Собеседника моего нельзя было назвать сильно разговорчивым, он не особо шёл на контакт, да и я старался не раздражать его своей назойливостью. Вокруг было очень тихо. Монотонная ходьба не оставляла других развлечений, кроме как копаться в своих размышлениях, пытаясь определится, что делать дальше. Судя по той информации, которую мне удалось вытянуть из моего спутника, то направлялись мы в город под названием Орасмар. Видимо поэтому Урес, когда меня допрашивал, задал самый логичный вопрос. Раз я русский и нахожусь относительно близко к городу, то я могу быть его жителем. Хорошо, что у меня хватило ума уйти в отказ и стоять на частичном беспамятстве и помешательстве рассудка, вызванного сумасшедшей жарой.
Город, расположенный у моря, являлся одним из ближайших незахваченных полностью городов, между территориями враждующих народов. Ситуация была напряжена на протяжении десятилетия, после окончания крупномасштабной войны между враждующими империями. Одна империя — это Таухид. Огромная по территории, она простиралась от бескрайних лесов северных земель через гряду гор, и выливалась в плоскости равнины к западу, где превращалась в долину и вновь упиралась в горы. Ближайшим городом империи Таухид к нам, как раз и был Ази Сухур, в который меня собирались отвезти, и куда, вероятнее всего отвезли Настю. Вторая империя, к которой относили город Орасмар — называлась Новария. Ее основные территории, находились за Абсидовым морем, и были также огромны и населены, как в долинах лесов, так и в устьях рек и у подножия гор. Город Орасмар, также как и Лаган, стали камнем преткновения, на котором сошлись интересы двух империй. Ази Сухур также входил в их число, но уже десятки лет, как полностью отвоеван у империи Новария. Все три города были спорными землями для обеих держав и в какой-то момент, началось противостояние за право обладать ими. Бандиты, взявшие меня в плен, были из племени Тыман. Агрессивные бойцы, промышлявшие всеми возможными преступлениями на территориях, освобождённых от их гнёта земель, свободных русских народов. Он рассказал про работорговлю, о которой я уже догадался, а также контрабанду и ведение против русского народа, партизанской войны, которая включала в себя и теракты и вербовку, также саботаж промышленности, торговлю наркотиками и много еще всего плохого. Такие новости меня не могли обрадовать, я понятия не имею, где я нахожусь, как я сюда попал, что с Настей, что делать дальше, а тут к этому всему еще и война партизанская в полном разгаре. Повезло…
— Почему ты меня спас? — Решил не ходить вокруг да около, я. — И куда меня везли? Немного поколебавшись, он все же ответил:
— Я спас не тебя, я убил бешеных собак, которые приходят в наши земли, отравлять жизнь моему народу. А везли тебя, скорее всего, в Ази Сухур — это город, который располагается за лесом, и горный хребтом. Попасть через лес в него можно только через небольшой перевал, но он контролируется бойцами Тыман.
— Но убив их, ты тем самым спас меня. Мне бы хотелось знать хотя бы имя своего спасителя. Раз уж мне нечем тебя отблагодарить сейчас, я хотел бы знать, кому обязан жизнью. Он подозрительно посмотрел на меня, затем плюнул в сторону и коротко сказал:
— Глеб. Я из Лагана.
— Лаган? Это город? — Мои вопросы и мне резали слух, но не задавать их я не мог, мне необходимо было понять, где я, чтобы разобраться, как и с кем себя вести. Но Глеб на них реагировал нормально. Мне кажется, ему просто было плевать на меня.
— Да, последний незахваченный город, на границе между двух империй. Сейчас там происходят периодические столкновения, народ уже несколько месяцев неспокоен, все больше вспыхивает конфликтов между русскими и махлесами. Они некогда лояльные к русским и проживающие на русских землях, сумели сохранить человеческие лица и не поддаться провокации со стороны националистов из банды Тыман. Но сейчас, все больше и больше из них, подвергается вербовке. Молодое поколение, имеющее доступ к посещению ближайших городов империи Таухид и вовсе поддаётся на их жалкие речи и призывы.
— Мухесы это кто? — Спросил я и съежился мысленно, ожидая удивленного взгляда Глеба, а то и более бурной реакции. Мне хотелось, как можно незаметней для него задать важнейшие вопросы о взаимоотношениях между воюющими, и геополитическом положении двух империй в целом, чтобы в дальнейшем у меня не возникали неприятности, пребывая в том, или ином месте.
— Махлесы — это так сказать мирные, лояльные слуги Таухида, которые ведут религиозный образ жизни, но не опускаются до физических давлений или притеснений русскоязычного населения. Когда-то давно это была одна территория, которая объединяла в себя множество стран и этнических групп, и население здесь было смешанного типа, и хоть север был уже полностью захвачен мусульманами, оставалась небольшая территория не подвластная им.
— Ты сказал, что из Лагана, а там что происходит?
— Да, это крупнейший город северных границ империи. Он частично находиться под властью племени Тыман, там сейчас идет сепаратистское сопротивление, и попытка захватить власть полностью. Если им это удастся и город будет потерян, то не останется никакой надежды на победу в войне. В Лагане создаётся ополчение, так как иметь полноценную армию не позволяют ни ресурсы, ни географическое положение города. Поэтому каждый воин, каждый мужчина сейчас на вес золота. Империя помогает нам продовольствием и кое-какими ресурсами, которые переправляются через Орасмар. Без их поддержки нам было бы худо, но и не так уж сильно они пытаются нам помочь.
— Что ты имеешь в виду? — Я мысленно удивился, такому заявлению Глеба.
— Император не сильно желает развязывать полноценную войну, поэтому нас оставили, так сказать, отдуваться самостоятельно. Провиант, деньги, даже некоторые ресурсы нам переправляют по морю. Орасмар единственная наша связь с империей, но вот подкрепление так, ни разу не пришло с теми караванами кораблей, которые привозили ресурсы. Хорошо, хоть император, разрешил весь военный потенциал направлять на нужды ополчения.
— Если каждый человек столь важен для ополчения, почему же ты покинул город? — Вопрос звучал как упрёк, в какой-то степени, но все же, я не мог его не задать, мне нужно было понять, кто же, этот Глеб и могу ли я ему доверять.
— Каждому свое место, у всех есть своя роль. — Более чем туманно ответил Глеб и замолчал.
В этом молчании мы и добрались до первого признака близ лежащего города. Это был небольшой хутор, обнесённый вокруг, невероятными по своим размерам, загонами для лошадей. Но лошадей в них почему-то не было. Хутор не выглядел брошенным, но какое-то запустение все же, присутствовало. Не было вокруг ни людей, ни животных, только небольшое скопление одноэтажных зданий в центре с большим домом, да огромный крытый сарай, больше похожий на самолетный ангар, основательно заставленный снопами с сеном, обмотанных, частично, какой-то тканью. К югу от хутора, на берегу моря находилось небольшое поселение — это была деревня. Называлась она Мороль, деревня рыбаков и фермеров.
