— И тебе советую, — недовольно откликнулся наемник.
— И правда, шел бы ты, Бедуин, — раздраженно добавил разбуженный Боря Таран.
— Извините, парни… Мех, дай свою рацию.
— Зачем еще?
— Да дай ты ему! — обозлился Таран. — Иначе ведь до утра не отвяжется.
— Держи. — В меня полетела рация Меха. — Она все равно не пашет. — Наемник зевнул во весь рот.
Он не соврал. Рация действительно не работала…
Под утро я заступил в дозор. Позевывая, вылез из палатки в предрассветную сырость.
Наш лагерь состоял из шести палаток. Две приходились на балласт. Одна предназначалась следопытам. Отдельное «помещение» по традиции отводилось под полевой госпиталь — там ночевал Саня с бывшей приманкой. Потап, Кочкин, я и остальные восемь егерей делили между собой еще две палатки.
Вообще-то, Саня хотел было забрать Кочкина к себе, чтобы пронаблюдать за его здоровьем. Но рядовой уперся рогом, клятвенно заверяя, что здоров, как упырь. Саня махнул рукой и отправил его ночевать в егерскую палатку.
Сейчас из нее вылез Куб — мой напарник по предстоящему бдению. Мне предстояло сменить Механика на восточном конце периметра, а Кубу Тарана на западном.
Мех встретил смену, держась рукой за щеку.
— Зуб, — пожаловался он. — Боль дьявольская.
При этих словах я невольно напрягся, вспомнив шутливое предположение Юрун о том, что Механик и есть пресловутый Дьявол.
А наемник все стенал:
— Единственное, чего в жизни не выношу, — это зубную боль. И надо же, как не повезло — на маршруте прихватило. Анальгин выпил, не помогло. Зайду к Сане, разбужу, может, вколет чего. Как думаешь, Бедуин? Можно его потревожить? А то до подъема я не доживу.
— Разбуди, конечно.
Наемник поспешно удалился.
Не успел я освоиться на позиции, как ни с того ни с сего объявился заспанный Немой.
— Бедуин, срочно двигай к палатке Сани. Потап приказал. А я тебя сменю.
— Чего стряслось, не знаешь?
— Не-а. — Немой зевнул во весь рот, встряхнулся, как собака после купания. — Брр! Ну, и сырость! Давай, Бедуин, скачи антилопой. Там что-то срочное.
И я поскакал, понимая, что случилось нечто экстраординарное.
В палатке санинструктора лежали два трупа: Сани и спасенной «приманки».
Саню убили, вогнав лезвие ножа в легкое. Удар нанесли умело — точно между ребрами, отлично зная, куда бить. Егерь умер не сразу — секунды две еще жил, но закричать не мог из-за крови, наполнившей легкие.
Этим и хорош подобный удар. Если бить в сердце, человек перед смертью может издать громкий вопль и тем самым поднять тревогу. А с пробитым легким он и не пикнет.
Удар профи. Впрочем, подобных умельцев в АТРИ хватает, и уж тем более в нашем отряде.
Нож прочно застрял в теле. Убийца не смог или не успел вытащить его. Торопился прикончить приманку. Тот, видимо, умер во сне — ему свернули шею.
Кроме трупов в палатке находились Потап и Механик.
— Это я трупаки нашел, — пояснил наемник. — Зашел за анальгином, а тут… Я сразу к Потапу.
Леша тем временем вытащил из раны нож и принялся осматривать его, пытаясь установить владельца.
— Обычный нож для выживания. Такой есть у каждого из нас, — озвучил Потап вслух результаты осмотра.
— Такой, да не такой, — пробормотал я.
— Ты знаешь, чей он?
Потап и Механик вопросительно уставились на меня.
— Это нож Юрун, — отчетливо произнес я.
— Уверен? — помолчав, переспросил Потап, а Мех посмотрел на меня сквозь прищур.
В его взгляде отчетливо читалось удивление пополам с ликованием. Я прямо-таки слышал его торжествующее: «Я же говорил, что все люди — отъявленные мерзавцы. И ты, Бедуин, только что подтвердил это. Заложил свою женщину и глазом не моргнул! Ну, и кто ты после этого? Святой?»
— Это нож Юрун, — повторил я. — На рукояти есть выщербленка в виде бублика.
— Есть, — подтвердил Потап.
Я хорошо запомнил Юлин нож. Мы тогда лазили по тайге, собирая свое имущество после встречи с топтуном. Мне попался в руки этот клинок, и я внимательно рассмотрел его, сравнивая со своим.
— Но зачем Юрун убивать Саню и неизвестного паренька? — задумчиво протянул Потап.
— Не факт, что убила она, — покачал я головой. — Этот нож принадлежит Юрун, но его могли и украсть.
Механик выразительно ухмыльнулся: мол, выгораживаешь свою бабу? Сам заложил, а теперь выгораживаешь.
— Мех, а у тебя зуб прошел? — не выдержал я.
— Что? А… нет, все еще болит.
— Могу дать обезболивающее. Выбить его на хрен. Гарантирую излечение с одного удара. Как говорится, нет зуба — нет проблемы.
— Спасибо, я уж лучше потерплю, — кисло улыбнулся наемник.
— Надо позвать Юрун. — Потап хотел задействовать переговорник, но тот по-прежнему не работал. — Мех, сходи за ней.
Вскоре в палатке появилась подозреваемая. Она зевала, деликатно прикрывая ладошкой рот, выглядела сонной и оттого очень милой, я бы даже сказал — домашней. При виде Юли выражения лиц мужчин невольно смягчились, из глаз ушла жесткость.
Потап протянул девушке измазанный в крови нож.
— Твой?
— Да… А в чем это он?.. — Она осеклась. Заметила трупы. Сон как рукой сняло. Юля мельком посмотрела на меня и деловито уточнила: — Их обоих моим ножом?
— Одного. Второму сломали шею, — пояснил Потап.
Юрун несколько мгновений молчала, рассматривая ножевую рану Сани, а потом покачала головой:
— Крепко его ударили. Вогнали нож по самую рукоять. Вон отчетливый след вокруг раны. У меня не хватило бы на это сил. Ну, подумайте сами. Не хочу ни на кого бросать тень, но это явно дело рук сильного мужчины. Такого, как Таран или… — Она прикусила себе язык.
— Или Могильщик, — договорил за нее Потап.
— Или Куб. А может, Немой, — добавила Юрун и смерила нас с Потапом выразительным взглядом. — Да и вы двое, ребята, отнюдь не слабаки. А Механик так вообще прирожденный убийца. Ему между ребрами так клинок вогнать, что два пальца…
— Благодарю вас, сударыня, — отвесил шутливый поклон наемник.
— И все же нож твой, — напомнил Потап.
— Вот именно, — вмешался я. — Юля же не полная дура, чтобы так подставляться. Нет, Лexa. Она права. Убийцу надо искать среди мужчин.
— Тогда подозреваемых целая орава, — поморщился Потап. — Разве что двоих можно исключить: Ерша и Кочкина. У этих хиляков силенок не хватит. А Кочкин так и вообще вряд ли прилично владеет ножом.
Я промолчал, подумав: «За Ерша не скажу, но Кочкина со счетов сбрасывать не стоит. Он всю дорогу проявляет неожиданные таланты. Так почему бы ему не оказаться виртуозом клинка?.. А вот Могильщика можно исключить из списка. Учитывая их тайные отношения с Юрун, вряд ли он пошел бы на дело с ее ножом. Скорее всего, Могильщик ринулся бы защищать Юлю, чем подставлять».
