– Эй! Быстро сюда!.. Быстро!
Ирина мгновенно посмотрела на Рана, точно жена на шейха. Тот мёрзлым взглядом велел ей не реагировать, скорее всего, посчитав Игоря чересчур зазнавшимся в роли командира.
– Не вовремя пацан перед девкой выделывается… – покачал головой Борис. – Вроде и разлюбил уже, а покривляться хочет…
– Борис, в чём дело-то? – Игорь понял, что назревает очень плохое положение, но неизвестность всегда была не по нутру.
– Вот как ты думаешь, Игорёк, какая-такая заваруха поджидает, если тебе перед этим на блюдечке подносят кучу боеприпасов, а?
Молчание… Виктор перевесил на плечо берёзовую дубину, взявшись за неё покрепче…
Внезапно трансляторы подали сигнал. Ран с Ирой остановились. Все припали к экранам, которые зажглись сообщением:
«Задание№ 2: Убить контроллера стаи».
Вторая директива исчезла, и опять вспыхнули часы с остатками игрового времени. Таймер показывал три часа и пятьдесят девять минут.
– Угу… – протянул Борис, вникая в смысл послания…
– Кого убить? – прозвучал наивно-испуганный вопрос Ирины.
Приободрился ветер…
Из-за стен травы и красивых своей прямотой деревьев выплывали эхом гавканье и рычание. Отдалённые голоса слюнявой, клыкастой ярости обдавали людей великими тёмными волнами, властвовали над одичавшим воздухом до неба… Будто в кольце грозовых туч, гигантских и всесильных… И нельзя было определить, откуда надвигался шторм… Потому что звери лаяли отовсюду! Север, юг, запад, восток – все стороны света горланили наперебой, изливали на горстку маленьких человечков реки густого и кипучего масла из громадных котлов.
Между древесными линиями, в прорехах растительности замелькали то там, то здесь низкие и быстрые силуэты. Под каруселью когтистых лап всюду загудели клубы́ шелеста…
– Назад! – проорал Якорь.
Ира, осознав, наверное, массу собачьего потока, сумела только закричать во всю дурь. Ноги её подкосились. Она бы упала, но поносящий её и весь свет Ран поволок подругу чуть ли не за шкирку.
Голодный гомон своры топтал барабанные перепонки, становясь невыносимым…
– Круговая оборона! – скомандовал Якорь. – Ран, спрячь девчонку в центр, она не сможет!.. Андрей!
Он снял с плеча арбалет и отдал другу. Осведомил:
– Запас полный.
Андрей на сей раз не возражал.
Оружие было довольно лёгким для своих размеров. Плюс к тому все до единой детали его были металлические. Механизм перезарядки осуществлял как натягивание тетивы, так и загонку стрелы из цилиндрического колчана. По весу, габаритам и скорострельности арбалет хоть и уступал пистолету, но все-таки это лучше, чем отмахиваться ножом от лавины псов.
Ран, отвесив Ирине подряд три терпкие пощёчины и зажав её буйно-истеричную головушку меж своих ладоней, как в тиски, теперь вовсю внушал более-менее протрезвевшей девице её дальнейшие действия – сидеть и не высовываться. А главное – не вопить.
– Витёк? – Борис вторично предложил худощавому богатырю заменить «булаву» на пистолет. Виктор смущённо улыбнулся в знак благодарности, но безгласно отказался.
– Вот гуманист упрямый, а! – удивился Борис ничуть не обиженно и не раздражённо, а, наоборот, с долькой забавы.
– Дай-ка мне! – отозвался вдруг Ран.
– Ещё чего! – фыркнул Борис.
– Да я для Ирки, мать твою!!!
Борис придавил едва не разразившийся хохот.
– Де-е-е-ержи! – сказал он с добродушным укором, будто ребёнку, клянчившему у него конфету, и, не глядя, кинул назад пистолет. – Мало нам здесь собак…
Ран поймал оружие. Щёлкнули предохранитель и затвор. Вложив пушку в руки Ирины, завёдённый парень отдал последние приказы:
– Без суеты! Держишь крепче, целишься лучше, курок плавно спускаешь – как в тире!.. И не бойся ты, дурёха! Ты за нами будешь – к тебе не подпустим!
– Да, и нас не перестреляй, пожалуйста, – добавил Борис.
Перед тем, как занять место в кольце защиты, Ран сочно поцеловал Ирину в губы. Вряд ли ему сейчас было дело до сантиментов. Наверное, он не исключал роковой исход и перед смертью решил получить хоть какое-то удовольствие… Или, может, это его стимулировало?
– Понесла-ась! Х-ха-ха! – раздался за спиной Андрея дьявольский хрип Бориса, а за ним – первый выстрел и собачий вой.
Всё кипело в океане звериных глоток. Тонули в нём и маты Рана, и даже вскрики Ирины.
На Игоря снарядом вылетел из травы монстр в доспехах медного цвета, тоже с шипами. Присевший на колено Якорь метко пальнул махине в морду. Та съёжилась, пала, прокатилась ещё несколько метров, переваливаясь с бока на бок, и замерла. В мёртвом теле узнавался крупный бульдог.
Зелёная стена перед Андреем пропустила, точно призрака, бешеную серую тварюгу. Юноша немедленно взял пример с Якоря: сел на уровень открытой для поражения пасти.
Как же трещало всё внутри!
И размыло теплом. Страх мигом перехлестнул так, что уже не ощущался…
Свист – в шею! Под стрелой брызнула кровь, и животное, пронзительно визгнув, свалилось наземь. Андрей ногой затормозил перед собою подёргивающуюся тушу…
Под серыми латами умирала гончая.
Опасаясь, что она найдёт силы внезапно вцепиться в него, Андрей ввергся в замешательство, неуверенно положив пальцы на нож…
Навстречу выскочил свежий враг – широкомордый бульдог в блестящей меди с растопыренными иглами. Бойцовая порода. Если такой сомкнёт свои кинжалы на чём-нибудь живом и мясном, можно считать его новой конечностью – не оторвать даже дохлого.
Андрей лихорадочно стал заряжать оружие. Взгляд не желал сосредотачиваться на чём-то одном – метался то к арбалету, то к перевшему на него танку о четырёх лапах.
«Не успею! Нет!» – высеклись в мозгу искры.
Мускулистый, весом в полцентнера зверь с железным намерением порвать в клочья был уже в прыжке от жертвы…
И чего-то вдруг стало слишком много. Некая чаша переполнилась… Нет, не страх – бессмыслица, ненужность всего этого рутинного кошмара…
Устал…
Почудилось, что пора…
Даша зовёт к себе…
Андрей сдался. Даже не попытав удачу с ножом в ближней стычке, он рефлекторно заслонился. Приготовился к чудовищной боли…
Над левым ухом очень громко бахнуло. Пуля, пробившая доспех, не сшибла монстра наповал – просто ослепила и искривила. Зверь невольно свернул вправо, где им вручную занялся опьяневший Ран. Этого гордого мустанга инстинкты взбаламутили круче остальных. Все его бесчисленные движения были дёрганные, частые и иногда лишние, словно парня постоянно шарахало током. Глаза выпучились. Шипучий страх, как углекислота в газводе, кишел и лопался пузырьками у него в крови, которая гоняла лавовым круговоротом по телу, надув жилы. Собаки, наверное, сейчас носами «видели» на этом месте тугой и завывающий адреналиновый смерч. Не в силах копить внутри тонны энергии, Ран регулярно освобождал изо рта либо звучный матерок, либо просто дикий ор, даже если на него в сей момент никто не нападал. Только врождённая тяга к злости смещала в нём хоть какую-то долю ужаса в полезное русло.
