замахал он руками. — Мне нужно не так много крови. Достаточно одной капли.
— Одной капли… Нихрена себе. И как же долго ты мной притворялся?
«А Мими утверждала, что ей нужно как минимум ведро! — тут же возмутился примат и пренебрежительно фыркнул. — Вот ведь лживая сука…»
— Около… полутора недель, — выдавила моя копия. — Но честное слово, понятия не имел, что окажусь в такой заварушке! И что впоследствии меня забьют до полусмерти!
— До полусмерти? — подала голос Полиночка, со скрещенными на груди руками и высоко задранным подбородком поравнявшись со мной. — Это тебе еще повезло, что жив остался, пытаясь меня на*бать.
— Полина!.. — прикрикнул на нее. — Что мы по поводу статуса и репутации говорили?
— Хорошо, — нехотя бросила она. — Не на*бать, а в крайней степени одурачить, поставить в неловкое положение и забраться ко мне под юбку, пользуясь моими светлыми чувствами.
— Ну вот же, — хмыкнул. — Можешь ведь, когда хочешь.
— Я же вам больше не нужен, верно? — умоляюще уставился на меня парниша, хлопая глазами. — Скажите, что нет… — добавил он громким шепотом. — Пожалуйста…
Ну нет. Что-то мне подсказывало, что так просто он от нашей компании теперь не отделается. Хотя бы из соображений его же безопасности.
Так что взял один из стульев с наполовину оторванной и повисшей деревянной спинкой, развернул его спинкой вперед, уселся верхом.
— Зовут тебя как?
— Дамьен… Жируа. Я прибыл сюда из Французской Империи для обучения в МАБМ…
А вот и француз органично вписался в пейзаж спаленной пожаром Москвы. Что ж, разбавим и без того непростые будни увлекательной историей моего двойника. К тому же, рассказ и впрямь оказался довольно занимательным.
Подфартило же Шлейфер несказанно, как только этот паренек переступил порог ее кабинета. Причем с ее излюбленным орудием шантажа — желанием учиться. Сам же в свое время попался на ту же удочку, а потому нас с французиком ожидала настолько похожая судьба. По крайней мере, сейчас мы сидели друг напротив друга, а это уже говорило о многом.
— Значит, — решил я подытожить, когда история Дамьена подошла к своему логичному завершению, — она посчитала, что сплавила меня надолго. И ты всё еще не предал ее доверие. Так получается?
— Наверное… — неуверенно протянул тот.
— И сейчас она понятия не имеет, что я вернулся.
— Наверное?..
Ему уже заочно не нравилось то, к чему я клонил, но и пощады не дождется. Она его ничему не научит. Но вот сослужить нам хорошую службу этот самозванец всё еще мог. В конечном итоге подфартило как раз не ректорше. Мне.
«Да, ты счастливчик, и что с того⁈ — пробасил Царь и хрипло заржал. — Странно до сих пор удивляться доставшемуся тебе дару! И да, можешь не благодарить…»
Длинной же на сей раз оказалась цепь удачных случайностей. Но каждая из них в равной степени приводила меня к выигрышу. Азартные игры, жизнь или война — без разницы.
Стоило подметить, что и Константин сыграл во всем этом не менее значимую роль. Надо будет выделить ему премию. Если Димитрий ему в принципе что-то платил, потому что оклада мой ассистент лично от меня никогда не требовал.
Завершить свою мысль я, впрочем, не успел. Едва открыл рот, как скучающая до недавнего времени Полиночка, с ногами забравшаяся на широкий подоконник, птицей встрепенулась и подлетела ко мне, размахивая смартфоном в руке.
— Шлейфер, она!.. — сунули мне под нос телефон с открытой страничкой местного видеохостинга. Сдавленно хмыкнул, стараясь не обращать внимания на ряд рекомендуемых видео в правом столбце экрана. Вероятно, не такой уж плохой женой будет Полиночка… —…выходит в прямой эфир!
И лишь тогда удосужился глянуть на заголовок прямой трансляции: «Официальное обращение „Огней Революции“ от имени М. Шлейфер». На заставке трансляции отсчитывались секунды до начала эфира на фоне телевизионной испытательной таблицы из разноцветных полос. Двадцать четыре, двадцать три, двадцать две…
— Неужели… она сделает это лично? — переглянулся с Константином, всё это время стоявшим позади меня со сложенными за спиной руками.
Но мужчина молчал, а с последними секундами таймера по моей коже пробежали противные мурашки.
Если Маргарита Артуровна готова была лишиться инкогнито и открыто сознаться в организации прорыва во имя идеалов «Огней Революции», то это, и самом деле, начало конца.
Отсчет завершился под аккомпанемент противного писка, и мы уставились на экран смартфона Полиночки во все глаза.
Все, кроме Стервятника, до сих пор сидевшего в углу с пустой пивной бутылкой и уткнувшего лицо в острые колени. Хотя ему и без того наверняка были известны планы его госпожи. Бывшей или нынешней — еще стоило уточнить у Константина. Но вряд ли мой ассистент притащил бы змею в птичье гнездо, предварительно не учтя все риски.
Интересно, каждый ли гвардеец «живого уголка» Маргариты Артуровны являлся носителем? В этом случае Константин бы, наверное…
Стоп! Секундочку…
Эфир начался раньше, чем Шлейфер успела к нему подготовиться. Ей всё еще наводили марафет в кадре, а потому у меня было время, чтобы поинтересоваться у Царя, с какого это хрена в нашем разговоре о носителях он упомянул моего ассистента, а не Пересмешника, который, собственно, и предупредил меня о наличии редких способностей у Стервятника.
«А я-то думал, ты сразу понял, что Константин и Пересмешник — одно и то же лицо! Не конченный же ты дебил, малец! Видать, сильно я переоценил твои умственные способности…»
Скосил взгляд на стандартную постную мину Константина.
На кой же… на кой черт он вообще взялся работать со Шлейфер⁈ Хоть я и сам тогда подметил, насколько сильно схожи их с ясновидящим голоса, но даже подумать… Так вот, почему во время последнего задания он лично отрезал меня от общей движухи! Каким-то образом докопался до моей причастности к делам ректорши и тайно сделал всё возможное, чтобы обезопасить меня. Вступил в отряд сам, зная, чем это может обернуться для его службы, если правда о соучастии гвардейца рода Гордеевых раскроется.
— Константин… — благоговейно выдохнул я, и мужчина опустил на меня взгляд. — Ты самый лучший человек в моей жизни!
— Это честь для меня, господин, — ровным тоном отозвался тот.
— Это чё щас такое было-то⁈ — возмутилась Полиночка столь неожиданному признанию в чужой адрес. — Он-то здесь причем? Трансляцию я нашла!
— Ты тоже ничего, — подмигнул ей, на что княжна утробно зарычала. — И если мы в какой-то момент не оступимся, каждый из нас принесет значимый вклад в общее дело. Даже ты, — глянул на Дамьена, который жалобно сдвинул брови и шумно сглотнул.
Тем временем Маргарите Артуровне наконец-то навели марафет, и она пронзительно уставилась на нас с экрана. Ее темно-синий комплект, украшенный эполетами, и уложенная черная коса, окаймляющая линию роста волос, особенно ярко и выгодно смотрелись на белоснежном фоне. На месте ничего не подозревающих зрителей я невольно проникся бы к этой суровой женщине с властным взглядом. Назвал бы это… особым видом харизмы. Диктаторской.
А стоило Шлейфер открыть рот, волоски на руках моментально встали дыбом. Примерно то же я ощущал во время ее краткой, но метко бьющей речи на церемонии в честь начала учебного года. Умела себя подать эта дамочка. До дрожи.
— Мы могли бы терпеть это бесконечно, — начала она, особо не заморачиваясь с приветствиями и посчитав наилучшим сразу рубить с плеча. Губы ее едва двигались. — Но не пора ли открыть вам глаза на то, во что превратилась наша Империя с легкой руки рода Разумовских? Политическое и экономическое бессилие на мировой арене отражается не только на правящей верхушке, но и на вас. Тех, кого Империя обязана защищать от нищеты, безработицы, голода… Все справедливые заявления «Огней Революции» о тяжести нашего положения прежде замалчивались, и виной этому была жесткая диктатура Разумовских, собственными руками разрушившими нашу репутацию, кропотливо зарабатываемую год от года. Мы, лучшие из лучших, по одному лишь слову Льва Алексеевича Разумовского скрываем свой потенциал в то время как остальные набирают силу и крепнут. Мы и дальше обязаны ждать, пока Его Императорское Величество соизволит перейти к конкретным действиям и исполнить обещания, данные его предшественниками, или же возьмем всё в свои руки и сами изберем тех, кто встанет на защиту Империи? Я, герцогиня Маргарита Артуровна Шлейфер, организатор и глава движения «Огни Революции», открыто заявляю о том, что пока у власти не встанут люди, достойные этого, устроенный нами Прорыв будет оставаться бессрочным. Это вынужденная мера, ведь теперь замалчивать нас никому не удастся. В ваших же интересах, присоединившись к нашему движению, покончить
