антенны. Треск в наушниках исчез.
– «Спэрроу», «Спэрроу»! Видим ваши купола, все четыре! Раскрытие полное! Поздравляю!
– Рано еще, – проворчал Эдвин.
– Ой, правда, – испугался Григорий. – Чего это я…
Как и все атеисты, он был изрядно суеверен.
* * *
До финала оставалось совсем мало времени, но событий предстояло много. Время уплотнилось. Повиснув на огромных парашютах, спускаемый модуль избавился от тяжелого, оплавленного, ставшего ненужным теплозащитного экрана. Затем раскрыл сложенные до поры штанги опор. Разойдясь в стороны, они сделали возможным наблюдение приближавшегося Марса через нижнюю группу объективов. И тут всему экипажу пришлось ахнуть: район посадки оказался буквально забитым массой всевозможных камней, от мелких булыжников до валунов величиной со знаменитый лондонский автобус «даблдеккер». Попади «Спэрроу» своей опорой хотя бы на один из таких, модуль неизбежно опрокинется, и тогда взлет станет невозможным.
– Кошмар! – простонал Венсан.
– Почему мы не разглядели их с орбиты? – удивился Го.
– Непонятно, – сказал Эдвин. – Но сейчас нам не до выяснения причин.
– И что будем делать?
– Срочно запускай движок посадочной ступени! Перехожу на ручное управление.
– Есть, командир. Двигатель пошел.
– Go-od…God.
Спешно отстрелив парашюты, Эдвин перевел аппарат из режима вертикального спуска в полет по касательной.
– Эй, что там у вас происходит? – взволновался Григорий.
Ему не ответили. Вариант аварийной посадки отрабатывался заранее, каждый знал свою роль. Но эта роль поглощала человека целиком. Командир уводил «Воробья» из опасного района. Штурман наблюдал местность слева по курсу, бортинженер – справа. Кроме того, параллельно выполнялись все остальные обязанности командира, штурмана и бортинженера.
– У меня одни булыжники!
– Эдди, слева тоже ничего хорошего. Высота – тысяча шестьсот семьдесят. И это – самое плохое.
– Знаю.
– Горючего для посадочного двигателя осталось на сто семьдесят секунд.
– Помню.
– Да поможет нам…
– Поможет.
Эдвин старался до минимума сократить скорость снижения. Но угловатый, необтекаемый, до предела загруженный припасами «Спэрроу», плохо подходил для горизонтального полета. Горизонтальный полет у Марса – вообще штука сложная. Крылья бесполезны из-за сильной разреженности атмосферы, но та же атмосфера ощутимо мешает полету на одних двигателях. Между тем, сила притяжения у Марса весьма порядочна, составляет около сорока процентов земной.
– Есть боковой ветер, – доложил Венсан. – До семи метров в секунду.
– Черт с ним.
– Эге. Похоже, у вас проблемы, – догадался Григорий.
– Отстань, – процедил Го.
Запас высоты неуклонно таял, а подходящей площадки все не попадалось.
– Тысяча триста тридцать шесть метров!
– Понял.
Наконец камни внизу стали попадаться реже. Но, увы, садиться по-прежнему было нельзя: местность имела сильный уклон.
– Да что же это такое, а?
– Командир, впереди – каньон.
– Вижу.
– Эдди, ты не понял. Каньон!
– Бывает.
– Эдд, каньон – это такая штука… Ой! Противоположный берег выше! Эдди, там стенка кратера!!
– Этого еще не хватало…
– У нас слишком мало высоты. Мы врежемся!
– Не врежемся.
Модуль сделал «горку» над береговым обрывом, а потом вдруг нырнул, ринулся вниз. В пугающей близости замелькала поверхность ближнего склона, утыканная обломками скал.
– Терпеть не могу эти американские… – прохрипел Го.
– Ч-четыреста метров до дна!
– «Спэрроу», «Спэрроу»! Вы исчезли с экрана радара! Что происхо…
– Ну вот, – со странным удовлетворением сказал Го. – Они нас не видят.
Эдвин молчал. У него не было времени даже для того, чтобы вытереть пот со лба. «Спэрроу» падал вдоль склона, слегка отклоняясь одновременно и к северу, и к оси каньона. Дно которого оказалось забитым все теми же проклятущими камнями. Марс, как истинный вояка, особым гостеприимством не отличался…
– Левее, Эдди! Еще левее! – вдруг выпалил Венсан. – Норд-норд-вест!
Многочасовые изматывающие тренировки приучили их полностью доверять друг другу. Не рассуждая, Эдвин мгновенно переложил ручку. Он вошел в вираж на пределе возможностей. «Спэрроу», потерял при этом скорость и просел на добрую сотню метров высоты. Но жертва явно стоила результата. Венсан заметил единственное, что могло их спасти. Следуя новым курсом, модуль приближался к месту, где каньон расширялся. И расширялся неспроста. В том расширении две протоки древней марсианской реки некогда огибали плоский остров, образованный рыхлыми наносными породами. Горючего оставалось на тридцать две секунды.
* * *
Тем, кто оставался на «Одиссее», посадка стоила отнюдь не меньших нервов, чем тем, кто находился в модуле. Особенно после обрыва связи.
Двигаясь по экваториальной орбите, «Одиссей» последовательно пролетал по следам событий. Сначала телескоп помог обнаружить в песках смятый круг металла, – сброшенный обтекатель. Затем попались парашюты. По этим следам опытный глаз без труда мог прочесть хронологию событий. Она была вполне нормальной, плановой. По крайней мере – в начальной фазе. Но что произошло в конце? «Спэрроу-1» продолжал молчать.
– Вот что, – сказал Григорий. – Пора готовить «Спэрроу-2». На следующем витке отправим спасательную экспедицию. Полечу я.
Клаус нерешительно кашлянул.
– Послушай, мы уже имеем две посадки с сомнительными результатами. Почему ты думаешь, что третья будет удачнее?
– Обязательно. В третий раз должно нам повезти, – пропел Григорий.
– Эй, парень! Не стоит пороть горячку, – сказал ДВ. – Разумнее все взвесить и постараться собрать максимально возможную информацию с орбиты. Возможно, имеет смысл сбросить Умного Ваньку.
Григорий мотнул головой.
– Нет. Время критично. Они там, быть может, задыхаются. Тогда от Умного Ваньки проку нет. Так что, герр майор Кинкель, готовьтесь принять командование над «Одиссеем».
– Яволь, – без энтузиазма отозвался Клаус. – Но давайте сначала хотя бы дождемся прохода над местом посадки… или падения.
– Да, разумеется.
– Еще нужно отправить запрос на Землю, – сказал Клаус.
– Отправляй, – без особого энтузиазма согласился Григорий.
– Кажется, я знаю почему «Спэрроу-1» не смог сесть в запланированном районе, – вдруг заявил Дэвид.
– Почему?
– Там все забито камнями гораздо больших размеров, чем мы полагали.
– Как – забито? Почему мы раньше их не обнаружили?
– Потому что картографическая съемка производилась при максимальной освещенности. То есть в полдень. Теней тогда не было, вот почему. А сейчас близится вечер. И тени появились.
Клаус покачал головой.
– Трудно представить, что место посадки выбирали идиоты. Тойфель! Горючего у них осталось секунд на тридцать.
* * *
… по счастью, тридцать две секунды мог работать основной, маршевый двигатель посадочной ступени. Существовал еще небольшой дополнительный ресурс. Эдвин немедленно им воспользовался. Пошевелил педали и добавил тяги маневровыми дюзами.
– Здорово, – сказал Венсан.
Приободрившийся «Спэрроу» дотянул, наконец, до спасительной поверхности. Несколькими молниеносными движениями Эдвин изменил угол наклона маневровых сопел. Го плавно ограничил подачу топлива сразу во все камеры сгорания.
– Семь, четыре, два. Один… Зеро!
Удар. Лапы посадочной ступени ткнулись в грунт, модуль качнулся, накренился, замер. Гул и вибрация стихли.
Несколько секунд они ошеломленно молчали, прислушиваясь и к себе, и к тому, что происходило на борту.
А на борту ничего не происходило. Мирно тикал таймер.
