параллельно выясняют кто из них самый-самый.
— Круто, — симпозиум оказался тем же самым, что и в моей прошлой жизни. — А можно как-то прийти посмотреть? Вход свободный?
— К сожалению, нет, — парень помотал головой. — У каждого объединения есть квоты на количество участников. И чтобы ты понимал, насколько всё серьезно — у нас, как у одних из крупнейших, их всего лишь пять. А что касается свободных алхимиков, то у них вообще другая история.
— Свободные алхимики тоже допускаются?
— Конечно, — утвердительно ответил Матвей. — Желающих столько, что нас банально съедят, если мы вдруг откажем, да и среди них тоже иногда встречаются очень интересные кадры.
— Неужели всем так не терпится блеснуть своими знаниями?
— Не только. Даже послушать выдающихся алхимиков из крупных объединений дорогого стоит, но вдобавок к этому есть ещё возможность заслужить звезды.
— Звезды? — недоуменно переспросил я.
— Есть довольно много разных номинаций, — принялся объяснять Матвей. — Например, прорыв года или лучшая эссенция в такой-то области. И если ты занимаешь первое место в какой-либо из номинаций, то помимо общего почета и уважения, тебе вручается алхимическая звезда вместе с неплохим таким вознаграждением. Обычно это уникальные ингредиенты, которые в редких случаях заменяются денежными призами. И опять же, чтобы ты понимал, стоимость некоторых алхимических компонентов может измеряться и тысячами золотых.
Матвей прервался, бросив на меня взгляд, так что пришлось срочно изобразить крайнее удивление.
— Ничего себе…
— Не то слово, — усмехнулся парень. — И за одну только мнимую возможность обладать подобными богатствами свободные алхимики готовы друг другу перегрызть глотки, несмотря на то что за последние лет пятьдесят звезду удалось получить только троим из них.
— Интересная, конечно, эта ваша алхимия.
— Ну не настолько, как может показаться, — ответил Матвей. — Кстати, на сам симпозиум зрители не допускаются, но вот на отборочные свободных алхимиков посмотреть можно. Если есть желание, то загляни — они будут проводиться как раз сегодня ночью.
— Сегодня ночью? — задумчиво переспросил я.
Не уверен, что у меня есть желание принимать в этом участие в качестве зрителя. Но вот в качестве одного из кандидатов на сам симпозиум…
— Где, говоришь, проходят эти твои отборочные?
— Себастьян, слушай, — обратился я к мужчине, как только мы покинули объединение алхимиков, подписав все необходимые бумаги, и вышли на улицу. — Когда все машины разгрузят, можешь отпускать людей назад в форпост, кроме разве что Семена, — если не ошибаюсь, то водителя, довезшего нас сюда, звали именно так.
— А мы?
— Думаю задержаться тут до завтрашнего вечера, — свои грандиозные планы на симпозиум алхимиков даже близкому слуге я раскрывать не собирался. Мало ли что. — И, естественно, ты тоже фигурируешь в моих делах. Нужно будет прогуляться по всем самым мелким заводам и фабрикам и найти среди них те, которые находится на последнем издыхании.
— Планируете обзавестись ещё одним бизнесом? — задумчиво протянул мужчина. — Но вы уверены, что нам сейчас нужны лишние траты? Не факт, что нечто подобное получится найти, а если и получится, то для того, чтобы убыточное предприятие превратить в доходное, придется изрядно раскошелиться. Всё-таки завод — это не салон парфюма.
— Да, я всё прекрасно понимаю, — согласился я с абсолютно логичными доводами. — Но кто знает, когда мы в Серне будем в следующий раз, так что пока что хотя бы поверхностно ознакомимся с текущей обстановкой. Можешь не волноваться — я понимаю наше положение, и прежде чем потратить кругленькую сумму, десять раз обдумаю, за что вообще собираюсь отдавать деньги.
— Хорошо, — кивнул слуга. — Тогда мне подыскать нам гостиницу?
— Если не сложно, — улыбнулся я.
Прекрасно — судя по всему, Себастьян даже не заподозрил, что я замышляю что-то другое. Осталось только придумать, как объяснить своё завтрашнее отсутствие, и к плану по покорению алхимического мира будет вообще не подкопаться. Вот конечно будет умора, если я даже отборочный этап на симпозиум не пройду.
После разговора с Матвеем я ещё минут пятнадцать ждал, пока Себастьян завершит все бумажные дела, и за это время как следует успел обдумать, что вообще хочу получить от этого мероприятия. И пока выходило, что я особо ничем не рисковал, планируя продемонстрировать все свои возможности на симпозиуме.
Нет, на первый взгляд ситуация выглядела совсем не радужно — какой-то неизвестный свободный алхимик вдруг затыкает за пояс всех известных и титулованных коллег, после чего его награждают кучей ценных призов. Естественно, уже спустя час этот герой станет центром внимания очень многих и сильных фракций, что редко когда не ведет к проблемам.
Однако, если посмотреть на ситуацию с другой стороны, то на самом симпозиуме у меня не должно возникнуть никаких неприятностей. Есть вообще вероятность, что алхимическое сообщество будет находиться в таком шоке, что даже никто не подойдет ко мне задать парочку вопросов. Естественно, какой-то открытой агрессии и провокации тоже ждать не стоит, а вот высококвалифицированной слежки — вполне.
Вот только я полностью уверен, что даже если за мной отправят следить одаренного первого ранга, да не просто одаренного, а ещё и с нужным аспектом, то мне всё равно удастся скрыться. Ну и, естественно, если я окажусь слишком самоуверенным, и каким-то образом потенциальный шпион будет продолжать висеть на хвосте, то всегда есть план «Б». Трупы не говорят.
Так что решение было принято, да и в целом подобный риск был вполне оправдан. Когда речь идет об огромных суммах, то многие вообще ставят на кон всё. А между прочим, у меня и план «В» имеется. Я задумчивым взглядом посмотрел на татуировку на правой руке, которой меня наградил артефакт Первых. Не хотелось бы, конечно, тратить настолько ультимативный козырь так просто, однако в то же время не стоит списывать его со счетов.
Остаток дня и начало вечера я провел в гостинице, на пару с Себастьяном рыская по интернету и собирая информацию о заводах Серна. Однако, как только на улице начало смеркаться, я тут же сослался на усталость и поднялся в свою комнату. На этот раз простым маскирующим конструктом я ограничиваться не планировал — предстоящее дело было слишком серьезным.
Если нужно было идеально спрятать личность, то в голову сразу приходило плетение, на голову выше любой иллюзии — личина. Этот конструкт не просто накладывал поверх
