— Я такой худой… Слабый… Потому что там нет веса! — напомнил мальчик, ткнув пальцем вверх. — Я быстро… Наверстаю?
Вздохнув, Старик покосился на мальчика, но ничего не ответил. Если честно, он всё ещё пребывал в шоке от того, что теория Люсьена Шатона, которую раскритиковали научные круги, оказалась истиной… Если, конечно, Дан не фантазировал. Но, как заметил Старик, этот мальчик фантазировал совсем на иные темы. А когда дело доходило до объяснения, что можно найти там, далеко за пределами Эрфы, он всегда был предельно серьёзен…
А за пределами Эрфы была пустота. Вакуум. Огромные пространства пустоты с редкими вкраплениями космической пыли и крупных небесных тел. Одним из которых была Эрфа, а другим…
Старик вспомнил, что рассказал мальчик, и чуть не застонал… Сложно было принять тот факт, что Гробрудер и в самом деле был «старшим» для Эрфы. Он был огромной планетой со своей атмосферой и каким-то магнитным полем… Причём мальчик говорил, что это какое-то очень важное магнитное поле. Оказывается, группа учёных, которых все считали фантазёрами (потому что они говорили о том, что это Эрфа — спутник Гробрудера), была права. Такие дела…
Уютный и понятный мир Старика трещал по швам от того, что говорил Дан. Но его слова подтверждал механический Пал — который, как подметил касадор, вообще не умел лгать. Правда, мальчик и робот разговаривали на местном языке одинаково плохо, но Старик умел допрашивать даже тех, кто его не слишком понимает. Они оба знали, о чём говорят, и оба свято верили в это.
Солнце они почему-то называли каким-то карликом, Эрфу — спутником Гробрудера. А сам Гробрудер — гигантом, но маленьким, каких не знала их земная наука. Земная! Наука! Земля! Терра! Гея! Гайа! Теллестрия или Теллестия! Ал-Ард, Эрда, Маа, Жорден, Иэрф! Все эти названия были известны на Эрфе. Все эти названия обозначали Эрфу! Но парень уверенно утверждал, что прилетел из Солнечной системы! И родился на планете Земля!..
И у той Земли была легендарная Луна. На той Земле до сих пор стоял Рим с развалинами Колизея… На той Земле Восточная империя ромеев прожила ещё тысячу лет… На той Земле сражались за святой город Иерусалим, а ещё ездили в паломничества в святые места… Старик никак не мог смириться с тем, что Эрфа во всех смыслах вторична. Всё, что искали здешние учёные многие сотни лет, просто было там, на настоящей Эрфе!
Старик не поверил… Сразу не поверил. Но потом Дан с Палом восстановили какое-то устройство, которое показывало цветные картинки. Хоть мальчик и называл эти картинки фотографиями, но с теми убогими фотокарточками, которые были у Старика, они не имели ничего общего. Нельзя залезть на Эрфе внутрь фотографии — и пройти, например, по Иерусалиму или Риму. А вот на корабле Дана это можно было сделать…
И Старик сдался. Человечество было гостем на Эрфе. Наглым гостем, поселившимся здесь навсегда и даже захватившим целый материк. Привычные растения Старого Эдема, выходит, тоже были гостями и захватчиками. Именно здесь, на Фор-Носте, обитали коренные обитатели Эрфы, которые умели жить под всплесками багрянца. А вот в Старом Эдеме (ну а теперь и здесь, в Марчелике) поселились захватчики, которым приходилось тяжело…
Впрочем, люди догадывались об этом. Некоторые учёные робко намекали, что организмы людей, животных и растений хоть и приспособились к условиям жизни на Эрфе — но как будто бы приспособились совсем недавно. Что, конечно же, было странно… И Дан, необычный мальчик, умевший перемножать в уме трёхзначные числа, подтвердил эти предположения.
А теперь Старику придётся жить с этим знанием. И молчать о нём. Потому что и Дан, и Пал упорно говорили ему про какое-то невмешательство… Да о каком, к черту, невмешательстве может говорить человек, который втыкает себе в башку какие-то провода, а?..
Старик хотел знать больше. Но если он сейчас уедет, то вряд ли сумеет хоть что-нибудь ещё узнать. Если только… Если только Дан не отправится вместе с ним. И вот мальчик сам попросил взять его с собой. Так почему Старик должен отказывать ему?
Касадор и сам не заметил, как привязался к мальчишке. Глядя на Дана, он постоянно вспоминал о том, что где-то далеко, на Старом Эдеме, у него есть внучка и внуки. И Старик никогда с ними не увидится, потому что дела Акесекрета гонят его всё дальше и дальше по бескрайним просторам Марчелики…
А он, как и любой дедушка, хотел бы передать дальше и свой опыт, и свои знания. Передать потомкам, которые останутся в этом мире после него. И Дана он, чего уж там скрывать, за прошедшие дни начал воспринимать, как родного внука… Пусть странного и тощего, с дыркой в башке и счётами вместо мозга — но всё-таки внука…
— Ладно, хето… Если хочешь ехать со мной, тебе придётся многому научиться… Например, собираться в поход. Давай-ка с этого и начнём!..
Город Артезано, провинция Борде де Канья под контролем Объединённого Королевства, Марчелика, мастерская фургонов Габриэля Сагитаро, 14 декабря 1924 года М.Х.
Мастер приоткрыл дверь фургона и приглашающе махнул старому касадору, который этот самый фургон заказал.
— Всё как вы просили, метен! Два спальных места, мебель и шкафы. Ходовая часть усиленная. Фургон манёвренный, крепкий. С дозорным местом на крыше. Мне кажется, управлять сможет даже ваш внук…
— Благодарю, метен. Я вижу, что вы превзошли себя! — вежливо ответил старый касадор
А мастер, которого звали Арнольдом Сагитаро, подумал, что, если бы ему каждый клиент приносил столько денег, он бы с удовольствием превосходил себя на каждом заказе. Впрочем, старый касадор и впрямь задал сложную задачку… Ведь, как известно всем людям на Эрфе, можно сделать либо быстрый фургон, либо манёвренный, либо крепкий. В фургоне даже могут сочетаться два этих качества, но три совместить никак невозможно!
И Арнольд Сагитаро сделал невозможное. Его дед Габриэль, основатель мастерской, мог бы по праву гордиться своим внуком. Да и гордится, наверняка, приглядывая с того света. Уж слишком часто Арнольда посещали в процессе работы гениальнейшие озарения. Видно, сам Господь Бог решил помочь старику-касадору с получением фургона…
Пока Арнольд и Старик улаживали формальности по сдаче транспортного средства, молчаливый внук касадора, которого тот называл Даном, облазил весь фургон. С интересом сунул нос в ходовую часть — и даже в конструкцию руля. Арнольд поймал себя на мысли, что парнишка, похоже, что-то смыслит в механике. Уж слишком осознанно он тыкался во все ключевые узлы конструкции…
— Ваш внук мог бы стать механиком, метен! — заметил Арнольд.
— Вы считаете, метен Сагитаро? — удивился старик, отвлекаясь от бумаг.
— Да вы поглядите! Это же настоящий талант!.. — Арнольд с восторгом указал на мальчика. — Он сейчас осматривал рулевой механизм и нашёл там важную передачу, облегчающую управление! А ведь я был уверен, что мне ещё придётся объяснять, где она находится.
Поражённый тем, что малец нашёл конструкцию, скрытую от пыли и посторонних глаз, Сагитаро готов был немедленно предложить ему остаться в учениках.
— Дан! — прикрикнул старый касадор. — Хватит осматривать механизм! Начинай погрузку вещей!
— Хорошо! — ответил мальчик и кинулся выполнять распоряжение деда.
Понимая, что сам лишил себя возможности понаблюдать за чудо-ребёнком, Арнольд лишь разочарованно вздохнул. А потом вернулся к бумагам.
Через три часа фургон выехал из ангара. Четыре волла потащили этот дом на колёсах на юг, унося с собой и щедрого старика-касадора, и его необычного внука. А Арнольд ещё долго смотрел им вслед, думая о том, что упустил отличного будущего мастера…
Тем временем Старик на козлах привыкал к управлению, а Дан поглядывал назад, на ангар, рядом с дверями которого всё ещё торчал мастер, сделавший им фургон.
— Всё, ушёл… — Дан виновато поглядел на Старика.
— Мальчик мой, тебе надо проявлять большую осторожность! — заметил Старик. — Пойми, ты выглядишь лет на восемь-девять, но так сознательно изучаешь механизмы, что это выглядит странно!
