— Эм… — Ашир растерянно моргнул, не зная, как ответить.
— Ну, размазня какая была? — спросил еще проще фареец, повертев ладонью в воздухе. — Отличительные знаки? Словечки? Татуировки?
— Кольца в носу, — тут же ляпнул Ашир, даже не задумываясь, являлось ли это приметой или просто эти арконовые блестяхи как дорогие сопли под носом его лично выбесили в разговоре.
То был тупой разговор и найм, про который Аширу хотелось быстрее забыть. Из-за него главе компании пришлось переться в злачный цинтеррианский район, где банды любили собираться на шумные выпивки и цветастых девок. И почему, когда он готовился заранее, то мог без страха пройти даже в такие похабные вонючие нижние ярусы. А стоило немного расслабиться и забыться, как его унизил расфуфыренный пижон в космопорте. Но даже в окружении бандитских потных рож Ашир не чувствовал себя так беззащитно, как перед высокомерным малолеткой. Ему проще договориться с бандой под неоновыми вспышками прожекторов подвального танцпола, чем словесно унизить богатого сынка.
— Клан Садахи, — опознал тем временем Хайго по одной лишь детали. — Странно. Они всегда выполняют уговоры и защита у них на высоте.
— И правда, странно, — задумался Кири. — Вряд ли бы они так по-тупому попались федералам. Только если бы всплыли у тех перед носом. Но и федералы без приказа сверху не открывают огонь.
— Короче, можем разузнать че с ними стало, если хочешь, — ответил Хайго.
Ашир устало отмахнулся.
— Уже не принципиально. Деньги не жалко. Да и металлолом тоже, — ответил глава компании, тяжело вздохнув и примиряясь с очередной пропажей. — Главное — вон там. Это моя компенсация за всё.
Мужчина кивнул за бронированное стекло на матово-черную броню восхитительного корабля под светом рабочих прожекторов, на фоне бурых грубых скал. Его сердце невольно радовалось от предвкушения, представляя какое возмездие может принести это растущее чудо всем его хозяевам. Как самонадеянно было с их стороны отправить его в Верхние миры. Ведь вместе с бесконечной работой они вручили ему целую цивилизацию со всеми ее благами и ресурсами.
— Остальной металл — лишь расходники, — добавил Ашир уже чуть печально, почти не привирая. Хотел бы он сам в это верить, но не получалось. В голове гвоздем зудели потерянные проекты, в которые он поначалу вложился душой и сердцем. Флагман все-таки не его личная заслуга, а чудо, воплощенное фантазией племянника. Кораблю можно радоваться долго, и наслаждаться итогом работы. Но свои проекты ничто не могло заменить. То, что однажды уже побывало в руках никак не вылетало из памяти. Ведь что может быть чудеснее, чем ослепительно яркая хрупкая искра чужой сути, лежащая на ладони перед новой жизнью
Ашир зажмурился, прогоняя воспоминания. Было и было. Нечего жалеть потерянных первенцев. Это было давно по меркам местной звездной системы. Нужно жить настоящим. Привыкать к нахлынувшему будущему. К текущим проблемам. Текущим провалам…
— Что же касается сорванной сделки, — сказал Ашир, глядя через стекло. — Мне проще забыть. Если найдете запчасти в продаже, можете скупить всё. Пойдут вам на переплавку. А насчет судьбы какого-то носатого клана с кольцами можете даже не интересоваться. Провал пиратов меня интересует в последнюю очередь.
Аширу сейчас на многое уже было плевать. Плевать на фарейцев с их кодексами чести. Плевать на федералов с тучным канцлером и личным надзирателем во главе. Плевать на всё. Куда бы там не пропали его деньги, железо и извозчики. Хоть в черную дыру, хоть в аномалию. Главное, что ни «Искатель», ни личного «монстра» эти мысли и потраченные на чужаков нервы ему не вернут.
— В любом случае, — тихонько заговорил Кири, привлекая внимание к себе, — мы сейчас отправляемся на рынок, где сможем это спросить. А тебе, тэнэ, стоит просто туда прогуляться.
И вновь за коварной улыбкой парня Ашир понял, что что-то в понимании фарэйского рынка он круто не осознавал.
***
Эскадра особого назначения «Белый шторм»
В ангаре корабля бесперебойно мигала одна исправная лампа.
Без какого-либо постоянного сигнала или ритма. Без причины или особого знака. Одна из приглушенных ламп в потолке огромного помещения, где хранились боевые машины, просто противно моргала, пока сфокусированная мысль лидера звена ТИСов сверлила ее.
Наконец, в ангар неохотно засеменил техник с объемной сумкой материалов для работы. Юный мальчишка по сраврению с остальными. Русоволосый, чуть встрепанный и пока еще угловатый. Рабочая форма, без необходимого сейчас скафандра, висела на нем, как на швабре, а сам техник частенько горбился, когда чувствовал себя слишком долговязым по сравнению с коллегами.
Одинокий живой человечек в полутемном ангаре со спящими боевыми монстрами, ростом почти под потолок. Сюрреалистичная картина, под светом мигающей лампы.
Предыдущий работник не справился с элементарной задачей. Произошел десяток мелких случайностей, от которых ворчливый и морщинистый тип психанул и бросил работу. То колесико лестницы разблокировалось, и он едва не покатился по полу. То инструмент соскользнул с гладкой поверхности вниз. Закончилось тем, что мигающая лампа стрельнула в него искрами, и старый техник-матершинник сбежал из ангара с мелким ожегом. Коллеги издевательски шутили, что технка не любит грубиянов, а сам он предлагал остальным войти в ангар и не обделаться от страха.
Теперь надежда на починку легла на младшего подчиненного, которому по жребию выпало идти к проблемным машинам, пусть и гарантированно заблокированным в стойках. Молодой парень вновь горбился, отводя взгляд от замерших на своих платформах угловатых механоидов, но все равно боялся и считал, что чей-то тяжелый осязаемый липкий взгляд преследует его в спину.
Полутемный ангар, в котором во время прыжка экономили энергию даже на освещении, сейчас выглядел мрачно и жутко, как гигантский склеп. Вдоль серых металлических стен, из которых вырастало сложное оборудование стоек, спали, погасив светокристаллы, шесть боевых машин. От их спин к оборудованию тянулись толстые кабели, теряющиеся в недрах массивных зажимов. Словно громадные лапы, они врезались им в спины, удерживая, казалось, за самый хребет. Множественные тени от нескольких источников света превращали многосоставную броню в нагромождение хаоса из пластинчатой чешуи диковатых тварей. Людское суеверие пораждало страх, который утверждал, что из этого космического немого склепа вслед любому гостю взирает каждая спящая машина. Каждый искусственный интеллект живет, думает, преследует своим вниманием всякого. Пусть даже машины не способны его увидеть. Но спящие, словно слепые механоиды, находящиеся почти в информационном вакууме все равно подавали слабые признаки активности. И их кристаллы Сердец поблескивали в недрах мелкими искорками, которые словно пульс, считывались точной аппаратутрой. Рядом с каждым на маленькой приборной панели отображался статус активности. И каждый раз люди, приходя в ангар, невольно косились на эти панели, которые хоть как-то отражали состояние машин. И все люди знали, как правило — пока экран горит синим огнем — в ангаре безопасно.
Молодой техник до жути боялся идти сюда один. Но жребий с соломинкой был неумолим. Хотя, думалось парню, что ему подсунули ту короткую соломинку, а у остальных просто духа не хватало лезть в такие часы к спящим машинам. Уж слишком они выглядели… живыми.
Быстрым шагом проходя через особо густые тени, парень подбежал к высокой лестнице, разблокировал опорные колеса и начал неспешно откатывать ее прочь. Металические опоры противно чиркнули и слегка заскрипели. Техник мгновенно замер, стиснув зубы и зажмурившись. Даже тихий звук прорезал молчаливый ангар как нож. Парень невольно покосился не на экраны под машинами, а на все мертвые металлические лица и погасшие светокристаллы. Казалось, что экранам нельзя доверять. Техника врет. В то время как глаза машин нет. Но кристаллы оставались потушены. Иного и быть не могло. Но страх жег и вопил, что от лишнего шума все машины могут проснуться и выйти из своего принудительного стазиса. А уж если они однажды проснуться…
