магазине.
Сама она, кстати, была одета практически так же как я, за исключением того, что вместо кожанки предпочла обычную походную куртку цвета хаки. Новый имидж позволял нам не особо выделяться в плотной толпе. Тем более, сейчас как раз начинались часы пик.
Выйдя из общественной уборной, которой мне наконец удалось воспользоваться, девушке то не пришлось терпеть так долго, она посетила её ещё в молле, я подошёл к торговому автомату с напитками, чтобы как-то скоротать время до прибытия следующего поезда. Приобрёл пару бутылок изотоника, жидкость была синего цвета, но оказалась вполне сносной, солоновато-сладкой с мятными оттенками на вкус, самое то от обезвоживания.
Выпив залпом пол литра, я кинул пустую бутылку в урну для пластиковых отходов и направился к своей партнёрше. Протянув ей вторую порцию напитка, заметил, что она, похоже, погрузилась в себя.
Среагировала с задержкой, сначала несколько секунд непонимающе смотрела на меня, потом, заметив бутылку, удивлённо поблагодарила, но практически сразу продолжила своё увлекательное занятие, которое заключалось в том, чтобы пялиться пустым взглядом в одну точку, только теперь она изредка делала пару аккуратных глотков.
Подъехал поезд, и народ набился вовнутрь, словно сельдь в бочку. Нас с девушкой буквально вжало друг в друга. Я с любопытством разглядывал местных обывателей. Ха, подземка в часы пик одинакова во всех мирах, всё такие же злые и недовольные рожи.
А вот моя спутница ехала, прикрыв глаза и положив голову мне на грудь. Она была не слишком высокого роста и не дотягивалась до поручней сверху, а все лямки с ручками были уже заняты, поэтому ей приходилось держаться за меня.
Несколько раз она задумчиво глядела на меня снизу-вверх. Но как только я обращал на это внимание и вопросительно смотрел в её светло-карие глаза, она тут же отворачивалась и вновь прижималась к моей груди виском.
Кажется, девушку, наконец-таки, достал откат, и она держалась из последних сил. Кто знает, сколько она провела в плену у бандитов, вполне может быть, что значительно дольше меня.
Выдержав сорок минут пытки давкой, мы, наконец, выбрались из вагона и поднялись на поверхность по эскалатору. Больше серьёзных происшествий в этот длинный день не происходило, но спокойно добраться до убежища нам так и не удалось.
Кареглазая всё ещё пребывала в состоянии сомнамбулы, на автопилоте следуя по закоулкам огромного квартирного комплекса. Он представлял из себя четыре семидесятиэтажных здания, переплетённые множеством навесных уровней и внешних площадок с двориками, магазинчиками, прачечными.
Такой вид застройки был характерен даже для не очень крупных городов. Несколько строительных корпораций занималось возведением такого бетонного гетто. Комнату в нём нельзя было получить в собственность, а лишь снять в аренду на определённый срок. Цены на дома в частном секторе были космические, и позволить их могли себе далеко не все, поэтому большинство обычных рабочих и клерков с низким достатком проводили в таких каменных муравейниках всю свою жизнь, принося корпам-застройщикам колоссальную прибыль. И, исходя из тенденции, в будущем ещё несколько поколений будут влачить своё существование в этих серых гробиках.
Заразившись меланхоличным настроем от девушки, я коротко глянул на двух пьяных мужичков и десятилетнюю девочку, идущих нам на встречу. Просто мазнул по ним взглядом, убедился, что они не являются угрозой и продолжил идти, более не обращая на них внимания.
Подобное отношение, по всей видимости, оскорбило чувства одного из алкашей, и он попытался схватить меня за рукав, разумеется, безуспешно. Ловко увернувшись, не удостоив его и взглядом, я пошёл дальше.
Но обиженный моим поведением пьяница, застыв на некоторое время от негодования, вознамерился всё же добиться аудиенции очень своеобразным способом. Подумав несколько секунд, он принял решение швырнуть в нас пластиковой бутылкой с пивом. Она, конечно, не попала в цель, но теперь придётся всё-таки останавливаться.
Мы со спутницей обернулись на звук. Я с надеждой посмотрел на друга этого буяна, но, похоже, он получал от происходящего огромное удовольствие. Приобняв девочку, этот дегенерат стоял в стороне и, глупо улыбаясь, даже и не думал предпринимать попыток остановить своего собутыльника. Что с вами не так, идиоты? С вами же ребёнок.
Метатель бутылок тем временем настиг нас и, еле-еле фокусируя на мне свой неадекватный взгляд, заявил:
— Э-э-э, я тебя хотел остановить! Ты почему не остановился!?
— Потому что не хотел останавливаться. Я тут иду спокойно, никого не трогаю, думаю о своих проблемах, а ты пытаешься меня схватить, да ещё и бутылками кидаешься, разве это по-людски? — строго спросил я у пьяницы.
Такая формулировка вопроса ввела его в ступор, да и удивило то, что я не выказывал никакого беспокойства, несмотря на его, без сомнений, грозный вид. Шестерёнки в голове алкаша медленно и со скрипом, но всё же начали потихоньку крутиться, и он наконец сообразил, что со мной ему ничего хорошего не светит и лучше будет ретироваться, пока есть такая возможность.
— Я-а-а, просто хотел сказать, что, э-э-э… С позитивом надо относиться к людям, — смущённо поведал он и зашагал прочь.
Пожав плечами, я развернулся и уже хотел было отправиться дальше, но заметил табачный магазин. Нужно зайти, чуть не забыл о своей вредной привычке.
Став гордым обладателем трёх пачек каких-то местных тонких сигарилл с виноградным вкусом и синей пластиковой зажигалки, вернулся на улицу. Нужно будет, кстати, приобрести серебряную «Зиппу» и сделать на ней гравировку “Trust no one”. Это один из моих талисманов, чтобы напоминать себе кто я такой.
Ещё в первой жизни, будучи подростком, мне очень понравился монолог одного персонажа из популярного телесериала. Он там был главным антагонистом, постоянно курил, и у него была такая зажигалка. Теперь эта вещица сопровождала меня в каждом новом мире, где были сигареты, и возможно было её изготовить. Вот такие у меня тараканы в голове, представляете?
Предавшись воспоминаниям, я не сразу заметил удивлённый взгляд египтянки.
— Ты чего это? — слегка улыбнувшись, спросил я.
— Просто, после того как ты обезглавил одного триадовца, а второго вообще разрубил пополам, ты как-то неожиданно мягко отреагировал на это отребье, — ответила она.
— А мне, по-твоему, стоило избить этого колдыря, потом избить его обезьяну-друга на глазах у его дочери, самоутверждаясь за счёт этого биомусора и пытаясь
