— Говори яснее, колдунья, ибо, клянусь, ты испытываешь мое терпение!
— Я говорю о Запретном городе и входе в мир, принадлежащий ушедшим богам.
— Опять? Это немыслимо. К тому же Йотунхейм — обитель иного рода существ.
— Кто знает, что ждет тебя за этой дверью? Тебе не удалось распахнуть ее пинком, попробуй подобрать ключи. Запретный город принимает паломников. В любом случае — оставаться далее в Баркиде тебе, государь, нельзя.
— Я чувствую в себе Силу, достаточную для того, чтобы все здесь поставить вверх тормашками. Будет много крови, но меня переполняет уверенность, что вернуть все на свои места — реально. Я знаю это. Но не хочу этого, — задумчиво произнес Кезон.
— А как же месть?
— Месть? Отмщение, воздаяние за совершенное, которого можно достигнуть любыми средствами? Это совсем другое дело.
— Ты не задумывался над природой своего дара? Или ты ответишь мне, что ты такой же, как все? Тогда — тебя уже сломали! Остается лишь добить…
— Хватит! Возможно, Сивилла, я не такой же, как все. Поначалу я думал о своем необыкновенном везении, потом о своей хитрости, а потом попросту гнал от себя подобные мысли. Поддаться им — вот первый надлом. Трещина в стволе на месте сучка под названием «Синдром Бога», или теомания. А это уже психиатрия. Хм… Ты не знаешь, что это такое.
— Не понимаю тебя, Кезон. Впрочем, тебя всегда было нелегко понять. Но я уверена в одном — твоя способность внушать, подчинять себе людей — необыкновенна. Для человеческого общества хорошо, когда появляется личность, способная вести за собой остальных. В противном случае цивилизация начинает деградировать. Только присутствие человека, распространяющего вокруг себя ауру силы, наполняющего пространство своей харизмой, заставляет остальных идти вперед.
— А разве вождя не делает свита?
— Свита своим присутствием лишь подчеркивает его отличие от прочих. Не знаю, что скрывают стены Запретного города, но твоя дорога лежит туда. Этого не изменишь.
— Хм. Кажется, я понял тебя, Сивилла. Я обдумаю твой совет. А пока мы расстанемся. Не вздумай уходить в горы — над ними денно и нощно будут дежурить питомцы Игроков. Доберись до города. Перед Южными воротами расположен Квартал Сов. Найди там корчму Лазаря. Ее хозяин — старый горбун с лицом обезьяны. Скажешь ему, что тебя прислал я. Он даст денег и поможет укрыться.
— Благодарю, повелитель.
— Отдыхай, Сивилла, ночь будет теплой. Я покидаю тебя. Мне до рассвета нужно преодолеть семь миль до Камня Иммерсии и не оставить свои глаза на ветках в этих проклятых джунглях. Прощай, колдунья.
— Прощай, государь. Пусть вера в твою звезду всегда сопровождает тебя. Я поручаю тебя своей покровительнице — богине Прозерпине. Она защитит тебя в пути. Спасибо тебе, Кезон. Я счастлива видеть, что скорбь не ожесточила твое сердце.
На это он лишь грустно хмыкнул и шагнул под полог вечернего леса. В ту же секунду безмолвная четырехметровая тень его верного глашатая отделилась от верхушки ближайшего зеленого исполина и последовала за своим господином. В путь, который оказался намного длиннее, чем мог предположить каждый из них, сделавших сейчас по нему лишь первые неуверенные шаги.
Евгений Махонин. Похоже, тут все при делах
Я минуты три от силы беззаботно бултыхался в теплой тропической водичке. Внизу белый песок, изумрудные водоросли и прочая икебана. Вокруг стаи экзотических разноцветных рыбок. Красота. Но потом я загреб чуть подальше и сначала почувствовал, а потом увидел. Глаза снизу. Голодные глаза. Неприятная ситуация, когда тебя — незаурядную личность — рассматривают как рядовую жратву. То, что Спириус плавает рядом с обнаженным полуметровым свиноколом, куражу никак не добавляло. Я еще минуту стоически держал масть — все-таки хороший понт слаще говядины, но потом развернулся и с морозцем, прошедшим по коже, полындал в направлении пляжа. Вышел на песок, отфыркиваясь и слегка подрагивая отнюдь не от холода. Спириус подошел к куче своих вещей, достал из сумки какую-то ветошь и принялся бережно протирать свой кишкоправ. Такое отношение к оружию с его стороны мне понравилось.
— Видел? — буднично поинтересовался он.
— Угу. Что это было?
— Русалки.
— Что-то они отличаются от картинок в детских книжках…
— Что есть, то есть. У нас это местечко так и называется — Бухта Женской Любви.
— Романтично…
— Философски, — угрюмо буркнул греющий уши Андрюха.
— Спасибо, что прикрыл. Если бы не твоя пика…
— Кинжал тут ни при чем. У меня седьмой левел Ведьминого Контроля. Это не дает мне над ними полной власти, но удерживать на расстоянии помогает.
— А нож тогда на кой брал? — не унимался я.
— Ну-у-у, понимаешь, — протянул Спириус и вдруг озорно мне подмигнул: — Аппетит-то мне удалось отбить, но от зрелища такого самца они чисто по-женски могли не выдержать!
Положительно, этот чувак, после того как перестал изображать из себя эпического героя, начал мне нравиться.
Мы быстро собрались. Слетевший с пальмы пеликан-переросток аккуратно прикопал остатки нашего пикничка (такое отношение к матери-природе мне также пришлось по душе), и мы двинули в направлении города. В ветвях деревьев бесновались попугаи, мартышки, гусеницы, аллигаторы (ой, что-то я загнул, у меня такое бывает) и другие иллюстрации из книжек по природоведению. Часика два мы маршировали, а Спириус по ходу экскурсии на примерах очередного высунувшегося из леса мурла пояснял местные обычаи. Кто кого тут может на гуляш покрошить и кто от кого бегает. Один раз он серьезно напрягся, когда по звериной тропе впереди протопала небольшая туша размером с микроавтобус и скрылась за поворотом. Через несколько секунд кто-то из глубины леса сказал громкое «ам», и когда мы дошли до ближайшей поляны, там уже вовсю шла делюга лучших филейных частей пробежавшего перед нами бедолаги. Пара нетопырей, больше похожих на оборудованных крыльями кабанов, какие-то козлоногие субъекты с хвостатыми задницами, еще несколько не менее странных созданий из сна живодера — все как по команде повернули свои рыла, стоило нам показаться из чащи. Спириус вытянул в их направлении растопыренную ладонь, как бы говоря: «Спокойно, товарищи. Все без палева продолжают прерванный прием пищи». Жуткая компания, словно это ей и было нужно, тут же снова занялась своими грязными делишками, а у меня мелькнула мысль: будь мы тут с Андрюхой одни — наверняка так просто не отделались бы. Спириус же тактично провел нас по краю поляны, и мы запросто потопали дальше. То еще, видать, нескучное местечко — эти джунгли.
