Величества с семьей, - важно повел рукой камердинер. - Прошу соблюдать ряд правил! Первыми с императором не заговаривать! За столом не чавкать! Не плеваться, Не…
С удовольствием растекся по многим «не» слуга. Обед, разумеется, задерживался, но ведь они и так опоздали.
-Эх, а у Максима сейчас вареники… - Грустно вздохнул самый младший.
-А он чего не пошел? – Шепнул ему парень с гербом Черниговских князей на костюме.
-Говорит, ужин с императором у нас каждый день, - пожал плечами младший. – А к Белевским приглашение только на это утро. Еще там лошадка есть.
-Он приболел, - ответил улыбкой юноша из Шуйских на возмущенный взгляд камердинера.
-Молодые люди! – Добавил он строгости в голос.
-А давайте я на этого длинного нажалуюсь? – Оценивающе посмотрел на него самый юный гость. – Мне все равно императора просить не о чем.
-Гости к Его Величеству! – Поспешно отворив дверь, зычно провозгласил камердинер.
-Дозволяю, - донесся спокойный голос среди тихого звона столового серебра о фарфор.
«Как же так» - расстроился камердинер. – «Сели ужинать без моей команды».
-Ну, пойдем? – С легкой взволнованностью произнесла девушка.
-Иди, - криво улыбнувшись, Шуйский легонько подтолкнул друга. – Капитан.
-Павел Викторович Черниговский-Зубов к Его Величеству! Княжич Шуйский Артем Евгеньевич к Его Величеству! Самойлов Федор Михайлович к Его Величеству!
Мелкий замешкался, склонив голову и что-то пробормотав, после чего вступил за остальными в обеденную.
-Светлана Джонс к Его Величеству!
Сопроводив величественным голосом детей к императору, камердинер с чувством исполненного долга закрыл дверь. Вернее, прикрыл, позволив звукам сиятельного ужина доноситься до ушей верного слуги. Тут он вряд ли услышит что-то полезное, да и не стал бы он подслушивать разговоры действительно важных гостей. Но Его Величество вполне мог обронить нечто интересное даже на самом скучном и рядовом ужине. Впрочем, камердинеру бы сгодилась какая-нибудь красивая фраза из его уст, дабы со значением повторять в своем кругу, добавляя «Как сказал сам Император…». Ладно, некрасивая и нескладная – тоже пойдет. Да даже не от императора, а от его младшей дочери Елизаветы, что тоже была на ужине вместе с братьями и матерью! Но пока – не везло, говорили только слуги и гости, а Его Величество и августейшая семья, как и предполагал камердинер, не спешил показывать свое расположение каким-то там...
…
-Салат пожалуйста… Благодарю...
-Суп, будьте любезны… Благодарю…
Устав прислушиваться, камердинер даже прикорнул, привалившись тайком к стене. Так что следующий вопль заставил его буквально вскинуться, больно ударившись головой.
-А-А-А-А!
-Papa-papa!!!
-Да кто-нибудь, Святая Мария! – В визге и звоне сбрасываемой посуды раздался зычный голос императора.
-Боже мой! Боже мой! Охрана!! Охрана!!!
Бежать за охраной?! А может, вломиться в двери и спасти императорскую чету самому?! Ему дадут титул графа! Герцога! И принцессу! Нет, принцессу – вряд ли.. Но хотя бы графа! А если там опасно?!
-Суп!!! Мое платье!
-А как вы относитесь к Ачинским месторождениям? – Вплелся в крики грустный голос Павла, отчего-то вовсе не паникующего.
-Это ужасно, это просто трагедия!
-Я так и думал.
-Да кто-нибудь, убейте уже это чудовище!
-Все уже, поймал. И ничего это не чудовище, - буркнул голос Федора Самойлова. – Ее Лучинкой зовут. Она тоже – часть команды…
Завершение
Мерно покачивалась линия горизонта, сотканная из верхушек черно-серебристых деревьев. Зверь подо мной шагал неторопливо, одолевая заброшенную лесную тропку в глухом углу парка. У этой дороги не было определенного завершения – через пару сотен метров она сорвется в овраг, чтобы возникнуть на другом его конце под иным углом, и вновь заплутает по чащобе, свиваясь в кольца, разделяясь на ветви и пересекаясь с самой собой.
Но на ту сторону оврага мне не нужно. Да и вовсе нет на этом пути какой-либо цели, каковую следует достичь. Нет и человека, что ожидал бы встречи. Просто – истекают пять минут обещанной прогулки, самой странной, что мне довелось испытать.
– Еще тридцать секунд,– озвучил я, взглянув на часы.
