в приказ всю магию, на которую был способен.
Скала дрогнула, но осталась стоять на месте. Только до меня донёсся отдалённый гул.
— Ты вызвал камнепад. Там, снаружи, — спокойно прокомментировала мои действия Юнмей.
Моё воображение тут же нарисовало, как камни, падающие с горы, накрывают оставшихся альтан хамгалчид и Матакуши с демонами. Мне стало нехорошо от мысли, что я могу стать причиной гибели своих товарищей, и я отступил от скалы.
В это время за моей спиной вспыхнул костерок.
Пока я боролся со скалой, Юнмей пособирала корешки и чёрные камушки, видимо, кусочки каменного угля — судя по тому, как они блестели — антрацита, и развела костёр. Она грамотно подкладывала уголь — так, что он не тушил огонь, но разогревался и начинал гореть. Пламя, конечно, каменный уголь давал не яркое, но тут в полной темноте света от костра было вполне достаточно.
Юнмей тем временем приладила металлическую миску в качестве котелка и принялась варить нам ужин.
Альтан хамгалчид уже ел свой корм — корм тоже был в поклаже!
Наблюдая за этой мирной картиной, я обессиленно сполз вдоль скалы.
Это получалось, что всё предопределено? И что бы я сейчас ни сделал, об этом уже позаботилась богиня судьбы, когда пряла мою нить… Получалось, и моя жизнь, и жизнь Мони в её руках?
Но меня такое положение дел совсем не устраивало! Я ни в коей мере не хотел быть исполнителем чужой воли!
Я сам по себе!
Я мужик! И все решения в своей жизни я принимаю сам!
Но что делать с клубком? Я же помню, как там, в хижине, Юнмей сжала нить, и я чуть не сдох от боли.
Я усмехнулся — на эти уловки меня не возьмёшь! Я умею терпеть боль!
И тут пришла мысль: а что, если всё делать поперёк?..
Я снова усмехнулся. Нет, этот вариант не годился! На самом деле поперечными людьми очень легко управлять. Если нужно, чтоб он встал, говоришь: не вставай! Если нужно, чтобы прочёл книгу, говоришь: не читай! Если нужно, чтобы что-то сделал, говоришь: не делай!
И самое грустное, что он будет считать, что принимал решения сам.
Так, где она, эта тонкая грань, за которой человек становится хозяином своей судьбы. И есть ли она? Существует ли в природе? Может ли человек действительно быть хозяином своей жизни? Особенно рядом с другими людьми? Ведь у других людей по поводу тебя и твоих решений может быть своя точка зрения. И, конечно же, свои представления о том, что хорошо и что плохо. Следует ли прислушиваться к их мнению?
Вспомнилось из высказываний Ленина: нельзя жить в обществе и быть свободным от него. Ну или высказывание другого русского мыслителя, анархиста Михаила Бакунина «Свобода одного человека заканчивается там, где начинается свобода другого».
Что-то очень много умных мыслей лезет в голову. А делать-то что?
Словно услышав мои мысли, Юнмей протянула мне миску с похлёбкой:
— Поешь! Нам нужно восстановить силы. — И немного помолчав, с грустью продолжила: — Ты никак сейчас не сможешь помочь своим товарищам. Теперь они должны будут выбрать сами свой дальнейший путь. Повлиять на их выбор ты не сможешь. — И она снова протянула мне миску: — На, поешь!
Первым желанием было оттолкнуть миску. Но это было как-то по-детски. В конце концов, моя цель — закрыть иномирную щель. А один я это сделаю или с товарищами — это уже другой разговор.
Да, если бы они остались в безопасности, мне было бы спокойнее, но, с другой стороны, где сейчас в этом мире безопасно? И если безопасно, то как долго будет так?
И вообще, кто сказал, что тут безопаснее, чем там?
В конце концов, и Матакуши, и Найдвар со своими воинами народ бывалый. Да и альтан хамгалчид тоже не лыком шиты. Поди смогут о себе позаботиться.
В общем, я подошёл к Юнмей, взял миску и начал есть. Потому что силы мне будут нужны.
Моня тоже ел — ему Юнмей дала первому. Положила в миску кусочек вяленого мяса и сухофрукты, но Моня захотел похлёбку. Тогда Юнмей охладила её и дала монстрёнышу.
Тщательно вылизав миску и попив водички, Моня привалился к тёплому боку альтан хамгалчид, и вскоре по пещере, отражаясь от стен, понёсся тонкий храп.
Опустошив свою миску, Юнмей достала веретено и шерсть. Села поудобнее, и — веретено закружилось, скручивая ворсинки в крепкую нить.
В этот раз мне показалось, что кроме шерсти Мони Юнмей добавила что-то ещё, но освещение было плохое, так что я решил, что мне показалось.
_________________________________
Авторская рубрика «Всё для лайков, всё для комментов»
Иногда майор думал о том, что в армию надо призывать не в восемнадцать лет, а в тридцать. Конкурс будет десять человек на место, проблема уклонистов решится сама собой. Это ж целый год не будет начальника, клиентов, жены, детей, тёщи, ипотеки, ремонта… Зато будет в наличие свежий воздух, хорошая компания, можно покататься на танке и пострелять из калаша… И всё нахаляву!
И всё-таки я чувствовал себя использованным. Это мерзкое ощущение не давало мне покоя. Колом стояло в душе, причиняя нозящую боль, отравляя само моё существование.
С одной стороны, как бы да, я шёл к своей цели — закрыть иномирную щель. И здесь, в пещере, возможно, действительно будет пройти проще. Хотя бы потому, что, как сказала Юнмей, тут только те враги, которые были оставлены для охраны портала. Пусть их даже миллион, но он не разрастётся в два.
Но от того, что получалось, будто я бросил парней, на душе было гадко. Получалось, что я предал их. И то, что не по своей воле, для меня не имело никакого значения.
Глядя, как богиня судьбы прядёт, я вдруг подумал: а не готовит ли она мне ещё какой-нибудь сюрприз?
— Юнмей, — позвал я девушку.
— Что? — тут же отозвалась она.
Отозвалась так, будто и не было ничего. Будто всё идёт, как и должно. Отозвалась легко и спокойно.
И меня это зацепило. Да не просто зацепило, а взбесило! Получалось, для неё вообще ничего такого не произошло! Всё, сука, нормально!
Я хотел узнать у неё, какие ещё сюрпризы мне ждать, но спросил не то, о чём хотел. Я спросил о другом:
— Зачем ты в мою нить впряла шерсть Мони?
— Вы связаны с этим Услэг Мангасом,
