— Четыреста двадцать! — звонкий голос Чиируны, приникшей к дальномеру. — Капитан я бы еще пять градусов довернула!
— А обещала не встревать! — весело откликнулся Бираан. — Ладно, Манаад, ублажи подружку.
Рулевой осклабился, выполняя приказ.
А вражеский корабль стремительно растет, он уже еле помещается в обзорном стекле.
— Стоп машина! — командует Бираан. — Айдорин, переводи на реверс. По моей команде… Стрелки — взрывчатыми по баллистам… та-ак… огонь!
Корабль неторопливо плывет по инерции, все сильнее сокращая расстояние до вражеского борта. Корпус чуть вздрогнул, когда все четыре баллисты выпустили тяжелые бронзовые стрелы с прикрученными взрывчатыми наконечниками. Через две секунды три из них врезались в скулу гондолы, разрывая ткань и разбрасывая обломки баллист.
— Теперь ежики! — выкрикивает приказ Бираан. — Машина малый назад!
Винты завращались в обратную сторону, тормозя нас, уберегая от столкновения. Между тем фрегат ФНТ летит вперед, начиная уходить из поля обзорного окна.
— Двести шестнадцать! — продолжает сообщать расстояние Чиируна.
Манаад, не дожидаясь команды, доворачивает штурвал, становясь в кильватер к врагу.
— Правильно! — одобряет его Бираан. — Еще полрумба возьми! Стрелки вы как?
— Еще десять секунд… Готовы!
— Огонь!
Четыре ежа почти в упор. Разумеется, все они угодили в цель.
Мне кажется, что я вижу, как из отверстий вылетает бесценный гелий.
Но противник еще продолжает лететь по прямой, ему нужно какое-то время, чтобы осознать, что небо больше не держит его.
ФНТшники еще успели выстрелить по одному из наших кораблей и даже попали в него.
Но еще несколько стрел и ежей от других судов нашего флота по очереди пронзили врага, и фрегат наконец-то начал свой путь к скалистым утесам.
— Ну, вот и все! — с облегчением выдохнула Лайана. — Ларкинс, передавай всем кораблям: «Построиться в походный строй». Направление на север — к нашей базе. Нам еще предстоит разобраться с кораблями, что остались там.
Лайана выпрямилась, потянулась.
А я вдруг заметила, какой у нее уже округлившийся животик.
07.09.О.995 10:48
Фрегат Ф-72 дрейфовал на высоте в три лиги прямо над горным ущельем, ведущим к пиратской базе.
Сейчас там, в городе пиратов, продолжаются бои. Егеря медленно, но верно вытесняют противника вглубь пещеры.
Сверху их поддерживает второй фрегат и малый десантный бриг. Они издалека обстреливают развалины, в которых укрываются бойцы адмирала Далкина. К сожалению бомберы уже задействовать не получается. В глубине пещеры свод опускается слишком низко, и пробраться туда, не изодрав о скалистый потолок баллон, невозможно. Поэтому эффективность воздушной поддержки сильно уменьшилась, и десантникам приходится полагаться только на свои силы.
Два корабля продолжают висеть у самого входа в грот и лениво постреливают не особо стараясь прицеливаться. Во тьме пещеры все равно ничего не разглядеть. Но если удастся десятком выстрелов прибить какого-нибудь пирата — и то помощь наземным войскам.
Четвертый корабль, из тех, что адмирал Тарад Набори не стал брать с собой на охоту за горцами — большой десантный барк — дрейфовал в сотне метров над лагерем, разбитым на вершине горы, под которой и располагалась пещера. Там, в наскоро сооруженных сборных бараках, жили отдыхающие от тяжелых боев десантники, обслуживающий персонал, а, главное, многочисленные раненные.
Адмирал торопился как можно скорее завершить операцию, поэтому не разрешил переправить раненых в метрополию, пока не закончится битва, и их лечили прямо здесь. Кстати, на борту барка тоже был импровизированный госпиталь с сотней раненых воздухоплавателей и егерей.
Наблюдатель на фрегате неторопливо оглядывал горизонт, особенно внимательно южную его сторону, откуда должны были вернуться корабли флотилии.
И они появились. Россыпь темных точек. Далеко, лигах в двадцати, на грани разрешения оптики.
Наблюдатель насчитал четырнадцать судов. Всего с теми, что были на аэродроме и теми, которых взял с собой адмирал, должно было быть двадцать.
«Ну, наверное, часть кораблей осталось прикрывать аэродром, — подумал наблюдающий. — Хотя зачем он перегоняет сюда столько судов, непонятно. Может быть аэродром сильно разрушен, или там сохраняется опасность нападения, и адмирал решил пока перебазировать корабли поближе?»
Матрос сообщил об увиденном начальству и принялся за новый круг наблюдения.
Никуда не спеша он проделал его за восемь минут.
И уставился на заметно приблизившиеся корабли.
В семикратную оптику уже можно было разглядеть общие очертания. Правда, рефракция воздуха на расстоянии в четырнадцать лиг делала изображение размытым, но все равно.
Все равно в кораблях была какая-то странность.
«Они одинаковые! — вдруг понял наблюдатель. — Но этого не может быть!»
Во флотилии ФНТ были корабли разных классов и размеров, а приближающиеся к базе суда как будто сделаны под копирку. Не очень большие, но и не маленькие. Фрегаты или малые десантники — так определил опытный матрос.
И забил тревогу.
07.09.О.995 11:07
Капитан дозорного фрегата формально был главным в этой маленькой эскадре. И именно ему предстояло принимать решение. Было два варианта действий. Поднять вверх корабли, находящиеся в ущелье или спуститься к ним. По правилам было предпочтительнее занять как можно более высокую позицию. Но логика боя и удачный опыт пиратов подсказывали, что эффективнее спрятаться под сводом пещеры и пытаться сбить корабли противника, когда те по двое-трое будут подныривать в ущелье.
На оба плана времени было в обрез. Если фрегат решит спускаться вниз, то придется на полную запустить насосы и даже открыть клапаны вверху баллона, выпустив часть гелия. А в перспективах скорого боя этого делать очень не хотелось.
Но оставался еще десантный бриг, наполненный ранеными.
И именно он определил ход сражения. Не дожидаясь, когда капитан фрегата сделает выбор, с десантника просигналили: «Пытаюсь уйти. Прикройте!»
На корабле разводили пары, он начал медленно набирать высоту и скорость.
И командир флотилии просемафорил остальным двум кораблям: «Поднимайтесь, прикроем десантный корабль».
Это было нерационально и даже глупо, жертвовать тремя кораблями, в надежде спасти четвертый. Но там были раненые бойцы. А кодекс чести ФНТшного военного требовал стараться вынести пострадавшего товарища из боя.
Потому что иначе его добьют враги. За время клановых войн среди пиккури сложилось особое отношение к противнику. Когда войны перерастали из мелких стычек в тотальное противостояние, то в них участвовали поголовно все члены клана от детей до стариков и обоих полов. И завершались эти войны полным уничтожением проигравшего клана. К счастью, это в далеком прошлом, но пренебрежительно рациональное отношение к жизни вражеских пленных или гражданских осталось. Поэтому ФНТшники не переживали, сжигая поселки горцев, поддерживающих пиратов, и очень удивлялись, почему это вызывало такую яростную ненависть у горцев.
