его помощники. Через некоторое время, с командной вышки пришло подтверждение, что на одном из направлений для выполнения упражнения учебных стрельб готовы мишени.
За заряжающего в танк сел капитан, командир танковой роты. Место наводчика занял тот самый полковник-танкист. Капитан попытался в двух словах объяснить, как работает лазерный дальномер. Как пользоваться баллистическим вычислителем и прицелом. Как запускать стабилизатор пушки и как…
— Не суетись, сынок. — Прервал его полковник. — Я разберусь.
Поправил шлемофон на голове. И дал команду механику на начало движения. Танк устремился вперед. Метрах в восьмистах прямо по курсу поднялась первая мишень. Полковник наблюдал за «полем боя» не в прицел, а в один из триплексов. Угол обзора у него был гораздо шире, чем у прицела. А, значит, и поле боя просматривалось им намного лучше.
Вообще-то триплексом называется материал, состоящий из трех слоев. Он не разлетается при ударе на осколки, так как куски пластин удерживаются соединительным слоем. Но в БМП, бронетранспортерах и танках триплексами традиционно называли приспособления, внешне напоминающие перископы, которые располагались почти по всему периметру командирской башенки. И трехслойный материал был лишь частью этих приспособлений, необходимых для безопасного наблюдения за полем боя.
Тем временем полковник-ветеран громко крикнул в ТПУ, танковое переговорное устройство:
— Короткая.
Что означало команду механику сделать короткую остановку. Механик услышал эту команду и без переговорного устройства. Не услышать ее в танке мог только покойник. Пока что в танке все были живыми. Он резко рванул рычаги управления на себя. Танк замер, как вкопанный слегка покачиваясь на подвеске.
В это время полковник, к огромному удивлению капитана и остального экипажа, прицелился по стволу и сделал первый выстрел и прильнул к триплексу. Засек точно место разрыва, достал из кармана гвоздь и на стекле триплекса сделал небольшую царапину. В современный прицел танка он даже и не смотрел, чем еще раз невероятно удивил остальных членов экипажа.
При виде такого циничного варварства капитан едва не задохнулся от гнева. Он готов был убить этого деда за порчу казенного имущества на месте. Без суда и следствия. Но реализовать свою кару не успел.
Полковник снова громко крикнул:
— Механик, вперед.
Но прищучить ветерана смог.
— Команда «вперед» в данном случае не подается! Механик после выстрела обязан сразу начать движение.
— Так и нахлобучь его сынок своей властью! — Вполне обоснованно огрызнулся ветеран, при этом не отрываясь от наблюдения за обстановкой через триплекс.
А танк продолжал стремительно двиаться дальше. Капитан успел лишь удовлетворенно заметить, что в первую цель полковник не попал. «Мазила!» — торжествующе подумал он. Но тем временем на поле появились следующие мишени. И больше полковник не мазал. Ни разу!!!
Он снова и снова командовал механику:
— Короткая!
Смотрел в триплекс и посылал раз за разом снаряд в сторону цели. Удовлетворенно хмыкал и больше не давал команду механику на продолжение движения. Остальные мишени были поражены. Все до одной. После стрельбы капитан был похож на инопланетянина. Он вылез из танка и пошел в никуда. Испугавшись за него, его остановили.
— Ты как нормально, все в порядке?
— Да… со мной все в порядке…
— Ну, а как дед?
Капитан в ответ только и смог, что развести руками. Он был в полном ах#е, то есть в шоке. Как можно было поразить все мишени, кроме первой, без использования прицела и лазерного дальномера, без стабилизатора и баллистического вычислителя? У него это все просто не укладывалось в голове. Как можно стрелять, наводя орудие по стволу через триплекс с помощью какого-то «Хм-м» и какой-то матери, ему было совершенно не понятно.
Полковник-ветеран что-то пытался ему объяснить. Говорил, что если отметить на триплексе точку разрыва снаряда, можно наводить эту точку на цель. И тогда не будешь мазать. Особенно при стрельбе прямой наводкой с места. В течение одного дня, когда маловероятно резкое изменение погоды, ветра и давления воздуха. При стрельбе промаха не будет.
Затем необходимо сделать еще несколько линий на триплексе. На следующий день можно будет снова пристрелять танк. Запомнить линию, на которую выпадет разрыв снаряда. И спокойненько воевать целый день. Если, конечно, тебя за этот день не сожгут фашисты.
Все это попахивало каким-то бредом. Но стрельба старого полковника говорила сама за себя. А значит, что-то в его словах все-таки было. Видно дед еще не совсем выжил из ума. В отличие от капитана. Потом мы проверили на одной «тридцатьчетверке» этот способ стрельбы. Он работал!
Лейтенант Скороходов
Где идут бои — легко определить по звукам и пожарам. В той стороне прямо к небу тянутся густые столбы дыма, который затем, расплывшись, стелятся над землей.
Впереди из-за поворота медленно выплывает старая водяная мельница, уже давно потемневшая от дождей и времени. Неторопливо крутится ее огромное водяное колесо. Ему наверно абсолютно все равно что происходит вокруг…
Теперь дорога поворачивала на северо-восток. Впереди, покачивая длинными стволами орудий, двигаются оба наших подразделения. Следы от гусениц «Гвоздик», «Шилок» и МТЛБушек сначала сливаются в одну колею, а потом вновь расходятся. Узкие колеса прицепленных орудий, оставляют на песке грунтовой дороги глубокие борозды, раздвоенные тяжелыми пушечными колесами.
Справа за кустами блеснула своей гладью небольшая речка. Прежде на ней стоял мост, но он не выдержал военных испытаний и под тяжелм для него танком развалился. Движение направляется в объезд, через брод, куда указывала жирная черная стрела на доске, кое-как прикрепленной к перилам. Видно как орудийные номера, сидевшие на станинах, поспешно перебираются к щиту и люльке, а кому не хватило места забираются на нашу технику. Выбрасывая из труб синие кольца дыма, машины одна за другой выходят на чистый береговой песок.
Мой водитель уверенно направил БТР в воду. В кабину хлынул ливень брызг. Напуганный этим Борисевич, стряхивая с себя капли воды, судорожно вертит головой. Несмотря на испуг, он добавил газу и мы лихо выскочили на противоположный берег.
— Ну что Борисевич, запомнил что трофей не плавает?
— Так точно, товарищ лейтенант!
— Давай сливай воду, нельзя нам отставать!
После брода, колея нас вывела на косогор, с которого открывался широкий вид дальше на дорогу и лежавшую от нее по сторонам местность. Изгибаясь плавной дугой, впереди ползет колонна. «Гвозика», орудие и снова «Гвоздика», и опять орудие, «Шилка», буксирующая орудие. Издали они выглядят медлительными и неуклюжими, но на удивление четко соблюдается дистанция между машинами.
Наш марш завершился благополучно. Прибыв к месту, отлично замаскировались в удачно расположенной выемке. С обеих сторон наверху недостроенные доты. В одном расположился наш комбат со взводом управления, в другом дивизион предков. Поделились с ними нашими масксетями и они замаскировшись, тоже затаились. Соседние высотки заняли ПРП и «Шилки», для которых быстро и дружно вырыли капониры.
Не успели мы как следует разместиться и укрыть технику, как прибежавший посыльный передал мне приказ срочно прибыть в дот, который заняла наша батарея. Зайдя туда, увидел что собрались все наши офицеры и их командиры. Хотя я по специальности являюсь зенитчиком, и отправляясь на учения принял командование над зенитно-ракетным взводом, сейчас фактически командовал одним из своих отделений. Тем не менее, имея звезды на погонах, то есть будучи офицером Советской Армии обязан был выполнять свой воинский долг там где прикажут. На импровизированном военном совете, который прошел очень быстро, комбат каждому отмерил свою задачу.
Согласно плана, приданный ПРП выходил на левый фланг нашей зоны ответственности, сам комбат выдвигался на своем МТЛБу на правый фланг. Третий дивизион 341-го ГАП из-за потерь мог выставить только один НП, который решили усилить моей группой, так как на нашем БТРе была подходящая радиостанция для связи с машинами старших офицеров батарей «Гвоздик». СОБ самоходок своими средствами обеспечивал связь с третьим дивизионом. «Шилки» прикрывали огневые артиллеристов от воздушного нападения. С учетом почти полного отсутствия маневренности третьего дивизиона это имело решающее значение для сохранения личного состава и техники.
Против артиллерийского поражения наши «боги войны» придумали следующую хитрость: сравнивая нашу и немецкую карту
