— Платный вызов, — прошептал Фара, переглянувшись с женой. — Проклятый мальчишка.
Но тем не менее он почувствовал облегчение. Теперь — то Кейл поймет, что такое родители. Он включил связь.
На экране появился мужчина с тяжелой челюстью и густыми широкими бровями.
— Я клерк Пертон из Пятнадцатого банка, — представился он. — Мы получили на ваше имя чек на 10 тысяч кредитов. С прочными расходами и налогом это составит 12 100 кредитов. Будете платить сейчас или придете позже?
— Н — но… н — но — о… — простонал Фара. — К — кто?
Человек стал говорить что — то о деньгах, выплаченных Кейлу Кларку этим утром. Наконец Фара обрел дар речи.
— Но банк не имеет права выплачивать деньги без моего разрешения!..
Клерк оборвал его:
— Следует ли мне информировать Центр, что деньги получены по фальшивому чеку? Тогда после ареста получателя он будет аннулирован.
— Подождите… подождите… — сказал Фара. Он нерешительно повернулся к Криль, стоявшей за его спиной.
— Пусть его, Фара, он порвал с нами. Пусть делают, что хотят — мы должны быть тверды.
Фара удивился. Она говорила не то, что думала.
— Я… не знаю… насчет уплаты… Может, вы повремените? — спросил он Пертона.
— Конечно, мы рады будем войти в дело. Мы проверили ваше положение и готовы доверить вам 11 000 кредитов на неопределенное время под залог мастерской. У меня подготовлен договор, и если вы согласны, то мы сейчас закрепим сделку.
— Фара! Нет! — ахнула Криль.
— Остальные деньги уплатите наличными, — закончил клерк. — Вас это устроит?
— Да, да, конечно. Мои 25 000… да, устроит, — ответил Фара. Дело было закончено. Фара набросился на жену.
— Чего ты хотела? Сколько раз ты твердила мне, что я в ответе за него?! Мы не знаем, зачем ему понадобились деньги. Может, он попал в беду?!
— Он разорил нас за один час. Он знал, что мы не поступим иначе.
— Но нужно было спасать наше доброе имя.
Однако чувство исполненного долга исчезло у него с приходом бейлифа после полудня.
— Чем обязан? — спросил Фара.
— Автоматические ремонтные мастерские выкупили ваш вексель у банка и погасили долг.
— Это нечестно! Я обращусь в суд!
«Если об этом узнает Императрица, — думал он в гневе, — она… она…»
…Идя длинными коридорами большого серого здания, Фара чувствовала себя все ничтожней и слабее. Все меньше он надеялся на то, что решение будет вынесено в его пользу лишь росчерком пера.
Тем не менее у него хватило сил связно изложить свое дело, начиная от незаконной выдачи денег и до передачи векселя РАМ.
— Надеюсь, сэр, Императрица не допустит подобных издевательств над честным гражданином, — закончил он.
— Как вы смеете, — холодно произнес человек, восседающий за столом, — использовать имя Ее Величества в своих низких целях?!
Фара содрогнулся, представив себе миллиарды жестоких и равнодушных людей, стоящих между Императрицей и ее верноподданными. Он уже не чувствовал себя членом одной большой семьи. «Но если бы Императрица узнала обо всем этом, то она… она… Что бы она сделала?»
Он не успел закончить мысль, как услышал голос судьи:
— Иск истца отклонен, он приговаривается к уплате 700 кредитов, которые будут разделены между судом и адвокатом потерпевшего в отношении 5:2. Истец остается здесь вплоть до уплаты денег. Следующий!
…На другой день Фара решил навестить тещу. Он позвонил в «Фермерский ресторан» на окраине поселка. Место было прибыльное — несмотря на ранний час зал бы наполовину полон. Но хозяйки здесь не было. Он позвонил в магазин, где и застал ее.
Суровая старуха молча выслушала его рассказ, потом жестко сказала:
— Что ж, Фара. В дело я тебя взять не могу, иначе люди из РАМ придут и ко мне. Я не настолько глупа, чтобы доверить деньги человеку, воспитавшему дурного сына, который разорил его. Кроме того, я принципиально никого не беру в компаньоны. Пусть Криль переезжает ко мне и живет здесь. Впрочем, я пришлю за ней человека. Все.
Она вернулась к проверке счетов с клерком, то и дело допускавшим ошибки, и тогда по пыльному помещению разносился ее резкий голос:
— Здесь вы перевесили на целый грамм. Взгляните на эти цифры!
Но Фара знал, что, хотя она и повернулась к нему спиной, разговор еще не окончен.
— Почему бы тебе не обратиться в оружейный магазин? Ты же не станешь терпеть это все?
Зачем ему оружие? Застрелиться? Неужели теща могла посоветовать ему это? Какая чушь! Ему ведь нет и пятидесяти. С его золотыми руками работа в мире, набитом автоматами, ему обеспечена. Место человеку, умеющему работать, найдется всегда. Это было его жизненным кредо.
Дома Криль укладывала чемоданы.
— Делать нечего, Фара. Сдадим дом в аренду, а сами переберемся на квартиру.
Он передал ей разговор с ее матерью. Криль пожала плечами.
— Я еще вчера сказала ей «нет». Удивительно, что она повторила предложение.
Фара медленно подошел к окну, выходящему в сад. Можно ли представить этот сад без Криль? Криль в гостинице? Теперь он понял, что хотела сказать теща. Подождав, пока жена уйдет наверх, он позвонил майору Дейлу. Тот внимательно выслушал его и сказал:
— Извини меня, но Совет не вправе одалживать деньги. Да, еще, ты прости меня, Фара, но у тебя отобрали лицензию на мастерскую.
— К — как?
— Ничего не поделаешь. Послушай, — перешел он на шепот, — сходи в оружейный магазин. Они тебе помогут.
И экран отключился.
Это был приговор.
Два месяца жизни в номерах довели его до точки. Однажды вечером, когда улицы опустели, он прокрался к оружейному магазину. Дверь открылась сразу. Миновав полумрак прихожей, он попал в ярко освещенную комнату. За столом сидел седой старик и читал книгу. Увидев Фару, он отложил ее и встал.
— Чем могу служить, мистер Кларк?
Фара слегка покраснел, ему было стыдно за свое поведение в прошлый раз. Но он не мог покончить с собой при помощи ножа, яда или пули. Криль пришлось бы нести слишком большие расходы.
— Мне нужно оружие, — сказал он, — которое могло бы уничтожить тело в 6 футов длиной одной вспышкой. Что вы можете предложить?
Старик повернулся к витрине и достал бластер, инкрустированный пластиком.
— Обратите внимание, как мало фланцы выступают над стволом. Идеальная модель для ношения под одеждой. Будучи настроен на владельца, сам прыгает в руку. Сейчас он настроен на меня. Я кладу его в кобуру и…
Старик шевельнул пальцами, и бластер очутился у него в руке, преодолев 4 фута. Даже намека на движение не было. Он очутился в руке мгновенно!
