— Bom dia cabras… (доброе утро, козлы)
Понятно, что если меня в полицейской машине куда-то везут с полигона, то это делается вовсе не для того, чтоб меня чем-то облагодетельствовать.
— Calma! (Спокойно!) — неожиданно резко подаёт голос сидящий чуть сбоку военный, в котором я и узнаю того самого доктора Матеуша.
Только сейчас он почему-то не в белом халате, а наряжен, словно на парад.
— Você fala português? — даже не спрашивает, а утверждает он.
— Eu falo portunhol, — качаю головой.
Дальше он, не обращая внимания на копов рядом, болтает со мной всю дорогу.
— А без разницы, — взмахивает рукой доктор. — Как себя чувствуешь?
— На троечку. А что вообще происходит? — спрашиваю его, обводя рукой окружающее пространство транспорта.
— Едем в суд. Кажется, ты пришиб кого-то непростого и полиция попыталась сразу занять чёткую позицию, — смеётся он.
— Я только защищался.
— СТОП. Вот это не мне. Это будешь говорить по адресу, — морщится он. — Когда спросят.
— А я не оправдываюсь. Я просто поясняю свою позицию, чтоб хороший человек и врач не жалел о потраченном на меня времени. Кстати, если не секрет, а почему вы мной так фокусно занимаетесь?
— Камила попросила, — пожимает плечами Матеуш. — Когда пришёл вызов с твоего биппера, она сказала, что ты свой.
— Ну, не совсем свой… Дед был из Порто-Муртиньо… А почему она сама не пришла?
— На такие происшествия всегда бегаю я, не она. У нас своё разделение труда. Поскольку она о тебе упомянула, мы все лишь соблюдаем правила. Так, как они должны соблюдаться. Так что, не стоит благодарности. Процедуры затем и существуют, чтоб работать там, где плохо работают люди. — Он какое-то время беззаботно смотрит в окно над моей головой, потом добавляет. — Твоего куратора я известил. Не переживай.
— Бли-и-ин, опять его теребить, — вспыхиваю беспокойством снова, но тут же усилием воли успокаиваюсь.
Для человека, только что разминувшегося с весьма неприятными перспективами, я испытываю явно не те эмоции.
— Для него это тоже работа. — Ровно кивает доктор. — Всякое бывает. Это просто рабочий момент. Расслабься.
_________
Полицейская машина, как и ожидалось, привозит меня в какой-то специализированный суд, кажется, занимающийся только военными. Во всяком случае, внутри никого не в форме лично я не вижу (исключение — только личности в мантиях, видимо, местные судьи).
На входе хмурого вида охранники не делают никаких различий между мной и сопровождающими. Каждый из нас предъявляет палец, отвечает на одни и те же вопросы (кто такой), затем на руку каждому надевают какой-то браслет.
— Местный идентификатор, завязанный на биометрию, с некоторыми дополнительными функциями, — моментально просвещает меня Алекс. — Кроме прочего, может использоваться в режиме следящего устройства или полиграфа. Последнее не слишком точно, может и на обычном человеке обмануться.
— Мне скрывать нечего, — говорю чистую правду. — Хотя, конечно, у нас никогда нельзя быть ни в чём уверенным только потому, что ты ничего не сделал.
— Мне кажется, пока можно не волноваться. Цинично говоря, в Квадрате лично тебе обиталось ненамного хуже.
— Не скажи. Студия есть студия, плюс Камила, — не соглашаюсь с соседом. — С другой стороны, поспать бы прямо сейчас. Хоть где, хоть сидя. Очень хочется. Это нормально?
— В твоём нынешнем клиническом состоянии — более чем.
_________
После одевания на всех обязательных в военном суде браслетов, доктор из Корпуса, не отходя от входного терминала, минуты полторы колдовал над своим планшетом.
После этого Тадеос-Тадеуш повернулся к старшему поста и, не отрываясь от экрана, сообщил:
— Состояние пострадавшего средней паршивости, но угрозы витальным функциям не вижу. Передаю пациента… имя… номер… статус… для судебного разбирательства… — дальше шли полторы минуты перечисления диагнозов на латыни и подобная абракадабра.
Старший поста, не разводя бодягу, по кивку врача тиснул свой большой палец на планшет врача и коротко пробасил:
— Приём пациента подтверждаю.
После чего майор Тадеуш, нейтрально кивнув капитану Джили, сказал:
— Буду поблизости. Когда понадоблюсь для разбирательства, уведомление-вызов слать прямо на планшет.
— Будет сделано, — кисло кивнул Джили, лихорадочно соображая, что ещё можно предпринять.
_________
В то же время или чуть позже. Телефонный разговор.
— Господин Штавдакер?
— Да, это я. Кто говорит?
— Меня зовут Джили, я товарищ Питера. Извините, что тревожу напрямую, но у меня были договорённости с Питером лично, а он, ввиду случившегося, сейчас явно не в ресурсе. — Джили не знал, как деликатно сформулировать, что старому товарищу он бы сейчас и медной ложки не доверил.
На счастье, отец товарища и его трупа-брата оказался адекватнее:
— Я уже в курсе. — Помолчав, явно крепкий ещё духом старик добавил. — Вы думаете, что-то ещё можно сделать для справедливости?
— На местности, сразу по итогам инцидента, удалось выяснить вот что…
_________
После того, как на всех нас на входе в суд надевают эти навороченные местные браслеты, моментально куда-то испаряются и доктор, полицейские.
Меня усаживают в коридоре в первое попавшееся кресло и этот странный капитан говорит:
— Ожидание порядка двух-трёх часов. Что делать дальше, система сама скомандует через браслет. Проследуете на разбирательство согласно инструкциям.
— А если я сниму браслет и сбегу? — спрашиваю исключительно из дотошности, поудобнее устраиваясь и собираясь спать.
Капитан меня ответом не удостаивает, ещё раз окатывает полным презрения взглядом и уходит.
— Piranha, — говорю ему вслед, закрывая глаза.
Болтая с Тадеушем, я заметил, что капитан ни слова не понимает. Соответственно, и второго, жаргонного значения слова не поймёт.
(Прим. Синоним или эвфемизм для «проститутка», по крайней мере, в Рио).
— Você fala português? — раздаётся сбоку от меня в очередной раз.
Удивлённо открыв глаза, замечаю рядом с собой девицу статей Камилы, но в форме сержанта (кажется, форма относится к чему-то интендантскому). Правда, если Камила — достаточно чётко выраженный европеодид, то эта девица явно несёт в себе черты какой-то смеси рас.
_________
Смешной учащийся местного Корпуса оказался на самом деле тамошним соискателем. Вдвойне интересным было то, что он более чем сносно говорил на языке, пусть сам и был местным.
Технично ругнув местного военного копа словом с двойным значением, пацан развалился в кресле, убрал ноги из прохода и явно собирался спать. Но Жойс уже стало интересно, и она первая заговорила с ним. А что ещё делать несколько часов до заседания? Да и пацан, несмотря на возраст, был не самым похабным.
После обмена приветствиями, она не стала ходить вокруг да около и пояснила в лоб:
— Ты не являешься прямым подозреваемым в совершении преступления. Есть два базовых вида… м-м-м… разбирательств в этом здании.
— Буду благодарен за справку, — вежливо кивнул пацан, протирая глаза и выныривая из сонного состояния.
Видимо, оценив формы Жойс.
— «В отношении» и «по факту», — тут же пояснила кафузу. — Если ты без конвоя, с малым браслетом, и тебя посадили ждать в коридоре — значит, разбирательство будет по факту. Если б было в отношении тебя, поверь, малыш: никто б тебя тут так запросто одного не посадил.
— Получается, если сбегу, только нагребу лишних проблем? — уточнил обитатель Корпуса с не по годам взрослым взглядом.
