Пустыня — разум. Один сплошной неоформленный, но способный к переменной форме, разум, который способен к действию — к посылу и к ответу… и внутреннему, и внешнему… Он подобен организму с централизованным управлением… или организму без централизованного управления, но он — что-то иное. Он работает по другой программе… Этот разум будто сложен с телом в одну систему — он будто одновременно и то, и другое… И каждый его кристалл — и его разум, и его руки… По отдельности кристаллы — его слабые руки и его короткая память… Они — частицы, хранители слабых зарядов и фрагментов общей памяти. Но, объединенные целым, они мощны и умны… Точно…
— D40, нам нужно связать и сжать частицы с перебитым тобой кодом… Нужно установить порядок передачи сигнала и увеличить скорость его проводимости… Поднимем мощность полей — поднимем и активность частиц… Мы сделаем активный узел… Это вроде как командный пункт… с которого я — принявший временное командование — отдам приказ о переформировании разбитых войск.
— Мы запустим цепную реакцию мощнее этой.
— Это мне и нужно.
— Ответ поврежденной системы будет силен, но не будет верен.
— Попробуем.
— Слишком высок риск.
— Выбора нет.
— Есть. Ждать расхождения по программе пустыни ответа пущенному приказу.
— Связи рушатся, соединения выгорают! С такой скоростью не дойдет или приказ, или ответ! Сигнал будет просто заперт отрубленными от сообщения участками горящего разума!
— Так точно. Но теперь угрозы шире — этот разум теперь не значим.
— Прямой угрозы нам нет — только этому разуму, который занимает безымянные задворки старой вселенной, подходящей к концу времени!
— Неизученной вселенной.
— Никому не нужной вселенной, которую никому не нужно изучать по простой причине — от этой вселенной не исходит никаких угроз!
— Кроме этого разума.
— Которому теперь нечем нам угрожать — которому теперь угрожаем только мы!
— Еще не известно, что скрыто в этой забытой, погребенной тишиной, вселенной.
— Зная, что ищешь, найдешь скоро.
— Стражи тысячи лет искали скрытый здесь тысячи лет разум, но обнаружили его только сейчас.
— Просто, они ищут только то, что угрожает им! А он не угрожал им прежде! Здесь теперь нет ничего, ставящего их порядок под угрозу!
— Кроме тебя. Ты создаешь угрозы, S9.
— Когда их нет! Когда есть — я их устраняю!
— Ты устранил угрозу сейчас. Дальше ты будешь создавать их.
— Я не собираюсь убирать угрозу вместе с объектом, от которого она исходит!
— Другого способа нет — он один, различно только время решений.
— Другого способа еще нет! Но он будет! Я докажу, что все опасное нам — и тупость, и агрессия — все это исправимо!
— Неисправимо, S9. Ты не исправишь тупости и агрессии тупой агрессией — просто заменишь одно другим. Ты просто заменишь мысли другого своими мыслями.
— Верно, я исправлю положение моими методами — исправлю, повинуясь своим понятиям, но исправлю!
— Ты не исправишь этого в понимании пустыни, в понимании стражей…
— Я учел требования каменных стражей! Я теперь причислен к их порядку! И я могу считать себя его частью, считать его частью меня — исходить от него, как от себя!
— Еще нет, S9. Ты еще только входишь в него. Стражи почти ничего не создают, при этом почти ничего не разрушая. Только это делает их неуязвимыми для времени и пространства, где они заняли недосягаемую для других грань между бытием и небытием. Их почти невозможно уничтожить оттого, что они почти не существуют — почти ничто не влияет на них потому, что они почти ни на что не влияют. Ты — ментальный пограничник, и они пустили тебя на эту грань, но ты стоишь на ней еще не твердо.
— Подошел бы я к краю, потерял бы опору — они бы сшибли меня в пустоту, не дав перейти рубеж!
— Скоро они сделают это — ты переходишь границы, S9.
— Не перехожу! Я черчу новые границы на старых картах! Границы между — быть или не быть, между — всем или ничем! Давай, делай! Исполняй боевой приказ!
— Так точно, S9. Но это последний такой приказ, который я исполню. Следующий — я не только не исполню, но помешаю привести в исполнение тебе. Еще ты должен помнить — я защищаю тебя. Другой цели у меня нет. Только эта цель принуждает меня к действию. Как только по моему расчету твоя гибель станет необратимой независимо от моих действий, мои программные принуждения к действию будут стерты — я сотру систему.
— Знаю! Об этом невозможно забыть! Действуй! До тех пор, пока еще способен! И к черту все, что после!..
Запись № 17
04.10.1 год Эры Единства 13:50
С трудом раздираю глаза… Кажется, что их просто выкололи — темно и режет болью… Мои мысли цепенеют вместе с моими руками… Мне уже тяжело удержаться в седле — благо, зверь застыл подо мной, не шелохнувшись… такой же оцепенелый, как я. Я жду. И, кажется, есть отклик…
Пламя резко опало, сбитое ветром, который обрушил на мрак пепелищ опять неисчислимые искры — холодное мерцание осколков зеркал… Черное пожарище засияло отраженным звездным светом… Свет оковал слепящим доспехом пустыню… и поднялся над ней… Вперился взглядом в открытый простор, затаив дыхание… Но сияние сокращает поле зрения, вздымаясь над поверхностью… Оно проходит горизонтальной чертой у меня перед глазами, не затрагивая меня, будто через меня — через меня, стоящего в стабилизационном поле, между двух пространств и времен… Оно поднимается надо мной… Оно закрывает пустыню щитом… Это — щит. Я, судорожно вдохнув разреженный воздух, сжал зубы… Моему взору снова открыты черноты пепелищ — это сожженные кристаллы, выжженные отчаяньем зоны памяти разгневанной пустыни, не обнаружившей врага… Теперь ветер поднимает этот пепел, собирая его вихрями… Пустыня избавляется от поврежденных частиц… Ветер прессует этот мрак, необратимый теперь в зеркальный свет…
— Сработало…
— Еще не ясно, S9. Я не способен дать точный прогноз действий, не имея нужной информации.
— У тебя есть информация обо всем! Ты вскрыл память пустыни!
— Только общий для всех частиц код.
— Но это дало тебе ключ ко всем кодам памяти!
— Так точно.
— Ты что, открыл только изначальную память пустыни, не открыв приобретенную?!
— Приказа не было.
— Тебе не нужны тупые приказы, обозначающие каждое следующее по логической цепи необходимое действие!
— Да, S9. Но приобретенную память по фрагментам хранят отдельные частицы, соединенные связями. А сканирование пустыни — серьезное вмешательство, для которого нужны особые указания. Их не было. Не было времени — для вскрытия кодов, внесенных в память пустыней, для установления порядка их связей. Не было времени ни прочесть отдельные участки памяти, ни обобщить их системой. Это сложный длительный процесс.
