— Сколько у тебя детей?
— Трое, — Марк закатил глаза. — Я хотел двоих, но младшая родила двойню, и что ж теперь, в детдом сдавать? И все девочки, можешь себе представить? Невольно чувствую себя главным петухом в курятнике.
— Неужели они совсем тебя не слушают?
— Ну что ты, у нас в этом смысле разговор короткий. Огелли традиционно делятся на два типа: ведущих и ведомых. Та, которая чувствует себя ведущей, заводит себе ведомого мужа и наоборот. А если вдруг меняет линию поведения, может идти на все четыре стороны, её же ни один родственник не поймёт!
— Везёт вам, — вздохнул Альфред. — У вас всё так просто. Мне явно стоило родиться огелем или тилоном на крайний случай.
— Жена выкаблучивается?
— Ещё как! Приветила мальчика-синайца, даже моего мнения не спросила, да и вообще всех кругом считает лучше меня! Даже не знаю, кто её укусил? — рейтер сжал кулаки, и Марк склонил голову набок, заговорщицки глядя на него.
— Чего мучаешься-то? Разведись — и дело с концом. На ней свет клином сошёлся?
— Боюсь, как ты сказал, ни один родственник не поймёт. Благодаря нашим отношениям я оказался в группе Рэкса — иначе меня просто вежливо попросят на выход. Да и трое детей опять же, я их люблю.
— Хоть один мальчик, кроме синайца, есть?
— С синайцем их четверо. Да, есть.
— За это определённо стоит выпить! — провозгласил Марк, и подошедший с закусками и вином метрдотель раскупорил бутылку. Огель первым поднял бокал.
— За продолжателей рода! Пусть и у меня хоть один появится!
Они чокнулись, и Альфред глотнул обжигающе крепкого вина, сразу отметив его незнакомый привкус.
— Марочное, что ли? — спросил он, чувствуя, как согревающая кровь жидкость как будто неторопливо проходит по пищеводу. — Никогда ничего подобного не пробовал.
— Коллекционное, — подмигнул Марк. — Цену не спрашивай, у меня тут родственник работает, из личных запасов отдал в честь нашей встречи. Кстати, кормят тут тоже неплохо.
— Это да, — согласился рейтер, распробовав мясной салат. — Так почему ты решил пообщаться именно со мной?
— Я вроде уже отвечал на этот вопрос. Мы с тобой на одной волне, разве нет? К слову, я тоже в окружение к Аспитису попал совершенно случайно, — Марк поболтал вином в бокале. — Был обычным аналитиком… ну не то чтобы совсем обычным, конечно, слишком много работал, причём по ночам, и слишком мало общался. Все кругом считали, что, раз я так много знаю и ни с кем не делюсь, значит, хочу кого-то подсидеть. А я просто был в себе. Они мне откровенно мешали. Есть у аналитиков такая вещь, мозговой штурм называется, ну ты знаешь, что это. Так вот, я никогда в них не участвовал. Мне казалось странным выслушивать чужие, с потолка взятые идеи, когда у меня есть собственные — и заметь, вполне себе обоснованные! Короче, не любили меня и не ценили. А потом я раскрыл одно громкое дело, и Аспитис позвал меня к себе ночным секретарём. У него же нет советников как должности, их функции поровну выполняют секретари, телохранители и гвардейцы. Кстати, поэтому он в более выгодном положении, много людей, много мнений, не то что у вас.
— Да уж. Насколько я знаю, Эдриан своему секретарю никогда не доверял. Так, мальчик на побегушках. А вот старшему советнику — да. И вот что получилось, — Альфред многозначительно улыбнулся и допил бокал. Марк немедленно подлил ему ещё, к своему практически не притрагиваясь.
— Один доверенный человек — очень опасно, — сказал он. — Потом из им вырытой ямы не выберешься. Но, судя по всему, Эдриану недолго на посту осталось. Пустили Страхова в огород, а?
— Я уже совсем запутался в том, что у них там происходит, — покачал головой Альфред. Он принялся за салат и потому не заметил, как его визави недовольно поджал губы, в ту же секунду обратно становясь улыбчивым и понимающим.
— Да в высших эшелонах сам чёрт ногу сломит! Веришь, сам сколько там кручусь, а всё как птенец желторотый! Неприятное чувство — быть ведомым…
— Я себя в принципе чувствую ездовой лошадью, — мрачно сказал Альфред. В его голове начинало слегка шуметь, и, чтобы продлить это приятное и уютное ощущение лёгкости, он залпом осушил бокал вина, после даже не поймав момента, как Марк вновь наполнил его, а заодно и положил рядом со своей тарелкой сотовый с почему-то негаснущим экраном. «Занятые люди эти секретари…» — подумалось рейтеру, и, ухватив мысль, он поинтересовался:
— Так ты — ночной секретарь, верно?
— Нет, уже дневной, — Марк благодарно кивнул подошедшему метрдотелю — какие же они всё-таки важные персоны, раз их обслуживает старший официант! — и придвинул к себе тарелку с бифштексом. Тилон быстро собрал опустевшие тарелки и растворился в полутьме зала, оставив после себя ещё одну полуоткрытую бутылку того же вина.
— Это повышение?
— Скорее переквалификация. Аспитис счёл, что я быстрее реагирую на сообщения с фронтов и лучше вычленяю главное, поэтому отправил в ночь Тэдэо как подводителя итогов… А ещё он такой суровый, а ночью посетителей в приёмной меньше.
— У вас выходные вообще бывают?
— Иногда. Тогда на нашем месте сидит либо телохранитель, либо гвардеец. Сейчас, правда, они постоянно толкнутся то в приёмной, то в кабинете Мессии. Сам понимаешь, беспрецедентный случай.
— Думаешь, всё-таки будет объединение? — с тоской спросил Альфред и, мгновенно переключившись, поднял бокал. — Давай за то, чтобы всё прошло гладко!
— Давай! — Марк звонко чокнулся с ним и как будто вкрадчиво спросил: — А что именно — всё?
— Да хоть что-нибудь, — Альфред влил в себя ещё порцию пугающе замутняющего сознание вина и внезапно ярко ощутил себя на передовой давно идущей войны. — Я как будто в паутине, понимаешь? И в темноте. А свет, к которому я мог бы идти, почти и не виден за множеством этих нитей…
— Боишься объединения?
— Да не будет никакого объединения! — Альфред треснул кулаком по столу, и тарелки зазвенели. — Зачем пауку договариваться с мухой? А они все для него мухи, даже те, кого он называет своими друзьями! Рэкс всех использует — ради своей выгоды, конечно, зачем ещё? Аспитис, Домино — они все ему так удачно подвернулись! Зачем ещё он стал бы отпускать этого юного бандита, когда от него всему миру потенциальный и реальный вред? Это же отличная причина налить Аспитису воды в уши! Не удивлюсь, если и всё связанное с синайцами тоже он придумал…
— Ты серьёзно? — округлил глаза Марк.
— Я никогда в жизни не был так серьёзен! Только вот объединение ему ни в рог не упёрлось! Ещё пару месяцев — и он подомнёт под себя Эдриана окончательно, будет знать всю подноготную Аспитиса и разнесёт его в пух и прах! Весь ГШР за ним пойдёт, помяни моё слово! И МД перестанет существовать — это уже не объединение, это поглощение, прямым текстом! И будет опять две силы — ГШР и Север…
