- Прекрасно. Мало нам троих детей, пусть будет четыре, как раз одна спальня пустой стоит!
- Знаешь что? - Забава круто развернулась к нему. - Твоего мнения вообще никто не спрашивает! Если что не устраивает, можешь уходить прямо сейчас! Без тебя проживу: у меня есть те, кто меня не предаст!
- Ты выгоняешь меня из моего же собственного дома?..
- Это наш общий дом! И, как ты правильно сказал, если бы тогда, в одиннадцатом классе, ты не предложил мне встречаться, ничего этого у тебя бы не было!
Она вытянула руку в сторону входной двери, и Альфред, оттолкнувшись от стены, бросил на неё испепеляющий взгляд и гневно вышел, оглушительно хлопнув дверью. Забава выдохнула.
- Здоровая атмосфера в семье - это важно, - слегка напряжённым тоном прокомментировал Стикс, и Рэкс вопросительно воззрился на Забаву.
- Он отойдёт, - отмахнулась та. - Аль никогда не умел пить, к тому же все ошибаются... Я-то не против, Тео, ты мне тоже приглянулся, да и где трое, там и четверо. Только не совсем понимаю...
- Не хочу больше туда, - мотнул головой Теодор. - Это как в западне. Конечно, всё теперь изменится, и всё-таки. А здесь лучше. Плюс вам, наверное, пригодился бы человек, умеющий управляться с младшими. Всегда хотел себе братьев или сестёр, только у наших редко больше одного ребёнка...
- А ещё он хочет выучиться у нас на агента, - добавил Рэкс, видя, что рейтер совсем смешался. - Стикс вроде тоже не против.
- Ребёнку нужна мама, - кивнул тот. - Я же никогда не умел обращаться с детьми. Я понимаю, что это странная просьба с нашей стороны, но желания детей у нас всегда ставились превыше всего. В пределах разумного, конечно. Возможно, здесь, в окружении Рэкса, он будет в большей безопасности, чем у нас, - даже сейчас. И...
- Значит, решено! - весело подхватила Забава. - Чаю?
- Попозже, - Стикс пожевал губами и повернулся к Рэксу. - Мне нужно кое-что важное тебе сообщить. У него слегка истёк срок давности, но надоело носить это в себе. Раз мы тут всё решили - признаться, я ожидал, что это займёт куда больше времени, - пойдём пообщаемся.
- Можно и здесь. Тут все свои.
- Точно чаю, - определила Забава. - Проходите в гостиную. Я сейчас буду.
Стикс беспрекословно последовал за махнувшим им пригласительно рукой Рэксом, за спиной хорон услышал его едва различимый вопрос к Теодору: "Ты уверен?". Судя по молчанию, мальчик ответил движением головы, и старший Цессейский этим удовлетворился. Они расселись в креслах, и буквально через пару минут вернулась Забава с чашками с чаем и печеньем. Задумчиво сделав глоток, Стикс заговорил:
- Это касается твоего деда, Фааса. Ты никогда не задумывался, почему он выбрал в наследники Патрокла, а не Квазара, хотя там и дураку было видно, кому гены отошли?
- Когда-то давно дядя рассказывал мне, что, когда ему было пять, а Патроклу год, Фаас угодил в плен, откуда смог сбежать лишь шесть лет спустя. Квазару на тот момент, соответственно, исполнилось одиннадцать, и отец счёл его потерянным для наследия, так как основные принципы должны закладываться в более глубоком детстве. Поэтому он переключился на более младшего.
- Так-то оно да не так. Фаас был рядом с моим отцом, пока из него качали кровь и исследовали её, - Рэкс часто заморгал, и Стикс с хрустом откусил печенья. - Тогдашний президент, Август Пикеров, велел изловить его вскоре после того, как обнаружилась особенность синайской крови. Фааса тоже исследовали, Август очень хотел перенять ваши генетические таланты. Как рассказывал мой отец, Сато, они нашли у него какой-то ген, который в сочетании с синайским помогал блокировать размножение вируса в крови представителя другой расы - ну, хотя бы хорона, его всё-таки в первую очередь интересовало именно это. Потому он и решился на заражение своего сына, и потому Пикеровы до сих пор живы, а некоторые, как я понял, ещё и здравствуют.
- Почему же тогда... - не выдержал размеренного темпа его речи Рэкс, но Стикс предостерегающе поднял руку.
- Не перебивай меня. Фаас помог моему отцу бежать. Он вернул его в Синаю и там попросил ничего никому за пределами нашей ветви рода не рассказывать. Он понял, что Август рано или поздно изведёт его сына, если он продолжит гнуть страховскую линию, потому что Август люто вас ненавидел. Он выделил младшего сына, как он сказал: "Патрокл не блещет талантами и не покажется ему опасным". А если его потомок, Августа, окажется адекватнее, Квазар как раз достаточно наберётся опыта, чтобы легко задвинуть брата в угол и выйти на сцену. Сам Фаас предпочёл обо всём молчать - и Август тоже оставил его в живых, чтобы себя не компрометировать, наверняка Фаас что-то для него приготовил. Когда я вырос и узнал всё это, я отправился поступать в Академию, чтобы попасть в ГШР и помочь Страховым ставить Пикеровым палки в колёса. Я легко сблизился с Патроклом, чтобы поддерживать его брата. Ты знаешь, чем это кончилось.
- Да уж, - Рэкс остановившимся взглядом смотрел на чашку с так и не тронутым чаем. - Богатый у меня сегодня день на шокирующие признания. Почему же вы ему не рассказали?
Стикс пожал плечами.
- Отец просил, я сделал. Квазар и без этого знал, что Пикеровы его, мягко говоря, недолюбливают, да и ты в курсе. Я просто снял камень с сердца. Делай с ним что хочешь.
- Ну спасибо, - хмыкнул Рэкс, одним глотком осушая наконец чашку.
И Тэнн, и Стикс легко и непринуждённо сбросили на него свои заботы - что ж, сам напросился. Несмотря ни на что всё идёт так, как должно. Если только Аспитис не даст задний ход.
Забавно, а ведь в каком-то смысле они, получается, родственники...
Пауки и мухи
С момента раскрытия преступлений, связанных с синайцами, и появления в доме Альфреда младшего Цессейского прошло полгода, и он не сказал бы, что это были лучшие полгода в его жизни. То, что Забава согласилась принять его в качестве приёмного сына, не спросив мнения мужа, а просто поставив его перед фактом, стало пиковой точкой в ухудшении их семейного климата, и, кажется, с тех пор они остановились на уровне "стабильно плохо" и не собирались даже шататься в лучшую сторону.
Самым ужасным было то, что Альфред абсолютно не понимал, как они до этого дошли. Его жизнь была вполне себе ровной и упорядоченной, он привык к покорности жены, всегда позволявшей себе разве что мягкие советы, но уж никак не открытое противостояние, и это её выступление в связи с его якобы нелояльным отношением к его собственной команде подкосило рейтера. Всё вокруг него ломалось, рушилось, падало осколками прежнего комфортного существования - падало и падало, и не было тому конца. Почему? Что он сделал неправильно? Почему тому же Рэксу позволялось после определённых манипуляций поставить соратников перед фактом, а ему нет? Почему он имел право судить, что хорошо и что плохо, а всем остальным можно было лишь согласно кивать, держа рот на замке?
