– А чего же вы хотели? – пожал плечами аарн. – Хуже положения, чем в детдоме номер четырнадцать, не было нигде в Трирроуне. Поворовывали, конечно, везде, но до такого не доходило. Когда у вас дети в последний раз получали хотя бы мороженое? Когда их в последний раз возили на экскурсию? Когда в последний раз привозили фрукты?
– Не помню… – смутилась завуч.
– То-то же… – недовольно проворчал Барлик.
– Значит, эти сволочи детей голодом морили? – спросил капитан, с гадливостью глядя на директора с завхозом, на которых уже надели наручники.
– Именно так, – кивнул головой Аарн. – Мало того, директор у себя в кабинете еще изредка насиловал трех девочек из старшего отряда и так запугал их, что бедняжки от всего шарахаются. А им ведь всего по четырнадцать! Психика девочек искалечена настолько, что мне придется просить Целителей Душ помочь им хоть как-то восстановиться.
– Что ж, – хищно оскалился капитан. – Я, пожалуй, отправлю этих господ в общую с уголовниками камеру. И шепну там пару слов об их предпочтениях. Уголовники обожают таких и обеспечат им немало «приятных» минут.
– А тебе какое до него дело? – мрачно спросил другой полицейский, тоже с погонами капитана. – Откуда ты знаешь, какие у него покровители? Как бы самим из-за них не влететь по полной программе.
– Даже если так, я не боюсь. Ты, Харван, может быть слышал, что каждому должно быть воздано по заслугам?
– Твое дело, Ларен, – пожал плечами тот. – Я в это дело не мешаюсь. Мне приказано арестовать, я арестую. А что будет дальше – мне плевать, свою работу я сделал.
Он снова пожал плечами и отошел. Капитан с насмешкой смотрел на онемевшего директора, который все не мог поверить в происходящее. Как такое могло случиться? С ним?! Где же справедливость?! Пусть выблядки спасибо скажут, что их вообще кормили! Это что такое деется на белом свете, что уважаемого в обществе человека арестовывают по смехотворным обвинениям?! Он пытался что-то сказать в свое оправдание, но не мог, горло перехватило от возмущения.
В это время два полицейских сержанта притащили откуда-то старшего воспитателя. Тот орал и вырывался, обещая, что его дядя скоро устроит всем веселую жизнь. Но на его вопли никто не обращал внимания. Полицейские только пару раз вытянули его дубинками, чтобы заткнулся.
Дети восторженно взвыли и захлопали в ладоши – зверски-жестокого старшего воспитателя ненавидели все. Много кого он ставил на ночь на мелкие камни голыми коленями, много наказаний придумывал, всегда умел подловить мальчика или девочку на мелком нарушении правил. А уж потом делал с провинившимися что хотел. Причем, бил так, что следов не оставалось. После посещения его кабинета наказанные не могли встать по нескольку дней. И теперь бывшие жертвы с восторгом видели, как визжащего старшего воспитателя охаживают дубинками. Невольно на память приходили слова: «Да воздастся каждому по делам его!»
– А этот? – спросил капитан.
– Мелкий садист, – скривился Барлик. – Издевался над беззащитными детьми.
– Таких в камерах тоже любят… – оскалился полицейский. – У некоторых уголовников есть дети, и они вполне способны представить, что их дети оказались во власти такого вот «воспитателя».
Тем временем были арестованы главный повар, главный бухгалтер и еще около десятка воспитателей. Некоторые попытались бежать, но Барлик легко нашел бежавших с помощью дварха, и вместе с капитаном скрутил их, открыв гиперпереходы прямо перед носом беглецов. Пришлось даже вызывать подмогу, пятеро полицейских оказались не в состоянии конвоировать столько людей.
Вскоре до смерти перепуганных арестованных увели в воронку гиперперехода, открытую Барликом прямо во двор главной следственной тюрьмы Триррада. Остался только капитан. Он снова с уважением пожал руку дварх-майору и тоже откланялся. Воронка исчезла.
– Ну, вот и все, – удовлетворенно сказал аарн завучу. – Дела я принял. По поводу остальных сотрудников будем решать завтра. Вам предлагаю остаться на работе с значительным повышением оклада. Пускай вы не боролись с этими, не каждый способен бороться, но хотя бы на своем месте старались облегчить детям жизнь, как могли.
– Благодарю, – с улыбкой кивнула женщина. – Не откажусь посмотреть, что вы еще устроите.
– О-о-о… – протянул Барлик, подмигнув. – Я тут такое устрою…
– Вот-вот, я и хочу это увидеть.
– Кстати, сейчас прибудут наши люди и начнут завозить все необходимое. Жилые комплексы мы вырастим новые, но не сразу. А то я ведь обещал экскурсию на крейсер, а детей обманывать нельзя. Никогда и ни по какому поводу. О, а вот и Рели. Явилась, не запылилась. Познакомьтесь, Рели будет у нас воспитателем младших групп, она прекрасно умеет обращаться с малышами.
Из появившейся воронки вышла симпатичная рыжая девушка в коротком цветастом платье. Завуч неуверенно представилась, и аарн кивнула ей. Потом столь же заразительно, как и Барлик, рассмеялась и поздоровалась с детьми. Через каких-то несколько минут она уже вытирала нос какому-то пятилетнему малышу, что-то ласково приговаривая ему на ухо. Мальчик выглядел ошеломленным, но почти сразу фыркнул и тоже рассмеялся. Как-то очень быстро самые маленькие детишки сбились вокруг Рели, глядя ей в рот и посасывая большие разноцветные конфеты.
– А теперь – экскурсия! – весело завопил новый директор, размахивая неизвестно откуда взятым ярким, многоцветным полотнищем. – Сейчас мы с вами совершим налет на боевой дварх-крейсер «Ночной Охотник»! Кто со мной в налет?!
– Я! – разом взвыли дети, с восторгом вопя и прыгая по столовой.
– Тогда слушайте приказ! Разбиться на четыре отряда! Командирами отрядов назначаются ты, ты, ты и ты! Неподчинение приказу командира отряда в боевой обстановке означает немедленную эвакуацию провинившегося обратно в детдом! Всем понятно, орлы?!
– Да! – заорали в ответ «орлы».
Завуч снова покачала головой, смотря на орущего и прыгающего вместе с детьми директора. Но при том он ухитрился разбить детей на группы, назначить старших ответственными за младших и убедить их, что это невероятно важное задание, которое доверяет им командование. Почему дети так ему верят? Они же впервые увидели его меньше часа назад! Может, потому, что он тоже играет? Но этого ведь мало.
Барлик тем временем выстроил детей в колонну по четыре. Перед ними распахнулись воронки гиперпереходов, и детдомовцы ряд за рядом начали прыгать в них. Барлик командовал: «Ап!», и очередная четверка скрывалась в черных провалах. Завуч никак не могла понять, как он смог добиться такого послушания от самых отпетых хулиганов. Но даже Тартик, никогда и никого не слушавший, смотрел ему рот и делал все, что говорил аарн. Вскоре дети исчезли из столовой, а за ними ушел сам директор.
