На поверхность вынырнул дельфин-трехлетка за очередным глотком воздуха. Он уже собрался нырнуть обратно, но в последний момент его задержало необычное зрелище. С ближайшего острова, быстро-быстро, прямо в небеса поднималась ослепительно-яркая звездочка, почти сразу исчезнув в низко нависших облаках.
«Вот значит куда деваются упавшие ночью звезды, – подумало умное животное, – надо будет обязательно расспросить об этом у старших».
Может его мудрые рассуждения пошли бы еще дальше, но в это время, неожиданно близко проплыла обольстительная самочка, на которую он уже давно засматривался. Все мысли унеслись прочь, не оставив после себя и следа. Игриво выпрыгнув из воды он погнался следом.
Пространство между небом и землей вспорола синяя, ветвистая молния, сразу за ней последовал оглушительный раскат грома. Затихшие воды залива вздыбились растущими на глазах валами, с верхушек которых, взбесившийся ветер неистово срывал клочья белой пены.
Хлынул ливень. И все пошло так, как и должно было быть.
Немногим более стандартных суток потребовалось Скринте, для того, чтобы доставить Роберта и Керона по месту назначения. Ранним утром они сошли в третьем, северном космопорту Оскерн(4), галактики 274/А511, скопления …, но это уже совсем другая история…
Спустя четыре стандартных года, после того, как друзьям удалось покинуть Отстойник К3/09, в галактику 511/70, вошли окроны. Могучее и безжалостное сообщество, одно упоминание о котором наводило неописуемый ужас на тех немногих, кто пережил их вторжение. Кочевые орды окронов не состояли из какого-то одного народа. Среди них можно было встретить самые разнообразные формы разумной жизни. Это были чуть ли единственные сообщества во Вселенной, объединяющие в одно целое, непостижимо противоположные сущности. Были среди них и люди.
Чувствуя себя свободно на задворках Вселенной, в областях пространства занимаемых сравнительно молодыми галактиками, окроны не встречали на своем пути никакого, сколь-нибудь серьезного сопротивления.
Проходя по очередной галактике они разоряли ее, впитывали в себя все, что могла им дать эта звездная система; разрушали все, что не могли забрать и оставляя за собой кровавый след шли дальше, надолго не задерживаясь на одном месте.
Ни один флот самых развитых миров галактики 511/70, не смог противостоять армаде кораблей окронов больше десяти минут.
Сразу после вторжения, жизнь на Отстойнике К3/09 забурлила с не бывалой силой. Бум продолжался десять лет, все время, пока орды окронов разоряли галактику. После их ухода все стихло и жизнь замерла. Больше не было клиентов, сбыта, заказов. Больше ничего не было. Клан за кланом сворачивали деятельность и уходили прочь, на поиски более рыбных мест. Разоренной галактике, где немногие выжившие народы вернулись чуть ли не в пещеры, они были не нужны – эти сообщества уже не могли себе позволить многого, в том числе и пороки. Пять лет спустя с Отстойника ушел последний корабль. Оставшиеся на планете ссыльные, бывшие наемники и многочисленный персонал больше не интересовал своих хозяев и был брошен на произвол судьбы.
Прошло 35 000 лет стандарта U-3.
Сверхгалактика (индекс не присвоен) Скопление галактик (индекс не присвоен) Спиральная галактика «Наша» (индекс не присвоен) Сектор (индекс не присвоен) Планетарная система Солнце(3) (Земля) (Координаты приведены согласно местным представлениям, свой навигационный каталог отсутствует, ни одна из версий известных аналогичных программных продуктов не используется).
Северное полушарие, Бирма, побережье Андаманского моря, дельта реки Иравади. Наши дни.
Профессор Ельского университета, антрополог с мировым именем, Крег Грейсон, действительный и почетный член академий наук многих стран мира, как всегда просыпался очень трудно. Почему так происходило не знал никто, психоаналитики, к которым он обращался со своей проблемой, сначала вытягивали из научной знаменитости деньги, а потом, все как один разводили руками, так и не обнаружив причин этого явления. Где бы не доводилось ему просыпаться, в собственной спальне или у черта на рогах, ему требовалось не менее часа на то, чтобы убедить себя, что все в порядке, что все хорошо и нечего беспокоится. Процесс не всегда проходил гладко. Вот и сейчас он был всецело поглощен этим занятием.
Персонал экспедиции знал об этой особенности своего босса и старался не попадаться в это время ему на глаза. Исходя из этого, не трудно было догадаться, что расстегнув полог своей палатки и высунув наружу заспанную физиономию, Грейсон не встретился взглядом ни с одним из своих сотрудников. Все старательно имитировали работу, а кому нечего было имитировать, тот сломя голову куда-то спешил.
Умывшись и наскоро перекусив, профессор направился к массивам раскопок, которые уже третий месяц вела его экспедиция. До раскопок было около километра. Сразу по прибытии на место, экспедиция расположилась в очень перспективном, с точки зрения профессора месте, но пробные шурфы не принесли никаких результатов, так что зону поиска пришлось сдвинуть, а лагерь переносить на новое место так и не стали. Грейсона интересовало большой ли урон его хозяйству нанес шедший всю ночь ливень.
За статным, убеленным сединами профессором, не оставая ни на шаг, бежал
крошечный бирманец, с двухстволкой двенадцатого калибра в руках – джунгли все-таки. Оружие было непропорционально велико для человека его роста.
Добравшись до места, Грейсон застал неприглядную картину. В самых глубоких местах котлованов было больше метра воды. Рабочие, не смотря на ранний час уже были на месте. Они, выполняя обещание правительства, старательно вычерпывали ведрами скопившуюся воду, но это не приносило заметных результатов.
Плюнув в мутную воду, профессор развернулся и поплелся обратно в лагерь. Раскопки были остановлены на несколько дней, как минимум.
«Что же тогда здесь делается в сезон дождей?» – с досадой думал профессор, шлепая большими, резиновыми сапогами по раскисшей земле.
В лагере он сразу заметил непривычное оживление. На расчищенной от растительности площадке стоял правительственный вертолет. Участники экспедиции с радостными криками обступили машину. Не обращая никакого внимания на прибывших гостей, Грейсон укрылся в своей палатке.
Сев на раскладушке, он пододвинул поближе свой походный ящик, достал из него портативный компьютер, с эмблемой надкушенного яблока на крышке. Нужно было срочно закончить монографию. Редакция давно требовала концовку в очередной номер журнала, но с этой экспедицией никак не доходили руки.
