Плавить, нагнетая воздух одеялом — изысканнейший вариант самоистязания. Дуть-то нечем. Строить старый добрый кессонный насос, это, конечно, можно. Но пузырьки воздуха, которые вспенивают воду рядом с тем местом, куда падают струи водопада, наводят на размышления. Кто загоняет воздух в воду? И что с этого можно поиметь?
Берём горшок пустой. Он предмет простой. Погружаем его так, что он заполняется, переворачиваем и пристраиваем кверху дном как раз среди этой газировки. Всплывает. Забавно. В озеро поступает жидкость, а выделяется оттуда газ. И что-то подсказывает пытливому наблюдателю, что газ этот — не иначе, как воздух. Нет, собирать его с поверхности водоёма и направлять в печку, было бы слишком хлопотно, но подумать никогда не вредно. Откуда-то из глубин памяти всплывает странное слово «эжектор». И нужно, наконец, посмотреть на то, что тут вообще творится над водопадом.
* * *
Тонкостей гидро и газодинамики Мишка не помнит. Но он помнит, что в пульверизаторе струя воздуха создаёт разрежение, которое втягивает жидкость. И ещё он припоминает, что почти все физические явления — палка о двух концах. Иными словами, если струёй газа можно засосать воду, то и наоборот должно получиться. Тем более что этих самых струй у него тут навалом. И никто не мешает попробовать любые варианты.
А начать следует с постройки ферменной башни у самого обрыва. Чтобы вертикальную трубу, что он приладит в её центре, было удобно закрепить, а внизу обязательно придётся поставить кверху дном о-очень большой горшок. Правильно он рассудил, что цивилизация начинается с гончарного дела. Но жёлоб для подачи воды на верхушку этого сооружения лучше использовать деревянный. Или трубу. А что, расколет бревно на четыре дольки, серединку топориком стешет, а потом сложит обратно, да обмотает верёвками. Хотя стоп! Не собирать же вертикальную трубу из керамических фрагментов! Интересно, а как колют брёвна? Лично он никогда не пробовал.
* * *
Тихий, скромный Питамакан изумительно использовал почти полтысячи решительно настроенных мужчин в период, пока шла реализация их мечты о собственном железном ножике. Мишка за почти два года обитания у Золотого Ручья столько не наворотил, сколько успела эта трудовая армия за пару с небольшим недель. Жильё, топливо, сырьё и навесы — всё в лучшем виде. И пусть попробуют сказать, что он это не отработал!
Около тысячи предметов, будь они сколь угодно просты, это солидный объём. В три смены не прерываясь, чередуясь у наковальни с кумом Тыквой и Карасиком, звенели сталью по стали. Всех удовлетворили. А сейчас спокойно завершают комплект инструментов для походной кузницы — род Голохвостых начал привыкать к новым удобствам. В частности, к возможности обновлять и восполнять свои инструментальные ресурсы.
Мишка, понятное дело, остаётся при плавильне. Айк и Сайка тоже с ним. И Карасик отпросился у матери. А еще Небесная Ласточка и семейство из рода Пупырчатых Жаб — мать с отцом и три сына. Работы у печей не слишком сложны и не особо обременительны. Самое трудоёмкое — натолочь угля и гематита. Это в сутки чуть более десяти килогр… поленьев.
Пока ветер стального безумия вихрил окрестности многолюдьем, сушняка натаскали целую гору, и руды навалили огромную кучу. Разбираются с этим помаленьку.
В низовом посёлке у равнинной речки обосновалась Никатипа с мужем и детьми, да молодая пара из Полуденных Выдр. Понравилось Нике гончарное дело, глины там имеются, так что Мишка пропадает у своей «бывшей». Печку обжиговую ладят. Возникает некий конгломерат оседлости. Жаль, что место это оказалось в стороне от Стартового и Финишного лагерей. Больше полудня дороги. А речка, на которой по его просьбе связали плот у берега — вообще недоступна по воде ни с того направления, откуда они пришли, ни с того, куда направляются роды.
Зато она спокойная, не порожистая. Дрова по ней возить будет удобно. Не всё ли равно, в каком направлении их собирать — берега тут завалены буреломом. А сухостой в окрестностях водопада быстро закончится. Так что, уже перенесли сюда два больших челнока, один из которых — метлоход, и парусную лодочку Карасика.
* * *
На сердце у Мишки значительно легче. Нашли руду — и статус его опять высок. Немного нехорошо то обстоятельство, что он лишился важнейшего качества ценного кадра — незаменимости. Но это неизбежно. Команда по выживанию, каковой является кочевой род, не может себе позволить слабых мест, зависимости от одного, пусть бы и самого распрекрасного человека. Если кто-то прихворнул или в лесу заблудился, так остальным что, страдать от этого?
Нет, прикрывать секреты от окружающих в таких условиях — не есть умно. Индейцы, не понявшие этого, живут плохо, а иногда и недолго. Потому что, лишившись поддержки рода, легко попадают в неприятности.
Да, может род без него обойтись. Но не хочет. С Мишкой удобней. И Мишке удобно с родом. А чтобы было ещё удобней, так на то и голова на плечах. И в первую очередь нужно придумать, как за четыре километра, да еще и в гору, он будет затаскивать дрова от реки. Или уголь, это всё-таки легче.
Легче… легче всего, если везти водой. Водопадная речка, однако, порожиста, а берега её круты, так что даже на бечеве лодку не протащишь. Ладно, хватит грезить! Пора колоть брёвна.
В его распоряжении мускульная сила четырёх мужчин. Так что сосна выбирается соответствующая, чтобы управились, не впрягая в это дело женщин. Свалили, отсекли сучья, ошкурили, отмерили нужную длину, и подвесили за длинные верёвки горизонтально на двух равновысоких ветвях. Оттянули продольно, отпустили, оно и пошло обратно торцом вперёд. А там уже клин ждёт не дождётся встречи. Клин — тоже бревно. С одного конца затёсанное, а другим в ствол дерева упёртоё.
С одного раза расколоть на всю длину не получилось. Не страшно. Достучим потихоньку третьим бревном по клину. Зря что ли ручки к нему приделали?
Раскололось пропеллером. Да и ладно. Обратно всё равно так же складывать. А теперь без поспешности ровненько выбираем сердцевину тяпочным топориком со скруглённым бойком. Хорошо, когда кузница своя, что нужно, то и выкуешь.
Вот, а уж теперь облегчившиеся половинки куда как легче нести. Затянули желоба внутрь каркаса вышки, поставили вертикально, соединили, бандажи наложили — труба. Ну и что, что толстостенная. Буравчиком сверлим отверстия снаружи внутрь с наклоном вниз. Это, чтобы воздух засасывался, а текущая вода не выплёскивалась. А нижний конец — в яму с водой. Тут глубоко. Но торец — ниже поверхности, через которую захваченный водой воздух пойдёт вверх. А слив из ямы в озеро тоже расположен ниже поверхности через трубу, пропущенную в соседний водоём, края которого и задают уровень воды в первом водоёме. Через них как раз и будет утекать всё, что налилось. Сплошной, короче, водяней затвор. Кроме как вверх деваться воздуху некуда.
