'Может это правда моя вина? Что если это я убила его? Может и не было никакого человека?'
- Я бы...- Лагааз с презрением смотрел на нее, сидящую на коленях посреди разоренной и захламленной обсерватории,- я бы убил вас, как это принято в Данамир - око за око, но оставлю в живых только из-за дочерей. Однако, не думайте, что все закончится так просто. Я возьму на себя эту тяжелую ношу. - Лагааз сделал паузу, прежде чем продолжить.- Данамир разрывает все дипломатические и иные связи с вами, и с этого дня... объявляет войну Габриэль - этому лживому, насквозь прогнившему государству!
Если бы слова могли убивать, Галина наверняка бы уже умерла.
Часть 4
Взор императрицы затуманился, она почти не видела и слышала, как ушел Лагааз, полностью лишенная сил и воли что-то делать. Хотя... крики раздавались уже на верхних уровнях цитадели. Неужели враг проник внутрь так быстро? Или... Или...- никак не удавалось сформулировать ответ. В ушах шумело, голова стала словно чугунная, и все яростнее в ней отдавался эхом звон, который стремился подчинить себе надломленное сознание. И Галина уже почти перестала сопротивляться. Этот шум призывал ее взять в руки любое оружие, какое найдет, и идти убивать всех, кто не клянется в верности Витерции...
Ах, этот проклятый культ!
В таком состоянии - с ножкой от стула в руке - ее и нашел Мишаль. Он тряс и тряс ее, пока Галина не начала понимать и осознавать окружающее. Она порывисто прижалась к груди мужчины, сильной и теплой, и это тепло понемногу изгоняло ледяную опустошённость из тела и сознания...
- Мишаль...
- Я все знаю, слышал воззвание Немнона. Не уверен, что здесь произошло, но могу поклясться что это не вы, ни за что не поверю, что вы могли это сделать,- перефразировал клавирец, прижимая к себе. Галина не противилась, впервые она не оттолкнула его, впервые позволила прикоснуться к себе так. Но она жадно впитывала в себя мягкие слова. Сейчас они были жизненно необходимы ей, чтобы не утонуть в шуме, который медленно, нехотя отступал, прогоняемый звуками голоса Мишаля.
- Мишаль, я видела ужасные вещи, и совершила еще более страшный поступок. Я убила адмирала.
- Нет, взгляните на меня, смотрите мне в глаза, вы ничего не такого не делали. Это все излучение. Они промыли вам мозги, и пытаются воздействовать сейчас на каждого в цитадели. Через короткое время немногие будут способны мыслить здраво. Но я не позволю вам уйти, я не позволю вам стать другой, вы останетесь той Галиной, которую я знаю. Пока я здесь, рядом, я не позволю ничему в мире причинить вам боль.
И постепенно туман начал отступать. Только теперь Галина осознала, на какой тонкой грани держалась еще минуту назад.
- Мишаль... что это? - прошептала она.
- Коинсциальное оружие. Оно делает вас марионеткой тех, кто им управляет. Похоже, они захватили цитадель без единого выстрела, но мы все же попытаемся вывести всех, кто способен сопротивляться. Не многих, всего два -три процента, но попробуем. Мы укроемся в убежище, которое забросили давным-давно, его строили одновременно с крепостью Клавира и Озмалина. Одно из трех самых защищенных мест в мире.
- Бежать? Предлагаешь скрываться мне, императрице?
- Да, или я сам унесу вас отсюда, Карильон больше не безопасен. Вероятно таков был план с самого начала - один из вас погибнет, другой развяжет руки новому противостоянию. Никаких альянсов, пока они не полностью подчинили себе сознания людей на обоих континентах. Им не нужны сомневающиеся, только полное повиновение, разве вы еще не поняли?
- Но кто они, Мишаль?!
- Отец знал, но не успел сказать, он...- голос менестреля дрогнул.
- Что с господином Ювеналом?
- Погиб, сражаясь с Саллюцием. Похоже сознание Тиррелина дало трещину, в которую легко проникли те, кто пытался найти наши слабые места.
- Мне очень жаль, Мишаль. Как ты? - Галина сжала руку мужчины.
- Все хорошо, еще будет время мне оплакать его, я сжег тело иксимером,- клавирец прислушался,- идемте, они уже близко.
Сжав руку императрицы, Мишаль бесцеремонно потащил ее в коридор. Галина не стала спорить.
-А что с девочками? - по дороге спросила она, пока они спускались по бесконечным лестницам, не пользуясь лифтами, избегая камер и людных мест.
- Они в безопасности вместе с Валентина, в тайном убежище в подвалах Анкара. Там есть все необходимое для длительного пребывания.
- И там то же, что и у нас? - встревоженно спросила Галина.
- Боюсь что по всему Габриэль, а возможно и в Данамир. Как я оказался настолько беспечен, что проглядел угрожающие тенденции? Змея проскользнула прямо перед нашим носом и свила гнездо в виде культа Витерции.
-Думаешь с самого начала его придумали для этого? - не поверила Галина. Ведь в обрядах, говорят, упоминались она и девочки.
-Да,- кивнул Мишаль,- чтобы в одночасье дать плоды. Самое страшное оружие то, которое действует на сознание. Мемория в Клавире использовала что-то подобное, но никогда прежде его не применяли на стольких людях сразу. Можете представить, насколько далеко продвинулись наши враги.
- Так они не из Клавира? Но я думала...
- Скорее всего нет, но я не уверен, возможно они вступили в альянс. Настоящий враг пришел оттуда,- Мишаль поднял взгляд к тому, что осталось от купола.
- Небо?
- Этой силы не было в прошлом противостоянии с Магистром, они пришли вслед за чистым небом без Гранмира. Не знаю, ждали ли они там всегда или узнали о нас только недавно, теперь у планеты новый противник, и куда более опасный, чем Клавир, который как и мы лишился ветра. Поэтому... наш единственный шанс на спасение в том, чтобы снова вернуть себе способность летать. Я видел много за последнее время, что заставило меня поверить - это возможно. Орбитальный лифт мы строили не зря. - Мишаль сделал паузу и посмотрел прямо в глаза императрице,- мы должны доставить девочек на небо.
Часть 5
Тяжело дыша, Эли перескакивал сразу через две ступеньки. Он спешил на уровень, где жили они с Донацием. Донаций, не Данила. Ориллин - гордое имя Главы Дома Северного ветра. Все эти полгода старик прятал его, как прятал свой золотой с проседью цвет волос и ярко-изумрудные глаза.
'И все это ради меня...',- мысли скакали в голове, пока он бежал к неизвестности.
Еще на мосту, когда Юна пожертвовала собой ради него, внутри словно повернулся первый ключик и Эли выпустил на волю долго сдерживаемые вспоминания. Второй поворот пришел на полпути к верхним уровням - еще один пронзительный звук. И, хотя в нем читался прямой приказ: все, кто не верят в Витерцию - враги, Эли понял его по своему: те, кто верят в Витерцию - враги. Всех, кого клавирец встречал по пути, кто, спрашивал его о вере, он убивал и не чувствовал ничего. Как убивал, когда сражался с клавирцами на... Миллифьори. Один, второй, третий... все они были простыми людьми, но он расправлялся с ними.
