Кроме себя я ещё увидел бесшумно бешено вертящийся в воздухе артефакт около моего виска, фигачу по нему очередью из десятка зарядов и понимаю, что этого мало! Изделие хостовских мастеров вертеться перестало и сейчас походило на пчелу, зависшую в воздухе и собирающуюся нанести завершающий удар. Меня внезапно бросает обратно в моё тело, и, ещё не открыв глаза, я хватаю этот шлем и надеваю обратно на себя.
Звездное небо пропало, я опять на полигоне под прицелом четырёх пар глаз. Вру! Под прицелом семи глаз и одного артефакта в глазу Одноглазого. Судя по мерцанию воздуха, опадает защитный щит, и я слышу голос старушки:
— Четыре минуты двенадцать секунд, десятый ранг взят!
Моментально мне стало легче, заплывший глаз стал опять видеть, синяки и переломы замерцали огоньками, показав десятки мест повреждений на моём теле. Старушка лечит, не иначе, рука набита у неё точно. Кровь литься перестала, и я пристально уставился на экспериментаторов.
— Ну что, как ты взял ранг? Зарядом добил? Ты знаешь, что один остался у тебя всего? — спросил меня хитрый лис в обличии Герда Шашина.
— Информация платная! — произнёс я, усаживаясь на многострадальную задницу.
— Разум в порядке, — я уже переживать начал, больше четырех минут нежелательно артефакт использовать, — радостно ощерился Одноглазый, помогая снять мне шлём. — Но как чуял, не стал тебя тормозить! Знаешь, как трудно купить раба твоего ранга, и как трудно потом их списывать?
Резко локтём бью Одноглазого по его довольной морде. «Придётся ему менять кличку на «беззубый», — с удовлетворением подумал я.
Глава 12
Никаких последствий мне этот удар не принёс, а лекарша избавила Одноглазого от последствий моего удара. Надеюсь, я этому старичью ума хоть немного в бошки вложил, ибо струхнули все четверо не по-детски. Да четверо, Сандай-то ещё не ушёл.
— У тебя такое лицо было, будто ты прямо сейчас убивать начнёшь всех подряд, — признался он.
— Заигрались идиоты, — сквозь зубы сказал я, с трудом отходя от гнева.
Это же надо, ставить на мне эксперименты? Страх потеряли? Ладно, смерть для меня не окончательна, но я ведь мог и кукухой поехать!
— Сегодня же уйду из школы, и так задержался тут, эх не вовремя дедуля умер, а ведь лет ему ничего, всего сотня была.
— Прадед же?
— Прадед, ага, и старший в роду, по мужской линии, а есть и ещё десятка два претендентов, сейчас режут друг друга, небось, — поделился Сандай.
Так как с дуэльного кодекса нас сняли, мы беседовали на нашей общей кухне вдвоём, дожидаясь обеда. Жрать хотелось, если честно, сильно, и готов был и то, что в столовой дадут слопать, хотя там изысками не баловали. Вот с утра была каша! Просто каша и всё! Ну и настой из трав с куском хлеба. Как тут ноги не двинуть?
— Ты как к себе в ханство добираться будешь? — спросил я.
— Ханство не моё, — усмехнулся Сандай, мой только род Тохтенов. — Это небольшая часть ханства.
— Пять тысяч мужчин у вас в племени, как сказала Мирей, это небольшая часть? Иные королевства меньше! — напомнил я.
— Пять, не пять, сейчас уже может и меньше, резня же. Но около того, и пятнадцать тысяч женщин и детей. У нас мужчиной с двенадцати лет можно стать, — сказал Сандай.
— А что так женщин заметно больше? — спросил я, зная ответ.
— Мужчины воюют, да и не сильно больше их, если считать с детьми, то мужчин около семи тысяч, а женского пола около двенадцати с половиной. Трудно считать, так было перед отъездом. А у Ханства населения полмиллиона, а может и больше, кто их считает в степи. Таких Великих родов как мой — дюжина у нас, в том числе род хана Вей. Мой почти самый маленький по населению. Есть ещё около сорока родов помельче. Так и живем, — дал полную раскладку Сандай.
— Зачем ты мне это говоришь? — спросил я.
— Я тебе это говорю не просто так, мы в какой-то мере соседи, хотя мой род кочует на другой стороне степи. Около эмирата Борей. И есть рядом оазис отличный, которым Герцог Мириан Хост владел. Сейчас он оформлен на графиню Кныш. — по словам цедил Сандай для тупого валенка.
Это я про себя! Я же подарил кусок земли на границе ханства и эмиратов этих долбанных в своё время Ольче! И мне даже интересно не стало кто в соседях! Ну, Ханство Вей, ну, эмират Борей. Бляха-муха, это получается, я случайно обменял участок рядом с будущими владениями главы рода Сандай Тотхена? Удачненько! Или нет? Чего-то ещё хочет мне мой друг сказать.
— Это если я у тебя в соседях буду, а не мой, например, троюродный брат, он давно косится на этот участок. Пока им фамилия Хоста владела, тронуть никто не смел, а сейчас, сам понимаешь, всё возможно, — пояснил кочевник.
— Участок император не передаст никому, он как был выделен из моего графства, так жена там и будет, — говорю прописные истинный я. — Что там твой брат напридумывал, это не важно, кто ему позволит кусок земли под себя взять?
— Законно он будет твой, или там твоей жены, а вот фактически его. Разграбит там всё, или будет раз в год за данью приезжать. Что сделаешь? Гарнизон будешь там держать? Так не окупит себя участок. А я гарантирую тебе полную независимость и помощь, если вдруг кто рыпнется, — поправил меня друг. — И взамен мне ничего не надо!
— Спасибо, дружище! — рассчувствовался я.
— Это если я власть возьму. Да, по закону я глава рода, но не будет меня, то не будет у тебя друга. Одна стрела мне в глаз — и всё, в роду новый глава, — грустно сказал кочевник.
— Я тебе дам артефакт от дальних атак, — принял решения я.
— Гарод! Скажу честно, мне нужна помощь, в первую очередь военная и денежная! Поможешь — я всегда буду на твоей стороне и детям закажу.
— У тебя и дети есть? — растерянно спросил я, раздумывая.
— Мирей в положении, вроде, — неуверенно ошарашил он меня.
— Вот она чего загоношилась, папа и мама её явно не одобрят,
