— Как думаешь, для какой церемонии может быть пошито подобное платье?
Мужчина, шагнув через порог, оценивающе покосился на отделанное мелким жемчугом декольте.
— Я, конечно, не слишком разбираюсь в дамских нарядах, но, мне кажется, есть два варианта — либо для бракосочетания, либо для коронации… — Он вопросительно взглянул на нее.
— Так, бракосочетание явно отпадает… В остатке выбор небогатый. Думаешь, местный правитель настолько в себе уверен?
— А он претендует на иаверискую корону?
— Приходится.
— Ах, вот как?
— Вот так. В жизни всякое бывает, — она подошла, пощупала причудливо вырезанный, шитый золотом рукав. — С ума сойти, сколько труда. А представь, если оно теперь не подойдет!
— Так здесь, как я понимаю, намечается какое-то серьезное мероприятие?
— Я и сама не знаю. Мы с Иедаваном еще не беседовали… Как тебе здесь?
— Хорошо, — он провел рукой по волосам. — Действительно хорошо. Причем дело не в комфорте или там свежести впечатлений.
— В энергетике мира. Понимаю, у меня такое же ощущение.
— Да. Здесь состояние энергетики куда более благоприятно для альвов или чудесных животных вроде меня. — Он сам отметил эту шутку кривоватой усмешкой. — Куда более благоприятное, чем у нас на родине.
— Это пока. Со временем на родине все изменится в нашу пользу.
— Так ты потому меня и привезла сюда? — услышав это, она внутренне напряглась, внешне же продемонстрировала лишь вежливое внимание к его словам. Выражение лица Рейра тоже почти не изменилось. Он прекрасно держал себя в руках. — Узнать мое мнение по поводу перспектив этого мира для альвов и подобных мне существ? Тут же жили альвы, я так понимаю. Но сейчас их уже нет…
— Верно, тут альвов больше нет. Но я тебя привезла сюда по другой причине. Не потому, что хочу предложить Кругу перебраться сюда жить… — Молодой человек слегка усмехнулся, и Кайндел с облегчением поняла, что догадалась о направлении его мысли верно, и о ее резонах взять его в эту поездку он ничего не знает. — Во-первых, я действительно хочу показать тебе Иавери и выслушать твои соображения по поводу местной магической системы — мне кажется, она перспективна, однако почему-то используется местными магами как-то странно. А во-вторых, мне нужна твоя помощь.
— Я слушаю, — заинтересовался он.
— Видишь ли, здесь к альвам особое отношение. Скоро ты это заметишь.
— Так…
— Я хотела бы обеспечить своему названому брату, Иедавану (да, так получилось, что мы теперь как бы родственники, и его судьба мне не безразлична), некоторое преимущество в борьбе за власть. Не потому, что ему нужна корона, или я полагаю, будто королевское достоинство моему брату необходимо. А просто для того, чтоб это преимущество упрочило его положение в целом. Дальнейшее меня мало интересует.
Рейр кивнул, как ей казалось, забавляясь и притом умиротворенно. Он тоже теперь пребывал в уверенности, что все-все понял.
— Ты хочешь, чтоб я вел себя так, словно за моей спиной есть огромная армия альвов или змей-сирен?
— Достаточно того, чтоб ты держался так, как держишься сейчас. И делал непроницаемое лицо. У тебя здорово получается. Местным вполне хватит доказательства того, что я — не одинокий альв, случайно попавшийся Иедавану на пути, что такие, как я, существуют еще.
— Понимаю. Нет проблем.
И, развернувшись, пошел разглядывать соседние комнаты. Было видно, что интерьер покоев заинтересовал его чрезвычайно. Ничего удивительного. Новоявленная сестра правителя появлялась здесь редко. Только один раз она просила внести некоторые незначительные изменения в интерьер ее комнат, в целом же помещение представляло собой типичное жилище представительниц знатных семейств Иаверна. По ним в какой-то мере можно было судить о местных нравах и традициях. Рейр придирчиво осматривал мебель, выглядывал в каждое окно, с любопытством наблюдал за служанками, накрывавшими на стол и готовившими постель.
Хотя отведенные для него покои вызвали у него еще больший интерес.
— Надо сказать, что обстановка комнат у меня и у тебя не сильно отличается. Забавно. Тут, похоже, не считают, что место женщины в кухне и в детской.
— Почему «забавно»? Ты с этим не согласен?
— Глядя на тебя — не согласен. Глядя на Ночь — согласен.
— Опа! Как интересно! С чего же вдруг?
— Так, ответил своим мыслям. — Он был раздосадован, что произнес это вслух.
— Но она уже не на кухне, получается, что там ей всяко не место.
— Ночь только вредит Кругу. Было бы лучше, если б ей это стало понятно.
— Я знаю тех, кто бы с тобой не согласился. Рейр развел руками.
— Сколько людей — столько мнений.
На вечерней трапезе у правителя он вел себя несколько скованно и первое время все поглядывал на Кайндел, словно хотел убедиться, что берет нужные приборы (правда, большого их разнообразия местный церемониал принятия пищи и не мог предложить), что правильным жестом подставляет кубок под струю вина. Он пил много, но, казалось, совершенно не пьянел, смотрел на свою спутницу хрустальным, пронзительным взглядом, а на придворных и слуг правителя поглядывал с равнодушием небожителя. Любопытствующие, обеспокоенные, сдержанные и вопросительные взгляды, устремленные на него, игнорировал поистине царственно, словно всю жизнь провел в окружении интриг и подковерных боев.
«Как я правильно сделала, что взяла его сюда, — подумала Кайндел. — Безотносительно всего прочего».
А «все прочее» ждало своего часа. Девушка не собиралась форсировать события, да и не решилась бы делать это — мейстера Смерть она давно признала одним из самых проницательных людей, встречавшихся ей в жизни. Пожалуй, если б он озаботился обучением еще в детстве, из него мог бы получиться отличный оператор информации, наподобие нее. Притом, что он мужчина, а к подобной работе природную склонность имеют в первую очередь женщины.
Она без особого интереса и аппетита тыкала крохотной вилочкой в куски на подносах, которые ей протягивали слуги. Когда выбранный кусок оказывался у нее на тарелке, едва пробовала блюдо и ждала перемены. Кормили здесь обильно и сытно, но слишком уж необычно. К тому же сегодня чародейка уже ела, одного раза в день ее преобразившемуся физическому телу, как правило, вполне хватало.
Однако вызывать недоумение окружающих не следовало. Традиции Иаверна соблюдались свято, во время трапезы обращали внимание не только на положение гостя за столом и то, как часто ему предлагают поднос с едой или вино, но и на то, насколько много внимания он уделяет угощению — это было знаком доверия хозяину дома и собственного к нему расположения.
